Восточная миссия (сборник) - Сергей Бортников

– Спасибо, батя! – отчего-то расчувствовался Григорий.

14 августа 1915 года австро-венгерские и немецкие войска снова приступили к активным действиям почти на всем Юго-Западном фронте – от Днестра до Турии[47].

Удары были направлены в обход правого фланга 8-й армии в направлении на Локачи[48], где немцы с австрийцами потеснили 4-й конный корпус генерала Петра Федоровича Рерберга и взяли под контроль дорогу на Луцк[49].

Командующий ЮЗФ Иванов решил выровнять фронт, распорядившись отвести войска на линию реки Стрипы, а один корпус (39-й) перебросить на Волынь.

19 августа 9-я и 11-я российские армии принялись выполнять приказ. Щербачеву пришлось оставить отменные позиции на Золотой Липе под Бережанами[50], а Лечицкому вообще стратегически важный населенный пункт Галич[51].

Отступавшая на Волынь 8-я армия вытянулась в линию Деражно – Крупен – Радзивилов – Подкамень – Подберезцы[52], протяженностью около 120 километров.

Перед российским командованием предстал выбор: либо перейти в наступление на правом фланге силами Брусилова, либо отвести весь корпус на следующий оборонительный рубеж, подготовленный по линии рек Горынь, Стубла, Иква.

При этом следовало учесть, что противник имеет существенное преимущество в численности войск. Против 11 русских – 22 австро-венгерских дивизии. И Алексей Алексеевич принял нелогичное на первый взгляд решение – контрнаступление, которое назначил на 3 сентября.

Для нанесения удара планировалось выделить три правофланговых корпуса (39-й, 12-й и 8-й) во взаимодействии с 3-й пехотной дивизией 17-го армейского корпуса и один левофланговый.

Им противостояли три армии: эрцгерцога Иосифа-Фердинанда (1-я и 4-я) и 2-я австро-венгерская армия Бем Эрмоли, совокупно имеющие многократное преимущество в живой силе и артиллерии (1058 пушек против 500).

Но русских это не остановило.

По всему фронту они бросились в атаку.

Отбросить неприятеля не удалось, зато удалось отбить у него охоту к активным действиям на весь осенне-зимний период.

Под Тарнополем фронт тоже стабилизировался.

Правда, 4 сентября австрийцы пошли в решительную атаку в районе сел Пилява[53] и Джурин[54]. Однако для подавления этой авантюры хватило всего лишь одного дивизиона уральцев, состоящего из трех сотен казаков, среди которых не было быстро поправляющегося после ранения отпускника-Зырянова.

Впрочем, до конца сентября его полк продолжал нести в основном разведывательную службу. Серьезный бой довелось выдержать только под Джурином за высоты 270 и 386.

И вообще, в конце лета русские войска под Тарнополем почему-то вступали в сражения нечасто и неотхотно. Около двухсот кавалеристов полковника Бековича-Черкасского нанесли удар по позициям 9-го и 10-го гонведских полков возле Зарваницы, взяв в плен 17 венгерских офицеров и 276 солдат, захватив 3 пулемета и 4 телефона. При этом сами кавказцы потеряли 2 офицеров, 16 всадников и 48 лошадей. Вот, пожалуй, и все проявления воинской доблести на том участке фронта…

С началом осени все изменилось.

В ночь со 2 на 3 сентября 11-й корпус генерала Владимира Викторовича Сахарова, состоящий из двух пехотных дивизий и одной кавалерийской бригады, прикрывающих северное крыло 9-й армии генерала Лечицкого, без боя оставил позиции на Стрипе и, осуществив переход на 20 километров, вышел к реке Серет. На правом фланге остановилась 11-я пехотная дивизия генерала Бачинского. Чуть севернее расположился 22-й корпус 11-й армии, южнее – 32-я дивизия, которая за лето отступила на 130 километров, понеся значительные потери.

На берегу Стрипы остались только две сотни 2-го Екатеринодарского казачьего полка. Они должны были задержать противника на водном рубеже и вести активную разведку…

Последним крупным городом на пути следования Федулова на фронт оказался Тарнополь. Именно в нем жила двоюродная сестра Антона Ковальского, для которой Григорий привез передачку. Что находится в опечатанном и туго перевязанном пакете – он, конечно же, не знал. Доктор сказал: какие-то очень важные личные документы. На самом деле там были наборные шрифты для подпольной газеты социалистов, редактируемой некоей Маней Шварц, не состоящей ни в каких родственных связях с уральским лекарем и даже не подозревающей о его сущест вовании.

Жила Маня в доме на окраине, за которым давно присматривала контрразведка Юго-Западного фронта. Естественно, с момента передачи пакета Федулов уже никогда не выпадал из поля зрения ее агентов, главным образом – капитана Бессарабова.

По прибытии в часть отдохнувший и повеселевший старший урядник с тремя сотнями своих товарищей был сразу же отправлен в тыл врага.

Переправившись через Серет вброд, казаки развернулись в лаву и атаковали полевые караулы противника. Четыре офицера и 180 солдат двух рот 19-го ландверного полка, не сопротивляясь, сдались в плен. Федулов сразу начал вести с австрийцами «разъяснительные беседы» и быстро подружился с ними.

Оказалось, что русских на этом направлении преследовала 55-я дивизия из корпуса Гофмана – 7 тысяч штыков при поддержке 40 пушек. По свидетельствам пленных, в ближайшее время австрийцы не собирались начинать наступление, считая своей важнейшей задачей удержать отвоеванные территории.

Ситуация прояснилась, и Платон Лечицкий решил атаковать противника, чтобы оттянуть вражеские силы с южного фланга 9-й армии.

Командир корпуса Сахаров, недавно назначенный наказным атаманом Оренбургского казачьего войска, в ночь на 6 сентября растянул фронт 32-й дивизии на 4 километра, оставив на восточном берегу Серета 43-й Охотский полк со всей артиллерией 11-й дивизии за исключением двух легких батарей (генерал Михаил Львович Бачинский был категорически против такого решения). Остальным трем полкам 11-й дивизии с приданым ей 127-м Путивльским полком и Терской казачьей дивизии, совокупно насчитывающим около 10 тысяч штыков, 2500 сабель и 22 пушки, было приказано начать наступление.

Их действия поддерживали 32-я и 2-я стрелковые дивизии.

Утром 6 сентября вся российская пехота собралась в лесу чуть западнее Теребовли, откуда и ринулась в атаку: 44-й Камчатский полк ударил с левого фланга, 41-й Селенгинский – с правого; в резерве остались 127-й Путивльский и 42-й Якутский полки.

К 11 часу на участке генерала Владимира Зеноновича Май-Маевского россияне оттеснили сторожевое охранение противника и захватили 60 пленных, но их атака быстро захлебнулась.

Вскоре прицельный огонь противника остановил и Терскую дивизию.