Легенды и мифы Невского проспекта - Наум Александрович Синдаловский

переименования Большой Морской улицы в улицу Герцена Педагогический институт стали называть: «Институт имени Большого Морского».

В копилку петербургского городского фольклора герценовцы внесли немалый вклад. В основном весь их фольклор ироничен и составлен по принципу доказательства от противного – этакий всеобщий универсальный способ самоутверждения: «Ума нет – иди в Пед», «Пользы ни хрена от института Герцена» или «Пользы – хер цена от института Герцена». В институте учились в основном девушки, благодаря чему его стали называть сложной и труднопроизносимой аббревиатурой, с некоторым едва уловимым намеком на первую древнейшую профессию: ИНБЛДЕВ, то есть «Институт Благородных ДЕВиц».

Главное здание Педагогического университета располагается в бывшем дворце президента Петербургской Академии наук Кирилла Григорьевича Разумовского. Дворец построен в 1762–1766 годах архитекторами А.Ф. Кокориновым и Ж.-Б. Валлен-Деламотом на месте деревянного дворца фаворита Екатерины I графа Рейнгольда Густава Левенвольде. Несмотря на то что архитектурный стиль дворца несет на себе явные следы переходного периода от барокко к классицизму, тем не менее, если верить легендам, авторство дворца принадлежит архитектору Б.Ф. Растрелли. Может быть, на возникновение легенды повлияла память о предыдущем дворце графа Левенвольде, который действительно возводил этот великий представитель русского барокко.

3

В 1752–1754 году на углу Невского проспекта и набережной реки Мойки по проекту архитектора Б.Ф. Растрелли был возведен дворец для графа С.Г. Строганова. Выполненный в стиле зрелого барокко, Строгановский дворец занимает одно из ведущих мест в панораме центральной части Невского проспекта. В XIX веке в Петербурге его называли «Малым Зимним дворцом». Фасад дворца на уровне второго и третьего этажей украшен спаренными колоннами, а простенки между ними – медальонами с мужским профилем. В Петербурге бытует легенда, что на медальонах изображен профильный портрет владельца роскошного особняка, графа Строганова. Однако есть и другая легенда, получившая распространение в современном Петербурге. Она утверждает, что в медальонах помещен портрет самого Растрелли. Если это так, то великий зодчий положил начало петербургской традиции включать в архитектурное убранство здания своеобразный автограф архитектора. Впрочем, в XVIII и XIX веках напоминание об авторе проекта можно было встретить и во внутренних помещениях дворца Строганова. В одном из залов висел портрет Растрелли, исполненный итальянским художником П. Ротари. В настоящее время портрет находится в Государственном Русском музее.

По легендам, Строгановы ведут свой род от одного из родственников ордынского хана, принявшего христианство и согласившегося служить московскому князю Дмитрию Донскому. Судьба первого Строганова оказалась ужасной. Он был захвачен татарами и за нежелание вернуться в ислам подвергнут жестоким пыткам. Хан приказал «исстрогать на нем тело, а затем всего на части изрубя, разбросать». Так, если верить фольклору, произошла фамилия Строгановых. Правда, существует и другая легенда, согласно которой Строгановы вышли из новгородских помещиков.

Строгановы были сказочно богаты. Им принадлежали почти все солеварни и горные разработки России. Согласно преданиям, еще в XV веке Строгановы выкупили из татарского плена московского князя Василия II Темного, а в XVI веке на свои деньги снарядили дружину Ермака для покорения Сибири. Петру I Строгановы ссужали деньги для успешного ведения Северной войны. Причем, если верить фольклору, делали это весьма экстравагантно. Рассказывали, что Григорий Дмитриевич Строганов, «угощая царя обедом, преподнес ему на десерт бочонок с золотом».

На ежедневных обедах его потомка, Александра Сергеевича Строганова, устраиваемых во внутреннем дворике дворца на Невском проспекте, могли одновременно присутствовать до сотни-другой человек. Всякий прилично одетый прохожий мог зайти и отобедать у графа. Рассказывают, что «некто обедал таким образом более двадцати лет и, когда однажды не пришел (по-видимому, умер), никто не мог назвать его имени». Говорят, однажды Екатерина II представила графа Александра Сергеевича Строганова австрийскому императору словами: «Вот вельможа, который хочет разориться и никак не может». В Петербурге о нем говорили: «Богаче Строганова не бывает».

В 1917 году Строгановский дворец был национализирован. В его залах открылся музей быта. Затем он принадлежал различным организациям. В настоящее время передан Русскому музею.

Рядом со Строгановским дворцом находится дом № 19. Этот мало чем примечательный дом в середине XIX века также принадлежал Строгановым. На протяжении двух столетий он неоднократно перестраивался. Нынешний облик пробрел только в 1940-х годах, после реконструкции. Для истории петербургского городского фольклора он представляет известный интерес. Это, пожалуй, единственный дом на Невском проспекте, адрес которого включен в текст незамысловатой блатной песни о неудачнике-барабанщике, не сумевшем стать первой скрипкой ни в оркестре, где он работал, ни в собственной семье:

Живу на Невском, девятнадцать,

Я жизнь печальную влачу:

В оркестре я болван болваном —

Я палками по шкуре колочу.

Один мелодии выводит,

Другой – на аккомпанемент.

А мой поэтому, выходит,

Пустой, совсем

                   ненужный инструмент.

Моя жена весьма пристойна,

И в ней души не чаю я.

Ну что ж, само собой понятно:

Товарищи приходят и друзья.

Один – по воскресеньям ходит,

Другой – всегдашний наш клиент.

А мой поэтому, выходит,

Пустой, совсем

                   ненужный инструмент.

Остается гадать, реальный герой у этой замечательной песни или он вымышлен, а номер дома потребовался безвестному автору исключительно для сохранения песенного ритма.

Весь квартал четной стороны Невского проспекта от набережной реки Мойки до Большой Конюшенной улицы занимает дом № 20, построенный в 1830–1833 годах архитектором П. Жако для Голландской церкви. Первая Голландская церковь с домом для пастора появилась на этом месте еще в 1732 году. Это неудивительно. После финнов, которые здесь жили задолго до возникновения Петербурга и считались аборигенами Приневского края, первыми иностранцами, появившимися в новой столице, следует считать голландцев. Herr aus Holland, что буквально значит «человек из Голландии», появился в Петербурге едва ли не в первые недели существования города. Сохранилась легенда, как Петр в качестве кормчего сам привел первое торговое голландское судно с товарами и угостил обедом шкипера, который никак не мог себе представить, что он находится в жилище царя, и обходился с Петром как с равным. Пыляев рассказывает широко распространенную легенду о том, как Петр, заметив, что шкипер не понимает, где находится, представил ему свою жену. Голландец подарил ей сыр, заметив при этом, что ей никогда не приходилось есть такого сыра. Затем он подарил ей кусок полотна на рубашки. При этом Петр воскликнул: «Ну, Катя, ты теперь будешь нарядна, как императрица! Тебе бы век не видать таких рубашек!» Шкипер просил поцеловать его за подарок. «В эту минуту, – рассказывает легенда, – вошел к царю Меншиков