Похоронное бюро «Хэйзел и Смит» - Мария Сергеевна Руднева

и ударялся в полтергейстщину, стягивая с меня одеяло или опрокидывая стулья. Словом, только благодаря ему я выползал по утрам из дома и, проклиная все на своем пути, ловил кеб.

Я потихоньку начинал готовиться к тому, чтобы представить Валентайна и мистера Ч. М. Блэка друг другу. Меня грела уверенность, что они обязательно найдут общий язык и на какое-то время отстанут наконец от меня. То была иллюзия, порожденная холодом и отчаянием человека, лишенного в жизни всякой радости вроде возможности навеки уйти в затвор и перестать общаться с людьми дольше пяти минут в день.

Одним словом, я был несчастен.

Этим утром я пребывал в особенно дурном настроении. Валентайн чутко улавливал изменения моего состояния от «жить можно» до «опасно, нельзя подходить» и ухитрялся ловко лавировать между ними. Поэтому он не стал подниматься мне навстречу из-за стола, а только лучезарно улыбнулся и сообщил, что эгг-ног для меня уже готов.

Так как я не пил, спектр согревающих напитков сузился до чая и какао, и Валентайн, чтобы разнообразить мое меню, уговорил меня на эгг-ног, попросту убрав из рецепта алкоголь. До Рождества было еще далеко, но в такой холод никого из нас это не остановило. Я прошел на нашу небольшую кухоньку и в самом деле обнаружил кастрюлю с горячим пряным молоком со взбитыми яйцами. Рядом стояла початая бутылка бренди – Валентайн, в отличие от меня, ни в чем себя не ограничивал. А я не считал, что вправе читать ему мораль. Пусть мистер Блэк займется этим вместо меня, у него неплохо получается.

Я перелил эгг-ног в чашку и сделал большой глоток. Молоко и пряности помогли – холод начал отступать.

– Что вы делаете? – только сейчас я наконец обратил внимание на то, чем занимался мой компаньон.

Стол был усыпан черными камнями, кусками проволоки, нитками, иголками и прочей фурнитурой. Сам Валентайн, подвернув до локтей рукава рубашки, склонился над ними с каким-то странным предметом в руках, похожим на тупые ножницы.

– Практикуюсь в новом для нас направлении, Дориан, – с улыбкой ответил он. – Траурные украшения! Наше ателье оказалось настолько востребованным, что просто необходимо довести наш ассортимент до идеала. Какая леди не захочет себе брошь или колье?

Я вздохнул.

– Следующим будет шляпный магазин? Дамы любят шляпки…

Глаза Валентайна расширились:

– Такая прекрасная и очевидная идея! И как я… А, вот почему говорят, что две головы лучше одной, – он схватился за записную книжку, и поздно уже было говорить, что это был сарказм.

– Вы собираетесь делать украшения сами? – я кивнул на стол.

– О, конечно же, нет, – он откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. – Моя спина… Несчастные кружевницы и швеи, отныне я буду относиться к ним с большим почтением. Так вот, с украшениями нам поможет леди Рейвеншторм, вдова лорда Рейвеншторма и моя дорогая подруга. Она унаследовала прекрасный ювелирный магазинчик в Сохо.

– А материалы?

– У меня есть кузен в Уитби, который занимается обработкой и продажей гагата прямо с месторождения. Я уже связался с ним, он обещал все устроить для нас по самой приятной цене.

Я уселся верхом на стул у другого конца стола и сложил руки на его спинке.

– И как так получается, что у вас по всей Англии есть знакомые?

Я уже рассказал о встрече с отцом Майерсом, и Валентайн подтвердил, что они не только знакомы, но и находятся в прекрасных отношениях. Мне так не показалось, но кто я такой, чтобы судить о человеческих отношениях?

Я ошибался даже в собственной сестре, и только смерть позволила мне прозреть, так что я предпочел поверить Валентайну. Он гораздо лучше меня вписывался в этот мир, несмотря на свой огненный характер – а может быть, благодаря ему.

Я же вступал в разговор с клиентами только на стадии горя. Возможно, этот дар достался мне не случайно – или же я настолько развил его, тренируясь на призрачных студентах, – но в разговоре со мной безутешные вдовы и убитые горем сыновья действительно находили утешение.

Но все-таки я предпочитал призраков.

– Если все договоренности уже есть, к чему вот это? – я кивнул на россыпь черных камней.

– Мне стало любопытно, – ответил Валентайн так, словно это было чем-то очевидным. – Смогу ли я из простых материалов создать что-то прекрасное.

– И как? Смогли?

– Пока я создал браслет, – он поднял со стола аккуратную нитку бус, скрепленную между собой. – Весьма элегантный, не находите? Дайте руку.

Я растерянно вытянул вперед руку, и Валентайн, поднявшись на ноги, обошел вокруг стола.

– Свитер будет нам мешать, – сказал он, задирая рукав мне к локтю.

– Холодно, – пожаловался я.

– Я слышал, Элизабет Сиддал умерла из-за красоты Офелии, несомой потоком вод, – ухмыльнулся этот поистине бессердечный человек. – Красота требует жертв.

– Я пока еще не ваш натурщик!

– Уже близки к этому! – он ловко застегнул браслет на моем запястье. – Какое очарование. Выглядите, как викарий с четками. Определенно, во мне есть талант!

Я фыркнул, не выдержав поток его самодовольства. Однако отрицать прелесть браслета не мог, как и то, что он был сделан как будто под мою руку. И мне не хотелось расставаться с ним.

– Оставьте себе, – уловив тень сомнения на моем лице, мягко сказал Валентайн.

Его ладонь скользнула по моей скуле. Заправив прядь волос мне за ухо, он прошептал, глядя в глаза:

– Украшения делают, чтобы их носили. Если жемчуг не носят, он болеет и умирает. Это всем известно. Но если траурный гагат не исполняет свою роль, он ничем не отличается от булыжника на мостовой.

– Этот траур я буду носить по Доре, – я поднял руку.

– По Доре. И по всем усопшим и ушедшим, кому мы помогаем перебраться на другую сторону Ахерона, – Валентайн вернулся на свое место. – Итак, браслеты мне поддались. Смогу ли я сделать изящную шляпную брошь?

* * *

Едва по Лондону потекли слухи о том, что у нас появились украшения, к нам тут же явились представители Лондонской похоронной компании. Я заметил, что Валентайн при виде их напрягся и стал похож на разгневанного кота. Меня тоже царапнуло по нервам их появление. Создавалось впечатление, что мистер Уимблоу, миссис Бэллоуз и мистер Риверс теперь будут инспектировать каждый наш шаг.

Впрочем, я смог выдавить из себя самую светскую улыбку, памятуя о том, что миссис Бэллоуз мы многим обязаны, и провел для господ небольшую экскурсию.

– Что я могу сказать! – взмахнул трубкой мистер Уимблоу. – Молодцы, молодцы! Вот что значит юная кровь!

– Я хочу браслет, – немедленно заявила миссис Бэллоуз. – Валентайн, помогите мне подобрать что-нибудь под платье!

Валентайн тут же оказался возле нее, приоткрывая витрину