Его маленький чертёнок (СИ) - Коваль Алекс

– Прошу прощ… – зависая на полуслове.

Как стремительно округлялись ее глаза, так же быстро взлетал уголок моих губ в ехидной ухмылке. 

– Ты? Что ты здесь делаешь?! – сорвалось с губ девушки.

– Анфиса! – заверещала радостная Ника.

– Можно тише! - шикнули с задних рядов.

А я заявил спокойно и глазом не моргнув:

– Повторяетесь, госпожа Ветрова.

– Это день сурка какой-то! – зашипела девушка. А я сам не знаю почему, но смотрел на ее искреннее возмущение и улыбался, как идиот.

Я маньяк?

Извращенец?

Почему мне так нравится злить эту гонористую красотку?

А уж ситуация, когда их свидание превратилось в поход в кино на четверых, – вообще пик моего удовольствия сегодня! Я прям чувствую этот, блин, внутренний подъем. Дерьмо я человек, раз такому радуюсь. У кого-то вон облом по всем фронтам случился, а у меня вот ни капли сочувствия. 

– Как у тебя это получается? – прошептала грозно Ветрова.

– Что именно “получается”? 

– Появляться везде, куда бы я ни пошла. Огромный, черт побери, город! Тут что, нет других кинотеатров? Элитных, например. 

– Это ты мне скажи, как так? Что-то моя просьба не попадаться мне на глаза явно прошла мимо твоих ушей.

– Вообще-то мы первые пришли в кино!

– А мы с Никой первые купили билет, – парировал я.

На это госпоже Ветровой ответить было нечего. Она насупилась и прямо как Ника разобиделась. 

– Это все ты виноват! Вы… то есть. Вы, Демьян Романович! 

– Еще скажи, что я тебя преследую. Давай, до кучи к прошлым безосновательным обвинениям. Я уже привык. 

– Да! – выпалила громко и возмущенно Анфиса. Но тут же стушевалась, понижая голос до шепота:

– Да, преследуешь...те! Иначе как еще объяснить ваше появление в кино именно сегодня?

– Мы плисли на мультик, - ответила за отца Ника, выглядывая из-за моего плеча. 

Я пожал плечами, мол, понятия не имею, о чем ты. Девушку это раздраконило еще больше. Ее губки надулись, а щеки, даже в темноте зала было видно, как заполыхали от смущения.

– Молодые люди, – послышался голос за спиной, – просьба вести себя тише, – вежливо попросила женщина контролер. 

– Не переживайте, будем молчать весь фильм, – улыбнулся я работнице кинотеатра.

– Несомненно, – рыкнула Фиса, – будем молчать, – добавила зло, откидываясь   на спинку кресла и отдергивая от подлокотника руку. 

Мне кажется, умей она съеживаться до размера песчинки, уже бы мы ее здесь не наблюдали. Вот только она не умела. На мое счастье или несчастье, я еще не разобрался.

Сиденья были не то, чтобы большими. Пространства между ними не было и подавно. И нравилось госпоже Ветровой это или нет, локтями мы все равно соприкасались. Под определенным углом еще и плечами, которые у нее, кстати, были голые. А уж не чувствовать ее запах и не следить за тем, как в темноте тяжело вздымается от дыхания грудь девушки… соблазнительная троечка, выглядывающая из выреза платья, прекрасно демонстрирующая, что заноза совсем не ребенок... в общем, это был персональный ад! И это было выше моих сил.

Выдержка трещала по швам, а внутри просыпались отнюдь не те желания, что должны просыпаться рядом с Ветровой. Нет, за ее острый язык все еще хотелось ее выпороть! Только вот при других обстоятельствах и наедине. С продолжением. 

Фильм начался с какой-то дурацкой песенки и пляшущих зверей. Я не то, что не понимал, что там происходит, я, по-моему, даже и не слышал ни хрена. Главное, дочь была в восторге и снова уминала вату за обе щеки. А я хоть и пытался смотреть на экран, но всеми фибрами, каждой гребаной клеткой чувствовал присутствие девчонки по правую руку от меня. Это было не просто странно, а охренеть как неожиданно! 

Поэтому я сидел столбом и изображал памятник самому себе, хотя внутри все уже начало закипать. В брюках становилось тесно, вырез пуловера давил на горло, и я почти дошел до ручки. И тут послышалось телодвижение.

Тридцать минут, и этот шустрый блондин, про которого я успел забыть, воюя с собственными похотливыми демонами, потянул свою руку в сторону плеча девчонки. Он точно намеревался ее обнять.

Рука, лежавшая на подлокотнике, сжалась в кулак, а челюсти свело. Анфиса как бы незаметно двинулась в сторону сиденья парня, и я, честно, уже был на грани того, чтобы остановить этот беспредел. Тут ребенок, в самом деле, рядом! И вообще, обжиматься при начальстве – такая себе идея. 

Уже рот открыл.

Но тут положение спасла Ника. Дочка всучила мне в руки палку из-под ваты и, спрыгнув с кресла, подлетела к Анфисе. 

Ветрова обалдела окончательно, а рука парня так и зависла в воздухе, не долетев до плеча девушки с десяток сантиметров.

– Я кочу с тобой смотлеть мультик, – прошептала дочурка.

Я в этот момент был готов ее расцеловать и купить все, что угодно. Хоть весь Диснейленд и все скейтборды мира! 

Ника, не дождавшись ответа Анфисы, осторожно забрала у нее из рук ведро с попкорном, тут же впихнула его парню в руки и, абсолютно не смущаясь, заползла к девчонке на колени. Устроилась удобненько и уставилась в экран, уложив свою голову Ветровой на плечо.

Та, в свою очередь, удивленно посмотрела на меня. А я? Я сделал вид, что ничего и не заметил. Таращусь в экран на капец, какой интересный фильм! 

Анфиса

Я не знаю, как я высидела этот сеанс в кино. 

Сказать, что я чувствовала себя не в своей тарелке, – ничего не сказать! С одной стороны Бад, с которым у нас практически свидание, а с другой индюк Нагорный, которого, мне показалось или нет, искренне забавляли мои мучения?

Я сидела, зажатая меж двух огней, и пыталась слиться с обстановкой. Мимикрировать. Примечательно, что щеки мои уже подстроились под бордовый цвет кресел. С платьем было сложнее. Оно не умело смущаться, в отличие от меня. 

Правда, в какой-то момент мне даже показалось, что у меня получилось расслабиться и отключиться от окружающей обстановки. Я наивно полагала, что забыла, какая ледяная глыба сидит рядом. Внутренние тиски ослабли, когда Бадди потянул руку, чтобы приобнять меня. Это было бы очень кстати, потому что от мужчины ледышки я, кажется, замерзла. От одного присутствия Демьяна, ощущения нахождения его рядом каждой клеточкой кожи по моим рукам побежали мурашки размером с бегемотов, а вдоль позвоночника прогулочным шагом, не торопясь, прошел холодок. Пощекотал нервишки и исчез где-то в районе макушки. 

Бадди улыбнулся, и я подалась чуть вправо, ближе к парню. К спасительному теплу, прижимая к себе бумажное ведерко со сладким попкорном.

Все шло идеально! 

Пока передо мной не возникла Ника. 

Я-то думала, что мелкая проказница всецело увлечена фильмом и никого и ничего не замечает. Но я сильно ошиблась. Вот только сказать что-то или воспротивиться я от шока не успела. А отец ее вольный порыв не остановил.

Зато, как только Доминика оказалось у меня на коленях и уложила свою светлую макушку мне на плечо, мне стало значительно теплее. Я обняла ребенка за талию, прижимая к себе, согреваясь от нее, как от маленького персонального солнышка. 

Ладно, хоть какой-то плюс есть.

А еще я перестала чувствовать себя одной одинешенькой, брошенной на растерзание двух то и дело переглядывающихся мужиков. Отвратительное ощущение, я вам скажу! Будто я тут разменная монета. 

Я уложила подбородок Нике на макушку и теперь уже без вариантов уставилась в экран, пытаясь вникнуть в фильм. Кажется, там намечается война между взбунтовавшимися животными и новым хозяином дома. 

Любопытненько...

Вот только Доминика не была настроена смотреть мультик молча. Спустя пару минут терпеливого сидения она повернулась у меня на коленях и прошептала на ушко:

– А я знаю, посему ты не влюбилась в папочку.

Что, опять? Началось, да?

Ну, что это за навязчивая мысль? И как вытравить ее из головы ребенка?

– Ника, – вздохнула я, покачав головой, – вообще-то я все еще обижена на тебя за лестницу! А если бы я упала? – решила я шепотом припомнить малышке ее косяк. – Так делать нельзя!