Под парусом сквозь века. Век XIX. - Никита Владимирович Ежов

считал, что поражение неизбежно. Когда же он «внезапно» понял, что атака будет всё же только со стороны Фалерона, то около девяти тысяч османских пехотинцев при поддержке двух тысяч кавалеристов бросились на три тысячи повстанцев.

Разгорм был очевиден. Две трети повстанцев погибли. Около двухсот пятидесяти попали в плен. Чёрч и Кокрейн бежали с поля боя, наш герой — вплавь.

После чудовищного поражения, равного которому не было в карьере Томаса, его авторитет был подорван. Вскоре Кокрейн предпринял рейд на Александрию, в гавани которой, якобы, находился османский флот. Источник информации был сомнительный, но адмирал приказал — и флот ушёл на юг.

Атака на Александрию достойна отдельного смеха. Решив использовать для сожжения османского флота любимые брандеры, Кокрейн замаскировал флотилию под торговый конвой. Маскировка не удалась — и капитан патрульного турецкого брига поспешил в гавань с донесением. Спешил он слишком неудачно, и сел на мель.

Вместо того, чтобы пройти мимо и продолжить атаку, гений-флотоводец отправил два брандера сжигать патрульное судно. Из трёх кораблей получился отличный сигнальный костёр. Внезапное нападение почему-то не получилось — и Томас Кокрейн увёл свой флот обратно.

Авторитет Кокрейна был уничтожен. Ему давали какие-то маловажные задачи, и больше ни одного крупного сражения он не провел. Единственным его успехом стал захват двух османских корветов.

В октябре 1827 года грянуло Наваринское сражение. В Наваринской бухте объединенный флот Англии, Франции и Российской Империи разбил турецкий флот. В этой битве Томас не участвовал.

В декабре 1827 года сказочный Кокрейн на единороге (шхуне «Unicorn») тайком бежал в Англию. Восемь месяцев его не было — по словам самого Кокрейна, «он всячески помогал делу Греции из Лондона и Парижа».

Когда в конце сентября Кокрейн вернулся в Грецию на парусно-паровом корабле «Гермес», турецкий флот уже был отвлечен на русско-турецкую войну, а в Греции высадился французсуий десант.

Кокрейн в письме Иоану Каподистрии великодушно отказался от двадцати тысяч фунтов, обещанных ему в случае победы Греции в борьбе, и от доли с продажи двух захваченых им кораблей. Эти деньги Кокрейн пожертвовал на содержание семей погибших греческих моряков. Отношения к Кокрейну это не изменило — Каподистрия потребовал с Кокрейна снять с мундира все греческие знаки различия, не называть себя греческим адмиралом и как можно быстрее покинуть страну.

Отправленный в отставку шотландец на бриге «Прозерпина» был доставлен во Францию. По его словам, команда брига относилась к нему как к заключенному, держа «героя революции» впроголодь и оскорбляя его.

Томас Кокрейн вернулся в Британию, закончив свою карьеру в войнах за независимость, и завершив своё третье назначение на должность адмирала.

Впереди неуживчивого шотландца ждало четвертое назначение.

Адмирал четырёх держав. Часть 5. Революционер его величества

После сокрушительного провала в Греции Томас Кокрейн вернулся на родину. Не смотря на то, что больше пятнадцати лет герой нашего рассказа не воевал под флагом Британии, его неоднозначная популярность в Англии только росла. С учётом его долгого и безуспешного противостояния с коррумпированной бюрократической администрацией британского флота и откровенной враждой с некоторыми лицами в британском правительстве, его можно было бы назвать борцом за свободу. В своих мемуарах «Автобиография моряка» и более поздней книге за авторством его сына Т.Б. Кокрейна и писателя Г.Р. Фокс Борна герой этой статьи представлен человеком честным, бескорыстным и главное — борцом с угнетателями. Вряд ли самому легендарному авантюристу или его сыну пришло бы в голову писать иное. Тем не менее, спустя почти двести лет куда проще посмотреть на деятельность великого авантюриста.

Начнём анализ с Чили, перу и Бразилии.

Агитация, добровольцы и ненарушенный «нейтралитет»

Первой войной за независимость, в которой поучаствовал Кокрейн, была чилийская. Завербовал Томаса на службу «правого дела» Хосе Антонио Альварес Кондарко, представитель Бернардо О'Хиггинса. Этот военный инженер отбыл в Британию с 20 000 фунтов с целью покупки кораблей, оружия и подготовки солдат. Сумма, конечно, неплохая — но явно недостаточная. Найти точную дату и сумму первых займов чилийских революционеров у британских банкиров мне не удалось, как и подтверждения факта передачи денег. Но не одними деньгами делаются революции. Пароход «Rising Star», построенный в Англии, был куплен на чилийские деньги — хотя посланник О’Хиггинса прибыл в Лондон почти без денег и в поисках поддержки. Также правительству Чили были предоставлены несколько кораблей — как фрегатов, так и ост-индцев. Согласитесь — если дать неандертальцу пулемёт, он вряд ли сможет победить даже одного солдата с пистолетом. Естественно, кроме кораблей в Чили отправились солдаты и моряки. Кампания по набору добровольцев для чилийской войны за независимость курировалась напрямую правительством Британии и лично Робертом Калсри, министром иностранных дел. Используя лазейки в законе и договорённостях с Испанией, Британия отправила в Южную Америку немало ветеранов Наполеоновских войн — и матросов, и солдат. Естественно, под руководством офицеров. В их числе оказался и один дерзкий шотландец, которому были не рады на родине. Моряки и офицеры британского происхождения составили основной костяк личного состава чилийского флота — и приглядели за разумным использованием заимствованных средств.

Ищи, кому выгодно

Казалось бы — Британия около сорока лет назад потеряла североамериканские колонии, около двадцати лет назад сначала сама натерпелась от свободолюбивых ирландцев, потом воевала в революционных войнах против Франции. И тут начинает поддерживать сторонников независимости. В чем прибыль?

Во-первых — торговля. Британские торговые компании заполонили молодую чилийскую республику. Ценные товары, не производимые в старом свете, потекли в Англию рекой. И при этом на довольно выгодных условиях. Точно так же Чили стала довольно выгодным рынком сбыта континентальных товаров.

Во-вторых — медь, золото и серебро. Молодые республики Чили и Перу располагаются, в том числе, на территории Андского горного массива, богатого залежами металлов. Отсутствие развитой горной промышленности, долги перед Британией и бедность привели к тому, что в Англии была создана целая ассоциация по эксплуатации чилийских недр с уставным капиталом в полтора миллиона фунтов. К 1824-25 годам британские коммерсанты практически монополизировали добычу металлов в Чили. То, что добывалось местными владельцами шахт, так же скупалось англичанами за бесценок.

В-третьих— ослабление Испании. Хоть Испания и не воевала в тот момент с Британией, их отношения сложно было назвать теплыми. А вытеснение из Южной Америки как ослабляло экономику давнего конкурента, так и подрывало мобилизационные возможности армии и флота. Ну и после войны за независимость против Испании торговать с нею чилийцы не стремились.

К слову. В