Дядя самых честных правил 4 (СИ) - Горбов Александр Михайлович

— Нет, не могу понять. Константин Платонович, будет большой дерзостью, если я попрошу вас нарисовать пример?

Кажется, я в ней ошибся. Кое-что про деланную магию она знает и жаждет увидеть вовсе не фокусы. Знания, конечно, на уровне второго года обучения, но для России это очень много.

— Не вижу никаких препятствий, Екатерина Романовна.

— Я сейчас прикажу принести вам перо и бумагу…

— Зачем? Деланную магию лучше показывать на реальном примере.

За время разговора мы слегка удалились от остальных гостей, и можно было чуть-чуть поиграть эфиром, не привлекая излишнего внимания. Я отвернул полу камзола, вытащил small wand из кобуры и в несколько росчерков нарисовал четвёрку Знаков.

— Смотрите: векторная цепь будто нитка, на которую нанизываются символы. Представьте, что это крупные камни, из которых вы собираете ожерелье. Один за другим, последовательно, в конце замыкая контур на самого себя, чтобы конструкция не рассыпалась.

В глазах Дашковой разгорелся настоящий огонь любопытства. Она засыпала меня вопросами, на удивление толковыми. Чувствовалось, что знания почерпнуты из книг, причём, я даже догадываюсь, из каких именно. А вот с практикой у неё дело обстояло плохо — базовые вещи умела, но крайне неуверенно.

— Сударыня, вы меня удивили. Откуда такой интерес к деланной магии?

Она еле заметно вздохнула.

— Я не унаследовала отцовский Талант, Константин Платонович. А в современном мире обойтись без магии невозможно.

— Кто был вашим учителем?

Дашкова покраснела, смутилась и потупилась.

— Никто. Отец не одобряет деланной магии, считая её уделом низких сословий. Я училась сама, по книгам.

— И видеть эфир⁈

— Да, — она смутилась ещё сильнее.

— Екатерина Романовна, позвольте выказать вам моё восхищение. Вы настоящий уникум! Немногие могут похвастаться таким редким упорством и силой воли.

— Ах, не смущайте меня! У моего отца огромная библиотека с сотней трудов по деланной магии. Любой, кто затруднил бы себя чтением, в состоянии научиться.

— Простите за бестактный вопрос, а кто ваш отец?

— Я Воронцова в девичестве, — засмеялась она, — а мой папá — граф Роман Илларионович.

Надеюсь, меня не выдало выражение лица. Граф Воронцов! Тот самый, у кого в бумагах лежит архив Иоганна Алхимика. Однако мне несказанно повезло с этим знакомством.

— Екатерина Романовна, не сочтите за наглость, а возможно ли взглянуть на библиотеку вашего батюшки? Я разыскиваю некоторые редкие тома по деланной магии…

— Что вы, Константин Платонович! Книги нельзя прятать под замок, их должны читать люди, особенно которые понимают в них толк. Но, боюсь, не прямо сейчас. Отец уехал за границу по дипломатическим делам, на время его отсутствия библиотека и все бумаги отправлены в наше имение Андреевское под Владимиром. Как только отец вернётся, я с радостью помогу вам.

— Буду очень признателен, Екатерина Романовна, — я наклонился, чтобы поцеловать ей руку.

Отлично! Андреевское под Владимиром? Придётся нанести туда тайный визит и «пощупать» архив в отсутствие его владельца.

— Кстати, Константин Платонович, вы слышали? Послезавтра Елизавета Петровна устраивает бал-маскарад в честь взятия Берлина.

Я постарался сохранить безразличное выражение лица. Досадно, скажем так, очень досадно. В моём мысленном блокноте напротив имени императрицы появился ещё один жирный минус.

— Кое-кто, — продолжила с улыбкой Дашкова, — считает несправедливым, что вас там не будет. И этот кое-кто хочет исправить несправедливость и заодно познакомиться с вами.

— Кое-кто?

— Великая княгиня, — одними губами шепнула Дашкова, — Екатерина Алексеевна, жена наследника престола.

— Я в опале, Екатерина Романовна, и не должен появляться при дворе.

— Константин Платонович, в этом вся прелесть! Будет маскарад — вы сможете прийти и остаться неузнанным.

— Не думаю, что…

— Ах, не будьте таким скучным! Вы просто обязаны появиться на балу. Никто не догадается вас там искать. Когда ещё подвернётся такой случай? Константин Платонович, очень вас прошу — соглашайтесь!

А почему, собственно, нет? Посмотрю на высший свет, развлекусь, в конце концов. Когда последний раз у меня был шанс развлечься? На балу в Муроме, если мне не изменяет память. Только надо слегка подстраховаться.

— Могу я взять с собой двух друзей? Офицеров, участвовавших в Кунерсдорфском сражении.

— Берите, — рассмеялась Дашкова, — там будет людно, и вы легко затеряетесь. Только не забудьте приготовить костюмы, хорошо? Я заеду за вами послезавтра, в девять вечера.

Мы ещё немного поболтали о пустяках, а там и пришло время мне откланяться.

Уже дома меня озарило. Дашкова, в девичестве Воронцова, играет на стороне Екатерины. А фаворитка Петра — Елизавета Романовна Воронцова, её сестра. Кто бы не победил в схватке за престол, род Воронцовых останется в прибыли. Забавно, правда? Хотелось бы мне знать, это случайно так вышло или тонкая игра их отца?

* * *

В компанию для поездки на маскарад я выбрал Кижа и Орлова. Одного для безопасности, а второго для большего веселья. Впрочем, Григория я озадачил поиском или пошивом, если желает, костюмов. И он отлично справился! Кижа мы нарядили в усатого горца, меня в Арлекина, а сам Орлов оделся Смертью, как её изображают, с косой и в чёрном плаще с капюшоном. На мой вкус — отличное сочетание.

Дашкова, естественно, не стала лично заезжать за нашей компанией, а прислала карету. Причём, не абы какую, а с вензелями наследника на дверцах. Так что во дворец мы попали без задержек, проблем и досмотров. Я даже догадываюсь, кто именно выделил эту карету.

Основное действо маскарада проходило не в самом дворце, а в огромном парке за ним. Огненные фонтаны фейерверков, взлетающие в небо то тут, то там, музыканты, играющие что-то весёленькое, столы с бокалами и закусками, дамы и кавалеры в причудливых нарядах, танцующие или играющие в жмурки. В общем, веселись, душа! Если, конечно, нравятся такие развлечения.

Стоило нам оказаться в этом чудном месте, ко мне с хохотом подскочила восточная красавица с закрытым вуалью лицом. Схватила за руку, закружила и голосом Дашковой шепнула:

— Идите за мной, вас ждут.

Я сделал знак своим спутникам и пошёл за Екатериной Романовной. Мы проскользнули через толпу придворных, обогнули музыкантов и юркнули между густыми кустами сирени. Не прошло и пары минут, как мы оказались в маленьком флигеле, спрятавшемся в глубине парка.

В полутьме гостиной, освещённой только горящим камином, нас ждала женщина. Платье небесно-голубого цвета, парик, завитый в высокую причёску, обнажённые до локтей руки. Цвергские черты лица не слишком выделяются, но и скрыть их невозможно. Скорее мила и обаятельна, чем по-настоящему красива. А вот глаза выдают ум, властность и хитрость. Пожалуй, я бы не хотел интриговать против неё — съест без соли и выплюнет косточки.

Она шагнула мне навстречу и протянула руку для поцелуя.

— Рада видеть героя, без которого этот праздник не состоялся бы.

Я поклонился и коснулся губами тонких пальцев.

— Добрый вечер, ваше императорское высочество.

— Как хорошо, что вы приняли предложение и приехали. На этом празднике самое почётное место должно быть вашим, Константин Платонович.

— Увы, ваше императорское высочество, жизнь несправедлива.

— Да, во многом. Тем приятнее мне, — в её глазах отразились языки пламени, — восстановить справедливость. Ведь это дело монархов: награждать отличившихся и оказывать почести рыцарям.

В её словах я уловил тонкий намёк на толстые обстоятельства. Супруга наследника, по всему, собиралась примерить корону и вербовала меня в свои сторонники. Если некроманта отвергли императрица и её племянник, то она, Екатерина, с удовольствием подберёт такую сильную фигуру.

Честно говоря, я ещё не решил, буду ли играть эту партию или предпочту отсидеться где-нибудь подальше. Игры вокруг престола — опасная для здоровья штука, покойный генерал Апраксин и опальный канцлер Бестужев с удовольствием бы подтвердили это.