Сяо Тай и Императорский Дворец - Виталий Хонихоев

могу провести рядом с тобой годы. И пусть я не такой затейник как Госпожа Тысячу Игл, но делать больно тоже умею. Так что… говори. Лучше говори.

— Так я и не против. — отвечает Сяо Тай, выпрямляясь и переступая ногами по… небу? Небо мягкое, теплое и слегка пружинит под ногами: — убить тебя я всегда успею. А что насчет поговорить… ты, кажется, хотел узнать ответ на мою загадку? Итак, что же такое — желтое, с четырьмя крыльями и четырьмя ногами, весит десять тысяч цзяней?

— И первый ответ, который всплыл у меня в голове — это мифический зверь У-лонг, живущий в пещерах Сиванга далеко на юге. Но он скорее сине-зеленый, да и крыльев у него всего одна пара… — отвечает отшельник: — так что же это такое? Новая химера? Что-то вроде Цилиня?

— Знаешь, мне всегда было интересно, что тут у вас так много «one-trick pony». — говорит Сяо Тай, глядя на своего противника: — вы тут как обезьянки — выучили один трюк и всю жизнь с ним выступаете. Нельзя так. Нужно же развиваться. Вот ты например — сказал, что у твоей техники есть один недостаток. И конечно же соврал бедной деревенской девчонке. Сироту каждый обидеть норовит. У твоей техники есть недостаток не только там, снаружи, в реальном мире. Но есть такой же недостаток и тут, у тебя дома. В твоем карманном измерении. Ты просто умолчал об этом. Но… у меня очень хорошая память. Правда порой я могу не увидеть очевидное. Вот как сейчас — я не сразу поняла уязвимость твоей техники…

— Что? В моей технике нет уязвимости. Если мы уже внутри заклинания…

— Есть. И сейчас я тебе его покажу. Хотя ты и сам про него наверняка знаешь. А пока — правильный ответ на загадку — что же такое — желтое, с четырьмя крыльями и четырьмя ногами, весит десять тысяч цзяней? Это две канарейки. Каждая весом в пять тысяч цзяней. Толстые такие птички, да…

Глава 11

Глава 11

Вспыхивают синие огоньки Ци под ее ступнями и она — срывается с места! Мир тут же переворачивается еще раз, но она — отталкивается от деревянного настила палубы и несется вперед! Перенос веса тела, выброс Ци и прямой удар кончиками пальцев в гортань! Мир гаснет вновь вспыхивает, а ее противник, который только что был совсем рядом — оказывается вдали.

— И что же ты поняла? — спрашивает ее отшельник Хань Сянь-цзы: — потому что атакуешь ты как и прежде — не обращая внимания на препятствия, словно дикий зверь. Для Избранной у тебя на редкость примитивная тактика, все это махание остро наточенной железякой и метание других железяк. А ведь Лао цзы писал когда-то — «если хочешь быть сильным — будь как вода». Не думаю, что ты — поняла хоть что-то. — он снова прячет свои руки в длинные рукава желтого шелкового ханьфу.

— Сперва я обратила внимание на то, как ты напрягся. Я думала, что это — атака, но потом в этом мире поменялась гравитация. Потом — мир перевернулся. Но он перевернулся не только для меня, но и для тебя. Ты специально погасил свет, чтобы я не увидела, как ты неловко падаешь вниз… который сперва был верхом. Вот она уязвимость твоей техники — ты можешь сделать тут все, однако все те новые правила, которые ты вводишь — изменение гравитации, перемена верха и низа, отсутствие света — это все точно так же действует и на тебя тоже. Ты можешь сказать например — «пусть все живое тут умрет», но тогда умрешь и ты. Ты можешь сказать «пусть дистанционные атаки не действуют», но тогда и ты сам не сможешь атаковать с расстояния. Ты можешь сказать «пусть сила притяжения станет в два раза больше», но и тебя придавит тяжесть. Ты остановил меня, заставил замереть… но в этот момент ты и сам — не двигался! Все, что ты тут изменяешь — меняется и для тебя. Ты не можешь сказать «пусть я одержу победу», даже в своем карманном измерении. Нет абсолютных заклинаний, и я даже знаю почему. — она скользит над деревянным настилом, огибая противника по спирали и постепенно приближаясь к нему. Дистанционные атаки не действуют… по крайней мере пока.

— Я бы не назвал это уязвимостью. Скорее особенность техники, не более. — пожимает плечами отшельник: — я намного опытнее чем ты в таких битвах. Мне достаточно… ну скажем поменять право и лево и ты — запутаешься в своих движениях. А я — тренировался в том, чтобы управлять своим телом в таких условиях. Так что ты неминуемо проиграешь. Я найду условия крайне некомфортные для тебя и превосходно подходящие для меня. Например — я могу призывать Цилиня, а ты — нет. Достаточно усилить призыв и мой Цилинь станет намного сильнее… а твой… ах, да. У тебя же нет призыва, верно? — он наклоняет голову: — видишь, я обошел свои ограничения. С теми, кто владеет мечом я разделаюсь, усилив в своем Доме дистанционные атаки и сделав атаки мечом — не приносящими никакого вреда. Или даже — залечивающими раны. С теми, кто полагается на дистанционные атаки — я, наоборот, войду в ближний бой, поставив условием чтобы никакая дистанционная атака не сработала. Ну и наконец с такими как ты — кто на удивление владеет и тем и другим — я просто усилю призывы. Как видишь это не уязвимость, а особенность моей техники, не более того. Однако… перед тем, как я убью тебя, я все же хотел спросить — как ты узнала? У тебя очень острый ум, самозванка.

— Как я узнала? — Сяо Тай останавливается напротив своего противника. Смотрит на него. Вздыхает. Опускается вниз, на деревянный настил, прекращая подачу Ци в ноги и чувствуя теплоту дерева своими босыми ногами. Переступает с ноги на ногу и прикладывает палец к подбородку. Задумывается.

— Смотри, отшельник Хань Сянь-цзы. Я узнала о том, что этот мир — лишь симуляция. Более того, миллиарды миров — лишь симуляция. Может быть, настоящего мира никогда и не было или он уже успел умереть, закончится, прекратил свое существование. Я не знаю. Однако даже если я знаю о том, что этот мир всего лишь симуляция — я не могу его менять так как мне заблагорассудится.