Архимаг с пеленок. Том 2 - Андрей Юрьевич Орлов

продолжил осматриваться. По некоторым семьям сразу видно — дворяне, или какие-нибудь корпоративные шишки. Вот серьёзный мальчик, едящий так аккуратно и неторопливо, будто в кино про дворян снимается. За его спиной — явно телохранитель и гувернантка, совершенно не похожие на него.

Вот другой — смуглый, с азиатским разрезом глаз, одетый в нелюбимый мной костюмчик. За его спиной — явно отец, выглядит как взрослая копия сына.

И это не шутка о том, что азиаты на одно лицо! Они реально похожи!

А вот девочка, одетая в простое, даже неряшливое, серое платьице, без тени изысканных манер. За спиной — угрюмая толстая тётка, то и дело шлёпающая девочку по рукам, когда та ест слишком быстро.

— Не жри как свинья! — прошипела тётка, благо сидели они недалеко. — Не то выгонят отсюда и обратно к нам в детдом вернут!

Понятно. Значит, всё-таки они действительно изыскивали таланты даже на самом дне общества.

Интересно, за какие такие заслуги сюда попала эта девочка? Думаю, скоро узнаю. Никого отсюда всё равно уже не выгонят.

Это теперь очевидно всем.

— А что если я не хочу раскрывать посторонней публике информацию о талантах Азата? — негромко спросил тот самый смуглый мужчина. — Я участвовал в проекте с расчётом на полную конфиденциальность!

Командующая лишь всплеснула руками.

— Мы все, господин Халилов. — сухо ответила она. — Но вы должны понимать, что указ Императора — закон. Такова реальность.

— Но всё-таки, какая часть способностей детей будет раскрыта публике⁈

Народ тут же зашумел. Этот Халилов задал вопрос, который волновал тут всех.

А больше всех, конечно же, меня!

Даже если все эти ребята — гении как на подбор… ну, кроме Феди, конечно, я уже слышал, что он тут за деньги. И всё-таки!

Одно дело — просто выдающийся карапуз, может даже гений, может даже наследник какой-то особенной магической крови рода.

А совсем другое — душа пятивекового архимага, сшитая с телом мощнейшей магией Универсального Заклинания… да и само это Заклинание!

Адам всё-таки посмотрел на меня через Вскрыватель. И прямо сказал мне, что выгляжу я через него примерно как сверхновая звезда.

Истинная аура Заклинания, скрытая под наложенными мной ограничениями, буквально слепит — так ярко она полыхает синим светом маны.

Однажды я сниму ограничения и это всё станет подлинно моим. А пока… обычные сканеры ничего такого не видят, это мы выяснили ещё в детстве. А вот под артефакты типа Вскрывателя лучше не попадаться.

Любовь Андреевна недолго подумала. Но затем чему-то кивнула и ответила:

— Не так уж много. Его Величество ведь прилетел к нам чуть заранее. Сразу огорошил указом о запрете покидать проект, а затем объяснил… чуть больше, чем вам под камерами.

Да, в корпусе камер сейчас не было. Ни одной. Похоже, это место считается запретным для съёмки… или же просто пока сюда никто не решил заглянуть.

— Я весь внимание, госпожа Скуратова. — прищурился Халилов, глядя на неё словно через два прицела.

И наставница поведала нам, что да как. А заодно и то, ради чего мы все собрались — расписание, распорядок и прочее.

Оказалось, что изначально согласно проекту планировались постоянные общие тестирования. Наблюдения, срезы развития, испытания.

В общем, всё, чем любят заниматься военные.

Но Император, прилетев сюда с несколькими сопровождавшими его видными имперскими учёными, всё перечеркнул.

— Подлинный гений является в действии! — заявил он тогда, отмахнувшись от протянутого ему расписания тестов. — И его нельзя запихнуть в рамки ваших циферок!

Категоричное заявление монарха поддержали и учёные мужи. Мол, если бы гениальность можно было бы измерить общей меркой, то её производство давно поставили бы на поток.

Закончив речь словами «А вы своей ерундой просто закуёте свободный детский разум в тиски идиотских показателей», Пётр Романов постановил, что тестирование будет проводиться раз в год, в конце года.

При том минимальное и полностью закрытое от камер. А публично будет лишь то, что дети проявят сами в ходе учёбы, игр, испытаний…

Да, испытания. То ли ради шоу, то ли по какой-то личной прихоти, монарх навязал саду систему испытаний.

Точнее, оговорилась Любовь Андреевна, программа сада их предполагала. Но она не предполагала наличие рейтингов, наград за них, соревнований за что-то реальное.

Исключительно спортивный интерес и дисциплинарно-воспитательная функция.

— Подлинный гений раскрывается, сталкиваясь с вызовами и ставя перед собой зримые цели! — взмахнул рукой Император, и перевернул всю систему вверх дном.

Что поделать. Таковы издержки абсолютизма… ну или его преимущества. Зависит от конкретной ситуации.

Здесь Пётр в полном своём праве. Что ж поделать с тем, что он мудак⁈

В общем, мне-то самому система понравилась. Я имею над всеми остальными очевиднейшее преимущество. Разум. Его никакой гениальностью не заменишь.

Так что я уже предвкушаю. как буду кататься тут как сыр в масле, собирая все лучшие награды за любые испытания!

А испытаний этих должно быть несколько. Именно таких, которые общие для всех групп и глобальные.

В конце первой четверти — на физическую активность и ориентирование в пространстве, что совсем смешно — ну что там будет сложного для двухлеток⁈

В конце второй — проверка контроля маны и способности с ней взаимодействовать. Тоже какая-то игра будет.

Ох и не зря я телекинезом только занимался!

В конце третьей — интеллектуальные тесты, проверка усвоенных за год знаний и общей эрудиции. К этому моменту у всех уже должна развиться какая-никакая длительная память.

Ну, тут без комментариев. Соревноваться в эрудиции с трёхлетними детьми это даже не смешно.

Ну а в конце года самое главное — командная игра, комплексно проверяющая все усвоенные навыки и предполагающая уже активное использование детьми своих даров.

Потому что ребёнок-маг, особенно выдающийся, может ещё не очень хорошо ходить и говорить — но он уже стихийно чувствует потоки маны и свою способность на них влиять.

Взять хоть того же Сашу с его зарождающимся фамильяром. Вон он сидит, коробку с котом обнимает.

А задача первого года, как пояснила Любовь Андреевна — начать переход детей от стихийных всплесков силы к осознанию возможности применять её к решению конкретных задач.

— Эти четыре испытания — ключевые точки контроля. Но не переживайте, дети ещё маленькие, так что ничего сложного не будет. Первые три — это скорее просто срез нормального развития ребёнка-мага двух-трёх лет.

— Первые три. А четвёртое? — спросила Долгорукая.

— А от итогов четвёртого зависит то, как будут перекомпанованы группы на следующий год.

Так. Так-так-так.

Это значит что? Это значит, что те, кто хочет остаться через год в одной группе, должны и результаты показывать общие и примерно