Надо – значит надо! - Дмитрий Ромов

— Вы чё, совсем поехали, дебилы⁈

Бля… гнев. Это порок, я знаю, ну а что делать в этой ситуации? Уговаривать? Типа, пожалуйста, прекратите? Или что, кричать, мол, вы не имеете права?

Третий кент, тот что, похоже, соображает лучше остальных, который сказал, что меня нельзя отпускать, хватает бутылку и бросается на меня. Серьёзные, бляха, чуваки! Идут ва-банк. Дебилы тупорылые.

Я делаю шаг навстречу и основанием ладони вбиваю нос ему в башку. Раз, и всё. Он останавливается, и громко хрюкнув, тут же валится на пол. Как мешок с картошкой. Анус с налитыми кровью глазами поворачивается ко мне и, вытянув губы трубочкой, делает шаг. Бляха, здоровый жиробас. Хряк на полтора центнера. Такой раздавит и не заметит. Он расставляет руки и кидается на меня.

Херак в кадык. Херак в нос. Херак по бубенчикам.

— Ну что, сука толстомордая, дошло до тебя? — спрашиваю я.

Получается, вроде как, даже добродушно. Пока эта башня из жира и фекалий оплывает и рушится на пол я поворачиваюсь к третьему, но его уже след простыл. Слава, с огромными глазами, полными ужаса, показывает на дверь. Ушёл сучонок! Ну, ладно, хер с ним, догонять не будем. Потом отловим. Думаю, старлей захочет и сам с ними поработать. Лично.

— Быстро пошли, — командую я. — Уходим.

Славка, надо отдать ей должное, не истерит, хватает шубку и идёт за мной. Мы в темпе спускаемся по лестнице и проходим через вестибюль. Дежурного нет, дверь открыта настежь.

Он, мудак, может за своими побежать, типа наших бьют, а может и комендатуру вызвать. Вот тогда навоза не оберёшься. Так что лучше нам сейчас уехать, а потом спокойно на свежую голову закончить начатое.

Я открываю дверь, помогая Славе заскочить внутрь.

— Ничего, — говорю, — всё нормально. Не бойся.

— Ага, — успевает кивнуть она.

Я захлопываю её дверцу, обегаю машину, тяну ручку двери, открываю и…

— Рядовой! Стоять! Патруль комендатуры!

Сука, рядом были. Бляха! Да сколько их тут!

— Славка, ты хоть немного водить умеешь? — спрашиваю я.

— Плохо, — собранно отвечает она.

— Значит сможешь! Садись за руль и дёргай на вокзал. Вот он, по прямой сто метров. Быстро, давай, пока меня не увезли. Оттуда звони на заставу или в отряд. Поняла?

Она молча кивает и перелезает через движок на место водителя.

— Руки поднял! Отходи от машины! И женщина пусть вылазит! Давай, не доводи до греха!

— Сейчас! — кричу я. — Минуточку!

Минуточку, ребятки, минуточку…

8. Дан приказ ему на Запад

Мотор горячий, заводится с пол-оборота. Вж-ж-ж! «Буханка» дёргается и глохнет, но тут же заводится снова и, рывком срывается вперёд. А я отскакиваю и бегу в сторону, чтобы солдатики из патруля за мной кинулись, а не к Славке под колёса. Они клюют на живца, несутся за целью из плоти и крови, а Славка, как ракета «Союз» с рёвом и летящими из-под колёс комьями, на первой космической скорости прёт к зданию станции.

Скоро придёт иркутский поезд. Значит, там оживлённо и менты имеются. Так что патрулю её не отдадут. Блин, можно было вместе с ней попробовать оторваться. Хотя нет, бросились бы наперерез, а давить их я бы не стал, разумеется. Ну, так что теперь придётся провести некоторое время в казематах.

— Стой, стрелять буду! — раздаётся сзади.

Навстречу вываливает возбуждённая толпа таможенников. Тьфу. Я останавливаюсь и, повернувшись на сто восемьдесят градусов иду навстречу своим преследователям.

— Свои, ребятушки! — восклицаю я. — А чего же сразу не сказали, я уж думал, бандиты таможенные убивать пришли. Вон они, смотрите, какие. Они тут совсем с ума посходили. Рядовой Брагин. Нахожусь при исполнении приказа заместителя начальника заставы.

Меня окружают патрульные, а таможенники останавливаются в сторонке. Капитан с красным замёрзшим носом, что заметно даже в свете фонаря, смотрит подозрительно и недоверчиво.

— Военный билет и увольнительную. Почему побежали? Кто в машине?

— Побежал, потому что думал, что это сотрудники таможни. Они напились, как свиньи и напали. Вон они, гляньте только.

— Документы.

— Я не нахожусь в увольнении, — объясняю я, подавая военный билет.

Он включает плоский фонарик и светит на мой военник, с трудом раскрывая его, не снимая перчаток.

— Самовольная отлучка и угон автомобиля? Дезертир?

— Да вы что такое говорите! Я же объясняю, выполняю приказ заместителя начальника заставы.

— Какой?

— Не могу сообщить.

— Где командировочное предписание?

— Не выдаётся у нас, товарищ капитан. Я по нескольку раз в день…

— Кто в машине? — обрывает он меня.

— Там баба была, товарищ капитан, — говорит один из патрульных.

— Вы что, на служебном транспорте бл*дей возите?

— Никак нет, товарищ капитан.

— Да мы все видели! — заявляет ещё один козёл.

— За мной, рядовой!

Комендатура тут рядом. Тут, собственно, всё рядом — ОКПП, танкисты, строители, да и другие части. Ну, и гарнизонная губа — всё в одном кусте, так сказать. Так что меня пристраивают не отходя от кассы. В общем, капитан меня забирает и доставляет прямиком на «гауптическую», по его словам, вахту. Барак старый, в камере полумрак и холод. Мне даже бушлат оставляют и шапку.

— С Новым годом, — ухмыляется краснопогонный конвоир. — Ты его здесь встретишь, потому что начальство гуляет. Новогоднего ужина не обещаю, но с голоду подохнуть не успеешь. Что-нибудь принесут, наверно. Если протрезвеют. Толчок три раза в день. Добро пожаловать на курорт, короче. Не сахар, но лучше дисбата. Говорят тебе светит пара годиков.

Зашибись.

— Одеяло принеси, братан, — подмигиваю я. — А лучше два.

— Ага, принесу и перину пуховую, — ржёт он. — Подожди только пару деньков. В будущем году обязательно принесу. Кстати, до отбоя на койку садиться не советую. Начальник караула если засечёт, отмудохает. Он сегодня на стакане в честь праздника, так что палку и перегнуть может. Покалечит нахер. Ну, давай, братан, отдыхай.

Он уходит. Весёлый. Ладно, будем осваиваться. Ненадолго, думаю, но всё-таки. Полагаю, Белоконь меня вскоре выдернет. Правда он сегодня в отряде празднует, так что ночку здесь по-любому провести придётся. Блин… холодина. Ну, посмотрим, что мы имеем.

Одна железная койка с тонким матрасом без белья, колючая «шуба» на стенах, чуть тёплая батарея, зарешеченное окно с треснутым и частично выбитым стеклом. Дырка в окне небольшая,