Откуда приходят названия. Петербургские улицы, набережные, площади от аннинских указов до постановлений губернатора Полтавченко - Алексей Ерофеев

Итак, улица Кондратенко.

«Никакой штурм не может быть страшным»

Название улицы Кондратенко ведется, по-видимому, с 1905 года, когда в Петербурге в Александро-Невской лавре состоялись торжественные проводы генерала, погибшего при обороне Порт-Артура во время Русско-японской войны.

Этот военачальник, любимец солдат, пользовался среди подчиненных непререкаемым авторитетом.

Роман Исидорович Кондратенко родился 30 сентября 1857 года в Тифлисе (ныне – Тбилиси, Грузия) в семье бедного дворянина, отставного майора. Он был самым младшим, десятым ребенком в семье. Романа Кондратенко удалось устроить на казенный счет в Полоцкую военную гимназию, которую он с блеском закончил в 1877 году. Тогда же он стал юнкером Николаевского инженерного училища в Петербурге. В 1884-м получил высшее образование в Академии Генерального штаба, больше десяти лет служил по Инженерному ведомству, а в 1895 году получил полк. В 1901-м Кондратенко присвоено звание генерал-майора.

В 1903 году генерал Кондратенко направлен командовать 7-й Восточно-Сибирской стрелковой бригадой в Порт-Артуре. По свидетельству современников, он за несколько месяцев смог укрепить оборону так, как не могли сделать до него в течение семи лет.

«Подлинным героем, душой обороны Порт-Артура» называл Кондратенко Герой Советского Союза маршал Василевский.

Такого же мнения о нем были и царские генералы, в том числе начальник обороны Квантунского полуострова А.М. Стессель, которого в 1908 году за сдачу крепости приговорят к смертной казни, но в итоге помилуют. 22 сентября 1904-го в телеграмме царю Николаю II Стессель сообщал: «Наш неутомимый герой Кондратенко изобретает все новые и новые средства для поражения врага». Незадолго до этого Кондратенко организовал в Порт-Артуре производство ручных гранат – оружия, которое было неизвестно русским, но которое с успехом применяли против наших солдат японцы. Кроме ручных гранат усилиями Кондратенко были изобретены минометы, делавшиеся на основе 47-милимметровых морских орудий, и впервые стали использоваться в оборонительных целях электрические проволочные заграждения.

Начальник Тихоокеанского флота адмирал Степан Осипович Макаров отмечал, что в Порт-Артуре практически «все упиралось в Кондратенко», с которым только и можно было реально решать вопросы ведения войны.

Сам Роман Исидорович, зная ситуацию в русской армии, не готовой бороться на равных с противником, был сторонником заключения мира с Японией, однако как человек, верный воинской присяге, он был готов сражаться до конца.

Это он продемонстрировал при обороне Порт-Артура, отбив четыре штурма превосходящего по силе противника. Кондратенко умел в самый ответственный момент, когда в успех никто уже не верил, поднять солдатский дух и выстоять перед лицом врага. «Никакой штурм не может быть страшным, если мы решим до конца выполнять данную нами присягу», – говорил генерал.

Кондратенко часто проявлял личную отвагу, неоднократно среди ночи скакал на передовую, чтобы наградить знаками отличия солдат, совершивших подвиги.

2 декабря 1904 года генерал Кондратенко погиб на форте № 2 от прямого попадания в каземат гаубичного снаряда.

Как тело мертво без души, так без «души обороны Порт-Артура» не могло быть ее полноценной защиты. Смерть Романа Исидоровича предопределила судьбу Квантунского полуострова. Порт-Артур был сдан генералами Стесселем и Фоком 18 декабря 1904 года.

Тело любимца солдат Романа Исидоровича Кондратенко, которому посмертно присвоили звание генерал-лейтенанта, было перевезено в Петербург и предано земле в Александро-Невской лавре.

Совсем небольшая и абсолютно непрезентабельная улица Кондратенко идет из тупика параллельно Заставской улице до Витебского проспекта.

Почему архиерей уступил место графу

После Октябрьской революции отменили сословия, и поэтому все сословные названия по возможности заменили. Но…

Единственный случай изменения названия улицы, носящей архиерейский чин, на имя, носящее чин графский, произошел на Петроградской стороне. Граф Лев Николаевич Толстой, оставивший огромное литературное наследие, не принадлежит к числу «петербургских» писателей. Он не так много жил в столице Российской империи. Из его произведений наиболее петербургским является роман «Анна Каренина», а самой петербургской зарисовкой, касающейся архитектуры города, – запись, сделанная в дневнике: «Для чего строят дом в 1856 году с греческими колоннами, ничего не поддерживающими?» С Архиерейской улицей его судьба вообще никак не была связана.

Тогда почему именно этой улице присвоили имя всемирно известного графа?

Главной причиной стало то, что граф Толстой был предан церковью анафеме. Во многом это произошло благодаря обер-прокурору Священного синода Константину Петровичу Победоносцеву, возмущенному романом «Воскресение», в котором содержалась критика служителей православной церкви. Весьма интересно прочитать определения Синода и реакцию на это супруги Льва Николаевича и его самого.

24 февраля 1901 года в официальном органе Святейшего правительствующего синода журнале «Церковные ведомости» было опубликовано Определение с посланием Святейшего синода № 557 от 20–22 февраля об отпадении графа Льва Толстого от Церкви. На следующий день оно было перепечатано во всех основных газетах России. Определение Синода гласило: «Святейший Синод в своем попечении о чадах православной церкви, об охранении их от губительного соблазна и о спасении заблуждающихся, имев суждение о графе Льве Толстом и его противохристианском и противоцерковном лжеучении, признал благовременным, в предупреждение нарушения мира церковного, обнародовать чрез напечатание в „Церковных ведомостях.“ нижеследующее свое послание». Посланию предпосылалась цитата из послания апостола Павла римлянам: «Молю вы, братие, блюдитеся от творящих распри и раздоры, кроме учения, емуже вы научистеся, и уклонитеся от них» (Римл. 16, 17).

Далее говорилось: «Изначала Церковь Христова терпела хулы и нападения от многочисленных еретиков и лжеучителей, которые стремились ниспровергнуть ее и поколебать в существенных ее основаниях, утверждающихся на вере во Христа, Сына Бога Живаго. Но все силы ада, по обетованию Господню, не могли одолеть Церкви святой, которая пребудет неодоленною вовеки. И в наши дни, Божиим попущением, явился новый лжеучитель, граф Лев Толстой. Известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно пред всеми отрекся от вскормившей и воспитавшей его Матери, Церкви православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений, противных Христу и Церкви, и на истребление в умах и сердцах людей веры отеческой, веры православной, которая утвердила вселенную, которою жили и спасались наши предки и которою доселе держалась и крепка была Русь святая.

В своих сочинениях и письмах, в множестве рассеиваемых им и его учениками по всему свету, в особенности же в пределах дорогого Отечества нашего, он проповедует, с ревностью фанатика, ниспровержение всех догматов православной Церкви и самой сущности веры христианской; отвергает личного живаго Бога, во Святой Троице славимого, Создателя и Промыслителя вселенной, отрицает Господа Иисуса Христа – Богочеловека. Искупителя и Спасителя мира, пострадавшего нас ради человеков и нашего ради спасения и воскресшего из мертвых, отрицает бессеменное зачатие по человечеству Христа Господа и девство до рождества и по рождестве Пречистой Богородицы Приснодевы Марии, не признает загробной жизни и мздовоздаяния, отвергает все таинства Церкви и благодатное в них действие Святаго Духа и, ругаясь над самыми священными предметами веры православного народа, не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из таинств, святую Евхаристию. Все сие проповедует граф Толстой непрерывно, словом и писанием, к соблазну и ужасу всего православного мира, и тем неприкровенно, но явно пред всеми, сознательно и намеренно отторг себя сам от всякого общения с Церковию православною.

Бывшие же к его вразумлению попытки не увенчались успехом. Посему Церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с нею. Ныне о сем свидетельствуем пред всею Церковию к утверждению правостоящих и к вразумлению заблуждающихся, особливо же к новому вразумлению самого графа Толстого. Многие из ближних его, хранящих веру, со скорбию помышляют о том, что он, в конце дней своих, остается без веры в Бога и Господа Спасителя нашего, отвергшись от благословений и молитв Церкви и от всякого общения с нею.

Посему, свидетельствуя об отпадении его от Церкви, вместе и молимся, да подаст ему Господь покаяние в разум истины (2 Тим. 2:25). Молитися, милосердый Господи, не хотяй смерти грешных, услыши и помилуй и обрати его ко святой Твоей Церкви. Аминь».