Тайна лорда Мортона - Галина Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Школьный бал устроили в последний день перед отъездом. Хотя в субботу было два рейса Йотунхеймского экспресса, воспользовались им единицы. Большинство осталось на праздник, ибо, кроме Самхейна и Бельтана, это была единственная ночь в учебном году, когда отбоя нет.
По опыту собственных школьных лет я не любил этот праздник. Нет, не потому, что мои приемные родители дурно обращались со мной – наоборот, я всегда получал подарки, а в первый день каникул мы всей семьей отправлялись в горы или на ярмарку. Семейство Граф и сейчас прислало мне поздравительные открытки, целых три штуки, и посылку – большую монографию о животном мире северных гор и перчатки. Но в школе я никогда не пользовался популярностью на балу и чаще всего скучал в уголке в одиночестве. Вот и сейчас, несмотря на то что был уже одет, я медлил, не решаясь выйти из своей комнаты.
А потом в дверь постучали.
– Максимилиан! – послышался резкий голос Берегини. – Ты еще там? Внимание, я вхожу!
В следующий миг дверь распахнулась от резкого удара ноги. Я, стоящий перед зеркалом в тамбуре, даже подпрыгнул.
– Класс! – Берегиня подняла большой палец. – Ты просто супер! Хватит прихорашиваться, там все уже начинается.
Старый боевой маг относилась ко мне с подчеркнутой фамильярностью, как, впрочем, ко всем в школе. Я привык воспринимать ее как заядлую оригиналку, которая слишком стара, чтобы меняться и бояться увольнения. Но сейчас Берегиня выглядела иной.
– Красавец! – Она взяла меня под руку. – Разрешишь стать твоим телохранителем?
Я даже разинул рот: Берегиня красовалась в угольно-черном с золотыми и серебряными нашивками мундире Особого Легиона. Ее грудь украшал целый иконостас орденов. Даже я, бесконечно далекий от военного дела, сразу узнал их. Берегиня была полным кавалером всех престижных наград – Секиры Перуна четырех степеней, Молота Тора, Молний Зевса и даже Копья Лугга. Чуть ниже этих шестнадцати наград, любой из которых мог гордиться боевой маг, красовались медали и ордена значением поменьше – несколько кельтских крестов, индийская свастика, а также просто нашивки за различные боевые акции.
– Неужели вы участвовали в стольких войнах? – вырвалось у меня.
– Да, милый мой, в свое время меня помотало по свету. – Берегиня довольно ухмыльнулась и достала неизменную трубку. – Я достаточно стара и могу сказать без обиняков, что мало какая кампания обходилась без меня и моего подразделения. Вот, – она ткнула пальцем в нашивку, изображающую египетского бога Гора, – за освобождение Египта от ассирийцев. Это – за войны в Вавилонии. Вот это – за участие в этрусских конфликтах, а это – за секретные операции в Тибете. Ну, а на этой стороне – за Крестовые походы.
Я с удивлением рассматривал несколько довольно невзрачных знаков отличия, какими пользуются простые смертные.
– Да, Макс, – Берегиня потащила меня по коридору, – я принимала участие во многих войнах простых смертных. За одни только походы в составе войск древних славян и русичей я заработала восемь серебряных и шесть золотых гривен! Я ходила с Олегом на Царьград, я сражалась на стороне бодричей против кельтов и на стороне славян против хазар. Меня помнил сам Святослав. А были еще походы викингов и войны короля Артура. Про Владимира Мономаха я вообще молчу. Со дня его смерти еще не прошла тысяча лет, поэтому кое-какие тайны его побед я просто не имею права раскрывать, – старуха подмигнула мне. – Кстати, если бы не я, в русских былинах богатырей было бы намного меньше. Ведь именно я была той самой женой Дуная, которую он якобы зарубил... Дунай был из древнего рода, но я-то была древнее. Я выжила, хотя в былине говорится по-другому. Выжила, – голос ее посуровел, – но детей больше иметь не могла.
– А у вас были дети?
– Я хотела иметь детей. – Берегиня раскурила трубку и обдала меня клубами едкого дыма. Судя по запаху, туда она щедро насыпала Одолень-травы. – Когда твоя жизнь ежедневно висит на волоске, однажды понимаешь, что, если тебя убьют, после не останется ничего. А так – даже умирать легче, если знаешь, что где-то там в надежном месте растет сын. Или дочь. Многие наши девчонки – я ведь стояла у истоков движения амазонок! – сперва рожали, а уж потом кидались воевать. А вот мне не повезло... Зато судьба меня хранила в другом! – продолжала она более веселым тоном. – Кроме меня, такое количество орденов не получил никто! Хотя нет, вру! Есть еще две женщины – Перуница, дочь Перуна, и Афина Паллада.
– А как вы оказались здесь, в школе?
– Тяжелая история! – поморщилась Берегиня. – Хотя именно за это сражение я получила последнюю секиру Перуна и стала полным кавалером этого ордена. Я стояла у истоков движения амазонок – я видела и его закат. Это был 1238 год нашей эры по счету простых смертных. Тогда монголы напали на Русь. В мещерских лесах им противостоял отряд Авдотьи Рязанки. Она была моей ученицей. Какая женщина! В восьмом колене правнучка самого Соловья-Разбойника! По сути это был последний на Руси женский полк, там хранились древние секреты боевой магии. Они вышли на бой от отчаяния – им казалось, что Русь погибла и никогда не возродится. Авдотья уже знала, что разгромлен партизанский отряд Евпатия Коловрата, и хотела умереть, как и он... Их было двести – против двух тысяч. Выжили тридцать шесть. Авдотья попала в плен, потом бежала, подняв восстание и уведя с собой большую часть полона. Вскоре она умерла при родах. После ее смерти я обставила дело так, чтобы никто не узнал правду о судьбе Авдотьи Рязанки, и подала в отставку. Несколько веков просто жила в глуши, ждала смерти и злилась на весь свет. А потом поняла, что сдохну от скуки, если не займусь хоть чем-то. И, скажу по правде, мне нравится такая жизнь!
Берегиня подмигнула мне и распахнула дверь в большую залу.
Она была залита огнями, сверкала украшениями, и все посторонние мысли мигом выветрились у меня из головы. Я словно вернулся в реальный мир и с удовольствием озирался по сторонам.
В центре зала высилась украшенная ель – символ Мирового Древа. У ее подножия горел неугасимый огонь и стояли восемь фигур, символизирующих восемь месяцев[1] года. Вокруг были разложены подарки, обозначающие, чего люди ждут от предстоящего года. Фигурки животных символизировали богатство, защиту и силу. Пироги и сладости – сытную жизнь. Украшения – любовь и дружбу. Некоторые ученики подходили и клали рядом свои собственные подношения, загадывая желания. Воздух дрожал и искрился от мысленных заклинаний.
Нечисть тоже была тут. Привидения носились по залу, и даже Сумасшедший Проповедник на время оставил свои заморочки и с шуточками преследовал Студентку-Неудачницу. Уворачиваясь от Нетопыря, тут и там сновали феи и сильфиды. У огня в кружок расселись саламандры, а по углам шушукались домовые и брауни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});