Девушка в крапиве и цветах - Юрий Анатольевич Черчинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Повзрослел, – подумала Валентина. – Взгляд мужской».
– Я на семь лет старше тебя. – Валентина присела на берег рядом с Санькой. – В сентябре исполнилось двадцать пять. Хотя… Когда мне было восемнадцать, то все, кто старше двадцати, казались мне стариками. Ты моего Брагина не видел?
– Нет, – ответил Санька. Он не мог понять, зачем Валентина, которая была самой красивой девчонкой в школе, вышла замуж за пьяницу Брагина? Вспомнил, как он с мальчишками, подглядывал за старшеклассницами. Они купались нагишом, думая, что далеко ушли от деревни и их никто не видит. Тогда Санька впервые увидел голых девчонок. Журнал «Плейбой», что мальчишки купили в складчину, был не в счёт. Тут не фотографии, тут настоящие. Среди девчонок была и Валя. И была самой красивой.
– Зачем ты с ним живёшь? – спросил Санька. И заметил, что Валентина, прежде чем ответить, посмотрела на него как на взрослого мужика.
– Живу, – Валентина пожала плечами. – Он же не всегда был таким. Когда закрывали рудник, о людях не думали. А любовь? Любовь – она бывает. Только вот не для всех она счастье. А жить надо. И счастье для меня – моя дочь Варенька. Когда будут у тебя дети – поймёшь. Ну, я пойду. Брагина увидишь, пусть домой идёт.
И снова побежала по кочкам, не придерживая легкомысленный подол платья. А, может быть, хотела почувствовать радость от мужского взгляда, который замечает её красоту. И кажется, что тебе восемнадцать. И не придёт поздним вечером пьяный муж, злой на жизнь. И вся любовь для него – подмять под себя.
– Она красивая, – Санька услышал за спиной мужской голос и вздрогнул. В синем костюме, белой рубашке с галстуком-бабочкой и скрипкой в руках над Санькой стоял Ванька Меньшов.
– Ты чего так вырядился? – спросил Санька. – И скрипку взял.
– Сегодня праздник, – ответил Ванька. – Я на покос пошёл. Трава, как и мы, живая. Я хочу попросить у неё прощения. Буду играть на скрипке.
– А пиджак зачем?
– Играть красивую музыку можно только в красивой одежде, – ответил Ванька и засмеялся.
Ванька прижал скрипку к груди и пошёл вдоль берега. Свернул на просёлочную дорогу, что вела в лес. Остановился на нескошенной поляне. И заиграл на скрипке. И всё вокруг вмиг замерло: и ветер, и трава, и кузнечики, словно слушали музыку. Только облака торопливо плыли по синеве неба. Они были далеко, они не слышали.
На поляну вышла Катя. Смотрела на Ваньку, улыбалась. Шагнула вперёд, наступила на сухую ветку. Меньшов опустил скрипку и посмотрел на девушку голубыми глазами. Улыбнулся.
– Ты пришла, – сказал он. – Цветы очистят тебя.
– Я пошла искупаться. Слышу, кто-то играет на скрипке. Удивилась – в грязной деревне и на скрипке. Пошла посмотреть. – Катя подошла к Меньшову и положила руки ему на плечи. – Тебе кто-нибудь говорил, что ты красивый. И глаза у тебя – небесные.
– Нет, – ответил Ванька. – Все считают меня дурачком. Я ударился головой.
– Я видела тебя, когда ты смотрел на меня.
– Да, ты стояла в комнате Саши. В лунном свете. Чистая красота!
– Я тебе нравлюсь? – Катя крепче взялась за плечи паренька.
– Ты красивая. Но в тебе, как крапива, растёт зло.
– Да! – улыбнулась Катя и близко-близко, касаясь носом губ Ваньки, приблизила своё лицо к его лицу. – Ты любишь меня?
– Любовь – она чистая. Ты никого не любишь. – Паренёк резко отодвинул от себя девушку.
Катя засмеялась. Но в глазах сверкнули злые огоньки.
– Хочешь, как тогда посмотреть на мою чистую красоту? Я видела твои глаза. Не обманывай себя. Ты хочешь меня!
Девушка скинула платье, разделась догола. Сделала несколько шагов навстречу пареньку.
– Играй, я буду танцевать.
– Уходи! – крикнул паренёк. Он отступил назад. Там, под берёзой, скрытые в траве, лежали вилы. Схватил их и наставил на девушку. – Уходи!
– Ты ударишь меня? Убьёшь меня?!
– Уходи!
– Я грязная, а ты – чистый, да!? У меня родители погибли, когда мне было пять лет. А ты попробуй остаться чистенькой в детском доме. Я боролась! Одному придурку глаз ножницами выколола. В тринадцать лет убежала после того, как старшаки заперли меня в кладовке, рот залепили скотчем и всю ночь насиловали по очереди. Убежала, думала – свобода! Но попала в когти одной мрази. Представляешь, когда в тринадцать лет тебя насилует извращенец, подкладывает под своих пьяных друзей, заставляет торговать наркотиками. Снимает в порнофильмах. Ты вот тут стоишь на лесной поляне, в цветах, на скрипочке играешь, а я рвала всех, чтобы вырваться из грязи. Мне восемнадцать лет, а вот здесь, здесь, здесь, корни волос седые. Я крашу волосы!
– А тебя, дурака, я пожалеть хотела! – в уголках больших, голубых глаз девушки затаились слезинки, но Катя быстро смахнула их. Надела платья – медленно, грациозно, желая показать всю красоту обнажённого тела. Подняла розовые стренги и бросила их Ваньке. – Возьми себе. Будешь потом смотреть и локти кусать. Я первая и последняя девушка, которая хотела с тобой и, не важно, что из жалости. Дурак ты!
Развернулась и ушла.
Катя шла по дорожке поселкового парка в направлении Дома культуры. Каблуки белых босоножек сердито стучали по асфальту. Девушка злилась на Ваньку-дурочка, на себя: «Зачем, дура, полезла к нему. Наговорила лишнего. Совсем нервы сдали. После того, как я скачала на флешку пароли от счетов Котова, постоянно жду удара ножом в спину. И кто мне отказал – дурачок!»
Налетел лёгкий ветер. Растрепал волосы. Катя хотела их пригладить, но махнула рукой. Встреча с Ванькой Меньшовым разогрела девушку изнутри, казалось, что рядом горит жаркий костёр. Капельки пота бежали по спине. И прохладный ветерок, нырнув под платье, закружился вокруг тела. Тяжесть исчезла, плечи расправились. Катя почувствовала приятный холодок, что вот так смело, дерзко идёт по улице почти голая.
Налетел сильный порыв ветра. Катя прижала подол лёгкого белого платья к ногам. Впереди на лавочки сидели подвыпившие парни. Они внимательно рассматривали её. В глазах светилось похотливое желание.
Но парни проводили девушку только взглядом. Тело размякло от выпитой водки, и даже лень было подносить бутылку ко рту.
Катя свернула с центральной дорожки, прошла за трансформаторную будку, там, у куста сирени, стояла девушка и курила. Голову и лицо прикрывал капюшон серой ветровки. Серые спортивные штаны и мужские кроссовки делали девушку похожей на парня. Посторонний, проходя мимо, так бы и подумал: стоит парень и курит. Но Катя хорошо знала эту девушку. Она позвонила Кате и потребовала придти в назначенное место встречи.
– Зачем звонила? – спросила Катя. Глаза сузились. Пальцы сжались в кулаки.
– Вадим сказал, чтобы ты в двенадцать часов ночи пришла в Клуб, к пожарному выходу.
– Мы договаривались встретиться в городе. Я завтра утром уезжаю в город.
– Вадим тебе не верит. За тобой следят.
– Кто? Котов?
– Полиция.
– Зачем?
– Вот и Вадиму интересно
