Рождение казака - Евгения Ляшко

Всё было как на ладони. Прикинув, как будет выглядеть ночное освещение от фонарей, ребята всё же обнаружили потаённый уголок. Округлая башня, примыкая к стене, позади себя имела небольшое углубление.

– Спрячемся здесь, как только начнёт темнеть, – возликовал Паша, на что друг неожиданно скуксился. – Что не так?

– Мне кажется, что таким образом мы окажемся в ловушке, из которой будет не выбраться.

– Хм-м, я как-то об этом не подумал. Если честно, то мне, чтобы подобрать укрытие, надо понять какие будут наши действия. То есть в чём наша цель? Подслушать? Нет. Они общаются по-французски. Спасти мужика, от которого табаком несёт? А как? Устроить драку? Равны ли силы? Тогда напрашивается вариант захватить курильщика и спрятать, чтобы ему не навредили. Держать оборону до утра, а потом к есаулу вести? Каков наш план?

– Чёткого плана пока нет, но одна мысль уже крутится на языке, – защёлкал пальцами Глеб.

– И?! – напрягся Паша.

– А что если нам достать лодку, может даже не одну и разложить их по берегу?

– Что это даёт?

– Берег имеет уклон. Когда зажгут фонари, береговая линия уйдёт в темноту. Лодок видно не будет, разве что самую малость. У нас получится несколько мест, позади которых мы сможем перемещаться мелкими перебежками и даже спрятаться внутри, например, пригнувшись в самой лодке или, если мы их перевернём, то устроить засаду под ней, оставив щель для просмотра. Это то, что касается надёжного укрытия для слежки. А по поводу цели, я скажу следующее. Не имея на руках каких-либо компрометирующих улик, наши действия могут быть расценены как нападение на великосветских вельмож и караться соответствующим наказанием. Поэтому я предлагаю наблюдать. И в решающий момент, который, безусловно, настанет, все предпосылки к этому уже есть, мы проявим себя.

– Как я рада, что в своё время перевела тебя в класс к Глебу. Твой умный друг просто великолепен, – похвалила себя дипломированный психолог.

Паша поморщился, припомнив тот жёсткий поворот в его, кажущейся такой далёкой жизни, навязывания дружбы с заумным сыночком подруги мамы, однако он не мог ни восхищаться неординарной гениальностью нового знакомого и сам вскоре разглядел надёжного друга в этом заумно-энциклопедическом ботанике.

– Любо брат! Остаётся только посмотреть, что мы тут сможем соорудить. Потому что нас только двое, а не армия матросов, сил таскать императорского размаха лодки, у нас нет, – заявил Паша с воодушевлением и готовностью приступать к исполнению замысла.

– Тогда пойдём искать лодки, – вздёрнул нос Бойченко.

– Одну минуту, – присаживаясь на корточки, обронил через плечо Степанцев и, подобрав палочку, что-то начертил на дорожке, – у меня есть дополнение. В футболе это называется «Ведение поля». Это когда футболист эффективно использует игровое пространство. Давай попробуем создать траекторию движения нашей тройки: курильщика, и господина «М» с другом. Когда фонарщики уйдут, мы затушим несколько фонарей, оставив только те, которые удобны нам для обзора. Укрытий делать понадобится меньше. К тому же мы подберём место засад так, чтобы к нам снова не подкрались со спины.

– Сыночек, какой-ты у меня умничка! Обезопасить себя это очень правильно! – зааплодировала Елена Юрьевна.

Покрутившись вокруг чертежа, Глеб утвердительно закивал, Паша поднялся и стёр рисунок сапогом.

Бойченко поднял большой палец вверх:

– Принимается. Сделать четыре засады вокруг овальной площадки перед главным корпусом отличная идея. Две лодки лягут на берег чуть поодаль фонарных столбов, и ещё две станут под наклоном к кирпичной кладке металлического заборчика, где окажутся примерно на границе освещения от светильников у центрального входа. Одна ближе к левой башне здания, рядом с калиткой, которую мы оставим распахнутой, а вторая между дальним птичником и правой башней.

Заговорщицким тоном Степанцев начал описывать, как всё примерно будет происходить:

– Наши замечательные судари потопчутся по площадке, и перед ними станет выбор, то ли продолжить разговор здесь, то ли идти обратно. Господин «М», готовящий ловушку, вернуться курильщику не даст. Что-то мне подсказывает, что для того, чтобы припугнуть в такую даль забираться не надо. Получатся, что их цель – это ликвидация. Питерец будет поблизости. И он воспользуется удобным расположением одной из четырёх лодок. Наша задача сводится к тому, чтобы отследить, какая засада ему придётся по душе. Как только он в ней обоснуется, мы переберёмся ближе к сцене действий из наблюдательного пункта, который я вижу только на крыше левой башни. Они плоские и с декоративными выемками, скорее всего там смотровая площадка.

– Есть риск того, что пока мы будем спускаться из башни, этот мужик из Петербурга может передислоцироваться в другое место, – прочистил горло Глеб.

– М-м-м… Такое возможно, как и любые другие вариации. Где тогда устроим наблюдение?

– Я могу помочь! Я могу подать сигнал, если наёмник переместиться, – вскричала Елена Юрьевна.

– Мам, если ты загремишь, как ты это умеешь, то все решат, что Армагеддон наступил, позабудут, зачем пришли и разбегутся, этот вариант однозначно не подходит. А вот если я оставлю тебя на столбике забора, который соприкасается с фасадом центрального здания, то когда мы будем выбираться, ты нас просветишь об изменениях, если они произойдут.

– Это то, что нужно! – обрадовался Бойченко, услышав предложение друга.

Дальше на берегу Адмиралтейства развернулась кропотливая работа. Небольшие лодки были обнаружены за Матросским домиком и перекачены на брёвнышках в обозначенные места. Затем, сорвав старый навесной замок и отворив, выкрашенные зеброй как на пограничной заставе створки двери, парни поднялись на башню, куда вела узкая каменная лестница, отвратительно освещённая лишь двумя тройками узеньких окошек. Сверху, как верно предположил Паша, была смотровая площадка, откуда открывалась даже для этого времени года живописная панорама. Расположившись словно на пикнике, поедая припасённый провиант, редко переговариваясь, подростки устремили взоры на оба конца аллеи, чтобы не упустить момент появления наёмника.

Вечерние сумерки давно поглотили солнце. Бодрящий прохладой свежий ветер набирал силу, заставляя юных наблюдателей теснее кутаться в жупаны. Фонарщики, степенно зажигая фитили в лампах с конопляным маслом, и расставляя их в стеклянные купола фонарей, медленно приближались к группе зданий Адмиралтейства. Запасы Глеба подошли к концу раньше, чем он ожидал. Чтобы как-то понизить уровень волнения, юноша грыз деревянную ложку.

– Пойдём тушить фонари, – привстал Бойченко.

– Не спеши. Если фонарщики увидят, что они потухли, то мигом вернуться.

– Всё равно пора вниз. Лестница жутко тёмная. Долго спускаться будем.

– Ладно. Жаль у нас переносной лестницы, как у фонарщиков нет.

– Тогда будем подсаживать друг друга на плечи.

– Замётано.

Дерзкая вылазка заняла примерно час. Раззадоренные, но порядком продрогшие парни бегом вернусь на смотровую площадку.

Елена Юрьевна была, как никогда