Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни - Джим Батчер

кувырком, подскочив от удара в воздух ярдов на двенадцать, прежде чем приземлиться, разбрасывая клочья тьмы по пути.

То, что приземлилось изуродованным мешком костей, не было собакой, да и вообще не имело отношения к псовым. Это был юноша – человек в черной майке и старых рваных джинсах. У меня едва хватило времени осознать это, как тело скатилось с дороги и исчезло из виду.

– Отличный выстрел! – крикнула Кэррин, хищно улыбаясь.

Она вела мотоцикл и не могла видеть, что скрывалось под внешней оболочкой проклятой гончей.

Так вот как становятся участниками Дикой Охоты. Это была маска, огромная, темная, пугающая, но тем не менее маска.

А я только что убил человека.

У меня не было времени ни на сожаления, ни на прочие эмоции. Кэррин добавила оборотов, и «харлей» бросился вперед, вдоль полосы земли, рассекавшей гавань Джексона. Когда она совершала маневр, спустились два всадника, по одному с каждой стороны дороги, копыта их лошадей молотили пустой воздух в пяти футах над землей. Как и гончую, коней и всадников окутывала дымчатая тьма, сквозь которую просвечивали только тлеющие угли их глаз.

Кэррин увидела всадника справа и попыталась снова уйти влево, но второй всадник прижался ближе к нам, и копыта его темной лошади почти коснулись наших голов. Кэррин завихляла то вправо, то влево и крутанула ручку акселератора.

Я понял тактику второго охотника. Первый вынуждал нас идти на близкой дистанции от второго. Они гнали нас, зажав с двух сторон, пытаясь заставить запаниковать и не думать ни о чем другом, кроме попытки удирать строго по прямой, – удобное, ровное, предсказуемое решение.

Второй всадник поднял руку. В его ладони был зажат темный вытянутый предмет – копье. Он метнул его вперед, идеально направив копье в цель. Я рывком поднял левую ладонь, увеличивая площадь моего защитного заклинания. Результат оказался неоднозначным. Копье влетело в него и пронеслось сквозь него, разнеся в полете мою магию, но, вместо того чтобы вонзиться мне в лицо, оно достаточно отклонилось, и его наконечник резанул меня по шее, оставив после себя линию нестерпимой боли.

Адреналин тек по венам – и боль не имела значения. Черт возьми, значения не имела бы даже рана, рассекшая мне артерию. Если бы это произошло, я все равно не смог бы остановиться, чтобы обратиться за медицинской помощью. Я развернулся, чтобы выпустить еще один заряд силы во всадника, но он поднял ладонь, издав жуткий потусторонний хрип, и мой удар рассеялся, не причинив цели серьезного вреда. Его лошадь сбилась пару раз с шага, но всадник вонзил черные шпоры в бока животного и вскоре вошел в ритм погони.

Сюрприз: магия не слишком опасна для охотников. Решение задачи: «винчестер».

Я вытащил винтовку из держателя на «харлее» и, удерживая ее в одной руке, большим пальцем взвел курок, потом повернулся в талии, чтобы направить оружие на всадника; тяжелое цевье винтовки легло на мою левую руку. У меня не было времени целиться, да и вряд ли это имело смысл, учитывая нашу скорость, непредсказуемость гонки, темноту и дождь. К тому ж я не состою в родстве с Робин Гудом. Так что я прикинул как мог и нажал на спусковой крючок.

Выстрел получился громовым, а клочья разорванной тени взлетели над плечами, шеей и челюстью всадника. Я бросил взгляд на броню под маской, на часть лица и осознал с нарастающим ужасом, что только что поразил пулей Эрлкинга.

А еще мгновение спустя я осознал с приливом растущей надежды, что только что всадил пулю в Эрлкинга в ночь Хеллоуина.

Эрлкинг зашатался в седле, его лошадь сбилась с шага и повернула в сторону, одновременно снова набирая высоту. Я загнал еще один патрон в патронник, держа винтовку как пистолет, и крутнул ее назад, поверх Кэррин, пригнувшей голову, чтобы направить ее на всадника справа от нас, который выполнял новый заход, подняв над головой копье.

Я снова выстрелил, почти наугад. Я не попал в него, но грохот выстрела прозвучал, когда он бросал копье. Выстрел не напугал всадника, но его конь с пылающими глазами дернулся, и копье пролетело далеко от нас. Всадника это не смутило. Сначала он успокоил коня, а потом издал странный булькающий хрип и вынул из ножен на боку длинный меч с темным клинком. И снова стал сокращать дистанцию между нами.

Не представлялось возможным быстро перезарядить ружье, сидя сзади Кэррин. Знаете фокус, что проделывают герои вестернов, когда одной рукой могут крутнуть винтовку и перезарядить ее? Если у тебя длинный скругленный рычаг, это помогает, но на моей был маленький традиционный прямоугольник. Кроме того, это сработало бы, будь я упомянутым героем вестерна. Мне пришлось прижать винтовку к груди и держать ее покрепче левой рукой, чтобы все-таки добиться своего. Всадник уже сворачивал в нашу сторону, и я выстрелил снова – и промахнулся, потому что его конь ушел влево и тут же вправо, резко сменив скорость, но на короткое время отстал, прежде чем догнать нас снова.

Я повторил это трижды, прежде чем осознал, что всадник держит меня за дурачка. Он уважал винтовку, но знал, в чем ее слабость, – во мне. Он не уворачивался от пуль, он уворачивался от меня, искушая возможностью делать выстрелы, почти не имевшие шанса на успех, и тем самым пытаясь заставить меня израсходовать все патроны.

И все это время остальная Охота шла с нами в одном темпе: десятки таких же всадников, как этот, плюс, возможно, вдвое больше призрачных псов держались ярдах в пятидесяти позади, явно предоставляя первым двум охотникам честь первой попытки.

– Его конь! – закричала Кэррин. – Стреляй в коня!

Я заскрежетал зубами. Этого я делать не хотел. Насколько я знал, это было лишь костюмом лошади – на самом деле под призрачной внешней оболочкой мог скрываться еще один человек.

Всадник прохрипел снова: звук был странно знакомым и способным поднять волосы дыбом. Снова и снова он налетал на нас, и я продолжал отгонять его, пока все мы летели на безумной скорости сквозь дождливую ночь.

– Туда! – заорал я внезапно, показывая налево. – Смотри, там! Стены! Мы добрались до старого сталелитейного завода.

Кэррин добавила газу и вывела «харлей» на открытое пространство, яростно гоня по направлению к одному из оставшихся строений – трем бетонным стенам тридцати или сорока футов высотой, стоявших параллельно друг другу на протяжении четверти мили, – остатки «Ю-эс стил».

Когда копыта лошадей начали касаться земли, они внезапно стали поднимать тучи серебристых искр при каждом ударе. Темный конь взвизгнул от