Белая субмарина: Белая субмарина. Днепровский вал. Северный гамбит - Владислав Олегович Савин

Снова радио в штаб. Получили сообщение: «“Куйбышев” доведем и сами, вы фрица найдите и добейте, этого кроме вас никто не сделает». Шанс еще есть – время прикинули, пока бой шел, немец мог удирать на шестнадцати узлах, но так у него и батареи не хватит точно (если только лодки «тип XXI» этой реальности не сильно отличаются от известных нам), и сообразить должен, что как только стихло, мы можем и про него вспомнить, ему-то откуда знать про повреждение «Куйбышева». А значит, он тоже должен был перейти на малошумные четыре, максимум шесть, и ползти прежним курсом. А у берега глубины на подъем идут, хотя вход в фиорд глубоководный, но там не двухсот, а полутораста не будет, там мы его и достанем! По времени, вот в этой точке он и должен быть.

– Саныч, туда и выводи!

Куда же он делся, гад? Ну никак не мог он до базы успеть, если только не совсем внаглую – всплыл и под дизелями – нет, мы бы точно услышали тогда, даже издали. В океане ему делать абсолютно нечего, а у берега он как сквозь дно провалился – мы прочесывали район до следующего полудня. Дошли до края материковой отмели, где глубины резко уменьшались – туда естественно, не полезли. Конечно, выйти на две мили от фрица было бы сложновато – но если бы он всплыл и шел под дизелем или РДП, мы заметили бы точно. И что, он до сих пор на глубине экономичным ходом ползет? А может, раздавило его, все ж несколько раз должно было достать, а на такой глубине малая трещина в корпусе – и конец!

А над нами какое-то нехорошее шевеление. Больше десятка раз слышали немецкие катера, бегают как оглашенные или, что опаснее, идут не торопясь и, похоже, тоже слушают море. И наверняка авиация в небе крутится. Где этот чертов фриц – если он на дне лежит, искать его можно, пока рак на горе свиснет. Или до конца войны, точно – у нас в шестьдесят втором так С-80 пропала в Баренцевом море, искала вся аварийно-спасательная служба СФ, а нашли случайно, через семь лет – лодка лежала на грунте на двухстах метрах с открытой шахтой РДП. Нет еще фрица в своей базе, ну никак бы он туда не успел! Может, и впрямь – сдох от повреждений, а мы ищем?

И непонятки ну очень мне не нравятся. Как мы работаем ГАК в активном, причем наверху точно никого нет – так где-то через час появляются катера и начинают прочесывать район «гребенкой», развернувшись строем фронта. Причем это только у берега, ну, в пределах двадцати миль, в открытом море не было такого. У немцев тут развернут аналог штатовской СОСУС, стационарной акустической системы? Нам-то, положим, это мало опасно, а вот «катюшам», «эскам» и «щукам» может достаться. И ведь наверняка в небе эти с магнитометрами, крутятся, так что выше ста метров нам лучше не всплывать. Разворошили осиное гнездо, эсминец бы вылез, что ли, потопили бы его – и то результат, не по катерам же стрелять торпедами.

– Михаил Петрович, может, хватит? – спрашивает Кириллов. До того он, находясь в ЦП, в процесс никак не вмешивался, хотя всё видел и запоминал. – По-моему, игра уже свеч не стоит. Или они уже домой доползли, а мы не заметили, или на дне лежат, так воздуха им может хватить и на неделю, долго ждать будем. Сведения ценные у нас есть, а дома ждут.

В общем, разминувшись с очередным немецким дозором – одна мелочь, ну хоть бы кто-то внушительный! – плюнули и пошли домой. Итог похода: три немецких эсминца («Урицкий» поднял из воды больше сотни пленных), одна подлодка. Затраты: двадцать четыре ценные торпеды, практически штучного изготовления. Бурый хватается за голову, представляя, сколько придется писать отчетов. И результат не впечатлял.

Забегая вперед, скажу, что результатом этого морского сражения у Нарвика стало грозное постановление ГКО «о недостатках в разработке противолодочного вооружения для ВМФ СССР». Ввиду того, что у противника появились подводные лодки с глубиной погружения триста метров и скоростью шестнадцать узлов, и отечественные глубинные бомбы ББ-1 и БМ-1 совершенно не обеспечивают их поражение… в общем, косяк это был сильнейший, ведь описание РБУ-6000 или более ранних РБУ-2500 мы передали еще в октябре, но вот сосредоточились на торпедах, а глубинкам внимания не уделили. Впрочем, и противолодочная борьба на Севере, не говоря уже про Балтику и Черное море, утратила актуальность, не в последнюю очередь благодаря нам. Причем по настоянию свыше. С самого начала разрабатывались как более простая схема, похожая на сухопутные «грады» (РБУ-2500), так и барабанная, с механическим заряжанием (аналог РБУ-6000), здесь принятая на вооружение нашего флота в сорок шестом.

Капитан третьего ранга Буров Сергей Константинович, командир БЧ-3 АПЛ «Воронеж».

9 сентября 1943 года

Пришли в Полярный. Не в Северодвинск, где всё уже привычно, своё. Зато здесь Главная база СФ, а значит, штаб и всё с ним связанное. С иронией вспоминаю, как в наше время расшифровывали: СФ – Сильный Флот (самый большой и мощный в ВМФ СССР); ТОФ – ТОже Флот (слабее СФ, но смотрится вполне); КБФ – Как Бы Флот; и ЧФ – Чуть Флот. Будет и здесь такое лет через тридцать. Хотя нашими стараниями, может, и пораньше. А пока флот тут совсем маленький, и всё по-семейному, все всех знают, комфлота Головко всерьез называют «батей», хотя он молодой совсем, 1906 года рождения, сорока еще нет, и в позднезастойное время он бы еще и на каперанга не выслужил – а ведь в нашей истории он бессменно командовал СФ всю войну! Кто мы, он в курсе, нашего командира очень уважает и проявляет огромный интерес к будущему флота (о прочем нельзя – тут наш «жандарм» насмерть стоит). Ну, а о том, какой флот надлежит строить и куда после войны военно-морская наука, техника и тактика пойдет – это пожалуйста, так что еще в прошлую нашу бытность здесь у нас несколько «академий» было – как еще назвать такие полуофициальные встречи-беседы с просмотром информации на компе? Из местных товарищей всегда Кириллов присутствовал, Головко или Зозуля, или оба вместе, один раз сам Кузнецов был, когда в Полярный приезжал той еще осенью, и Котельников с Видяевым бывали. Ну, а из наших кроме командира всегда «историк» Сан Саныч; еще мех очень часто, как очень нетрадиционно мыслящий генератор идей; «комиссар» со старпомом; и кто из командиров БЧ свободный. Сидим, чай пьем, беседуем на умные темы.

А я вот теперь сижу и пишу –