Воспоминания (1865–1904) - Владимир Джунковский

В программу вошли следующие предметы: уход за больными и внутренние заразные болезни (лектор главный врач общины Н. Л. Богоявленский); анатомия (лектор врач общины К. Н. Романов); хирургия (лектор, врач С. М. Руднев); гигиена (лектор врач общины А. А. Годунский) и фармация и фармакология (лектор магистр фармации И. С. Ткешелашвили).

От поступавших на курсы требовался образовательный ценз не ниже 4-х классов гимназии и представление паспорта, метрического свидетельства, свидетельства о благонадежности и оспопрививании, рекомендация от известного общине лица, а также соответствующее для службы сестрой милосердия состояние здоровья и возраст от 20–40 лет.

18 мая окончились произведенные испытательной комиссией выпускные экзамены. Выдержавшие экзамен 34 слушательницы получили нижеследующие удостоверения:

«Дано сие Иверской общиной… вероисповедания… лет от роду в том, что она прослушала организованные общиною сокращенные курсы для подготовления сестер милосердия на время военных действий, причем с успехом выдержала установленное программою, утвержденною Главным управлением общества Красного Креста 3 октября 1896 г., испытание и окончила сокращенные практические занятия по уходу за больными.

Удостоверение это дает право на службу в качестве сестры милосердия только на 1 год и лишь во время настоящей русско-японской войны, при поступлении же на службу сестрою милосердия по окончании военных действий, должна, для получения звания сестры милосердия Российского общества Красного Креста, выполнить условия, установленные Высочайше утвержденным августейшею покровительницею Российского общества Красного Креста государыней императрицей Марией Федоровной, в 17 день мая 1903 г., нормальным уставом общин сестер милосердия сего общества».

По открытии вышеупомянутых курсов Попечительный совет признал необходимым, в виду ожидавшегося размещения в районе Московского военного округа эвакуированных с театра войны больных и раненых воинских чинов, пойти навстречу выраженному несколькими лицами желанию прослушать элементарный курс по уходу за больными и постановили открыть 2-е параллельные платные курсы по той же программе, как и для первых курсов. Выдержавшие экзамены и удовлетворявшие требованиям, предъявленным для слушательниц 1-х курсов, получили свидетельства наравне с последними.

Чтение лекций началось 16 марта, а 18-го мая были произведены для желающих экзамены. Сдали экзамен 11 слушательниц.

24 сентября, после молебствия, были открыты 3-и сокращенные подготовительные курсы – программа, порядок занятий и приема слушательниц и лекторы те же, что и на 1-х курсах.

Платные слушательницы обучались совместно с бесплатными. Экзамены произведены были 11 декабря, окончили курс 48 слушательниц.

Помимо всех этих отправок на Дальний Восток от общины, великий князь пожелал на свой счет сформировать полевой летучий отряд для работы на поле сражения.

Проект и подыскание врачей и переговоры с ними великий князь поручил мне, так что мне пришлось много похлопотать, пока я не подыскал соответствующий персонал. Я был очень рад, что мне удалось раздобыть врача Спасокукоцкого, который со мной ездил на греко-турецкую войну, а в то время был главным хирургом в Смоленской Земской больнице.

Я его вызвал в Москву и предложил ему стать во главе летучего отряда, на что он с радостью согласился.

Первые дни после объявления войны в Москве было много манифестаций. Целыми днями на площади против генерал-губернаторского дома толпился народ, пел гимны, кричали «ура». Великий князь выходил на балкон по несколько раз в день, шумно приветствуемый народом. Но потом эти манифестации стали принимать опасный оборот. Толпы ходили по улицам и заставляли всех снимать шапки, становиться на колени, одним словом, хулиганили, много было пьяных. Толпа стала разнуздываться. Тогда великий князь обратился с воззванием к народу, призывая прекратить манифестации и приняться за работу. Воззвание возымело действие – манифестации прекратились, порядок в городе более не нарушался.

Масленица в этом году была ранняя – 31 января, у нас начались масленичные гуляния в манеже, и я очень боялся, как бы бесчинство толпы не проникло в манеж, и потому первые дни масленицы почти целые дни проводил в манеже.

Программу гуляний, ранее составленную, пришлось сильно изменить в виду начавшейся войны с Японией. Сначала было предположено во время масленичных гуляний представить исторически верную картину частной жизни наших предков в исходе XVI века, с их нравами, обычаями и обрядами, и вместе с этим представить народу масленичные развлечения в духе русской старины. Все это пришлось переделать – все увеселения, к которым народ привык на масляной, были отменены и программа гуляний была приспособлена к тому высокому подъему патриотического чувства, которое проявило население Москвы в дни начала войны. Поэтому начинались гулянья ежедневно гимном «Боже царя храни», который исполнялся соединенными хорами и вызывал шумные овации.

На большой сцене была представлена «Русская свадьба в исходе 16 века» сочинения Сухотина, с музыкой к ней Дюиши. Пьеса эта представляла живую иллюстрацию старинных русских обрядов, составивших смесь греческих, славянских и татарских. Благодаря исторической правде, блестящей постановке и мелодичной музыке пьеса имела огромный успех.

Остальная программа в виду событий на Дальнем востоке была сокращена, были допущены только хор балалаечников, хор песенников Донского полка и струнный оркестр.

В одном из антрактов соединенными оркестрами исполнялась «Торжественная увертюра 1812 года» Чайковского, а в конце гулянья на большой сцене исполнялась «Всем – за веру, царя и отечество – слава», музыкальная картина с участием Бояна[648] и хора, слова для которой были написаны специально по поручению нашего попечительства.

В середине манежа была вывешена большая карта Японии и Кореи с обозначением важнейших пунктов военных действий, о ходе которых ежедневно вывешивались в 10 местах крупно отпечатанные новейшие телеграммы с Востока; на вечерних же гуляниях кроме того раздавалось каждый вечер бесплатно до 1500 вечерних телеграмм о действиях наших войск.

Вся масляная неделя в этом году прошла тихо, в смысле обедов и балов. Вследствие войны все были заняты и работали на армию, и потому было не до баллов. У великого князя также не было folle journée в Нескучном в последний день масленицы.

На Курском вокзале царило большое оживление, вокзал был переполнен военными, отправлявшимися на Дальний Восток. В субботу я ездил на этот вокзал провожать своих товарищей по полку Шипова и Козакевича, первый из них, переведенный в 26-й Восточно-Сибирский полк, ехал в Порт-Артур, второй был назначен адъютантом к генералу Жилинскому – начальнику штаба главнокомандующему.