Жизнь и реформы - Михаил Горбачев

Достигнутые договоренности были сформулированы Мейджором в следующих шести пунктах, которые он спустя несколько часов изложил и на нашей с ним совместной пресс-конференции:

«Во-первых, мы договорились о желательности предоставления Советскому Союзу особого ассоциированного статуса в международных экономических организациях (МВФ и Мировой банк) в качестве шага к интеграции в эти структуры.

Во-вторых, мы просим все международные экономические организации наладить тесное сотрудничество с Советским Союзом и предоставлять ему консультативную и экспертную помощь в переходе к рыночной экономике.

В-третьих, мы намерены оказывать Советскому Союзу различную техническую помощь и интенсифицировать сотрудничество в осуществлении проектов в области энергетики, конверсии, продовольствия, транспорта.

В-четвертых, отдавая себе отчет в том, что, как отметил президент Горбачев, произошло разрушение экономических связей между Советским Союзом и его соседями, мы будем содействовать восстановлению этих связей, доступу на советский рынок товаров и услуг из этих стран.

В-пятых, данная встреча не является одноразовым событием. Это начало процесса. Поэтому мы создадим своего рода механизм, в рамках которого председатель от имени «семерки» будет поддерживать тесный контакт с советской стороной. При этом участники считают целесообразным, чтобы до конца года я в качестве председателя посетил Советский Союз и затем доложил «семерке» о том, как идут дела. В будущем году эту функцию будет выполнять канцлер Коль.

И наконец, мы договорились о том, что в нынешнем году наши министры финансов и малого бизнеса посетят Советский Союз и обсудят конкретные вопросы, связанные с экономическими преобразованиями в СССР и нашим содействием Советскому Союзу в процессе его полной интеграции в мировое сообщество».

На следующий день у нас состоялись обстоятельные беседы с премьер-министром. Мы обсудили практические шаги, которые следовало предпринять для реализации достигнутых договоренностей. Мейджор предложил в ближайшее время направить в Москву британского министра финансов Н.Лэмонта. Он подтвердил также, что намерен сам в качестве координатора в рамках формулы «7 + 1» приехать в Москву до конца года. Со своей стороны я предложил, чтобы предварительно была проведена подготовительная работа на других уровнях — как государственном, так и экспертном, имея в виду подготовку предложений, которые мы могли бы затем обсудить со всеми лидерами «семерки». Напомнив о представленном мною перечне конкретных проектов, просил Мейджора изучить пути устранения ограничений КОКОМ, мешавших их осуществлению. Мейджор обещал «разобраться» с этим вопросом, обсудить его со своими зарубежными коллегами.

Он рассказал о «фонде ноу-хау», созданном в Великобритании для помощи странам Восточной Европы и Советского Союза в деле формирования рынка. Отталкиваясь от дискуссии, которая произошла на «семерке», Мейджор задал ряд конкретных вопросов о политических переменах у нас в стране, в том числе о расстановке политических сил, перспективах заключения Союзного договора, характере будущей системы налогообложения в Союзе и т. д. Его замечания и реплики по ходу моих ответов свидетельствовали о желании премьер-министра глубже вникнуть в существо происходивших у нас процессов.

19 июля я встретился с Тэтчер и имел возможность лично поблагодарить ее за вклад в то, что встреча с «семеркой» стала возможной. «Очень важно, — сказала Тэтчер, — что ваша встреча с «семеркой» состоялась. Фактически в эти дни все было сфокусировано на вашем присутствии и на теме включения Советского Союза в мировую экономику». Сославшись на свои беседы в те дни практически со всеми руководителями «семерки», Тэтчер резюмировала свои впечатления следующим образом:

— Во-первых, признано, что Советский Союз бесповоротно встал на путь реформ, эти реформы пользуются поддержкой народа и заслуживают поддержки со стороны Запада. Во-вторых, поскольку это так, у меня вызывает определенное разочарование тот факт, что «семерка» не выработала более конкретных и практических мер такой поддержки. И в-третьих, сейчас чрезвычайно важно ухватиться за единодушное заявление «семерки» о поддержке и сотрудничестве. Не выпускайте их, требуйте конкретных, более практических проявлений поддержки!

Эти выводы совпадали с моими впечатлениями, и я, естественно, выразил согласие.

Она довольно оптимистически оценила перспективы притока к нам иностранных частных инвестиций. В этом, по ее словам, она убедилась в беседах с американскими предпринимателями, когда в конце июня побывала в США. Важно, подчеркнула Тэтчер, чтобы сохранялись в силе, не изменялись правила игры в отношении совместных предприятий, иностранных капиталовложений, собственности и т. д. Что касается частной собственности, то некоторые американские предприниматели прямо ей заявили, что их вполне устраивает договоренность об аренде земли на 99 лет. Их не беспокоило также, будет ли немедленно решена проблема конвертируемости рубля, — они считали, что вырученные рубли вполне можно использовать в Советском Союзе для закупки оборудования, сырья. И еще она добавила:

— Конвертируемость не наступит до тех пор, пока экономика не сможет ее выдержать. В противном случае она приведет лишь к дальнейшему обесценению рубля.

1 августа, за несколько дней до отъезда на отдых в Крым, я принял министра финансов Великобритании Н.Лэмонта, приехавшего в Москву, как мы и договаривались с Мейджором, чтобы обсудить с представителями правительства, нашими хозяйственными и финансовыми руководителями практические вопросы реализации лондонских договоренностей. Лэмонт выразил надежду, что начатый в Лондоне процесс будет продолжен и приведет к интеграции СССР в мировую экономическую систему. Сказал ему, что накануне, во время пребывания в Советском Союзе Буша, мы с ним также продолжили разговор на эту тему. И подтвердили концепцию встречного движения.

Естественно, в разговоре с Лэмонтом вновь всплыли вопросы отношений между республиками и центром. Он подчеркивал ключевое значение политического урегулирования в Союзе для успешного осуществления экономических и финансовых программ. Поскольку из Москвы Лэмонт направлялся в Киев, я посоветовал ему высказать тамошним руководителям свое мнение об экономическом сепаратизме (как это сделал в июне Делор, приглашенный во время пребывания в Москве на заседание Кабинета министров с участием представителей республик).

Таковы были, к моменту путча, «наработки» для оформления нашего включения в мировой экономический механизм.

В Лондоне обозначился поворот огромного значения. Вслед за политической и военной сферой начался демонтаж барьеров на пути нашей интеграции в мировую экономику.

Глава 29. Джордж Буш в Москве за три недели до путча

В конце июля 1991 года с ответным визитом в СССР прибыл Президент Соединенных Штатов. Должно было состояться подписание Договора по СНВ.

Прежде чем написать эти и последующие строки, я внимательно перечитал сделанные тогда записи и вновь ощутил всю значимость происходившего в те дни. Встреч было несколько: доверительная беседа утром 30 июля, переговоры в расширенном составе, обмен мнениями в ходе рабочего завтрака и особенно значительная беседа в Ново-Огареве 31 июля. Для всех были характерны две особенности: высокая степень взаимного доверия, несмотря на расхождения в оценках по ряду вопросов, и большая степень согласия во взглядах не только на текущие, но и новые, лишь назревающие проблемы. Во всяком случае, многое из того, что мы обсуждали в то время, поныне является предметом дискуссий как на дипломатическом, так и на публицистическом уровне.

На веранде в Ново-Огареве

Я уже отметил, что наиболее важной была беседа в Ново-Огареве. Мы заранее с Бушем договорились, что, когда он приедет в Москву, повторим нечто подобное тому, что он устроил в Кэмп-Дэвиде во время моего визита в США. А именно — собраться в неофициальной обстановке, в узком кругу, предпочтительно за городом, «без галстуков», без всякого протокола и обязательной повестки дня. И поговорить обо всем.

Я приехал в Ново-Огарево раньше. Со мной была Раиса Максимовна. Мы прогуливались возле дома, который теперь уже достаточно хорошо известен всему миру. День был ясный, жаркий. Вскоре к нам присоединились Бейкер и Скоукрофт. Подскочил фотограф, зафиксировал всех вместе. Мы ждали президента, который, как мы вскоре увидели по проехавшим вдали машинам, направился сначала в резиденцию — к дому, который был ему отведен на территории Ново-Огарева. Через несколько минут Джордж и Барбара подошли к нам. Поговорили «о погоде», других необязательных вещах, пошутили. Раиса Максимовна и Барбара отправились по своей программе, а мы с Бушем пошли «заседать».