Пять баксов для доктора Брауна. Книга 6 - М. Маллоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Есть. Внизу, за операционной. Она бывает нужна пациентам. Я в ней не нуждаюсь.
— Вы чокнутая.
— Да. И горжусь.
Саммерс тихо рассмеялся.
— Чертовски эффектно вы тогда появились, — произнес он. — Помню, я чуть не молился: «Кто-нибудь! Что-нибудь! Помогите!» Боже мой, но это же надо быть такой фурией!
— Можете себе представить, — отозвалась доктор. — Ночь, видимости никакой, погоня, стрельба… Я клялась себе не вмешиваться, но не смогла. И что же? Два проходимца позволяют себе издеваться. Особенно меня взбесили вы со своими шуточками.
— Можете себе представить, — парировал коммерсант. — Сначала на нас облава человек в пятьдесят. То ли пристрелят, то ли посадят, а скорее всего вовсе вздернут. Потом, откуда ни возьмись — автомобиль. Не успеваю перевести дух — здравствуйте! Стоит передо мной переодетая девица и заявляет, что ее зовут Ирен Адлер!
— Что вы на меня набросились? Ну и что! Откуда мне было знать? Стоит передо мной нахал, деревенщина, лезет в мой авто руками, да еще издевается!
— Но как, — продолжал коммерсант, отсмеявшись, — как вы оказались в тех краях? Да еще ночью. Это же невероятная глушь! Я глазам своим не поверил!
— Я заблудилась.
— Кто, вы?
— Я должна была научиться обращаться с авто, — мрачно сказала доктор. — Неумелость могла слишком дорого стоить. Решила, раз уж так кстати получилось, навестить подруг. Развеяться. После Академии девочки разъехались: кто завел семью, кто переехал в поисках подходящей работы. Гортензия теперь живет во Фриско, Тереза — в Остин-Корт, так что мне пришлось сделать порядочный крюк.
— Через половину страны… — медленно проговорил коммерсант. — Недели три только в одну сторону. Доктор Бэнкс, вы действительно чокнутая. Думали, конечно, сама еду, никого не спрашиваю, одна сижу, руль верчу?
— Да, — согласилась доктор. — Мне казалось, что на «Форд Мотор» я обучилась достаточно и что руководство по пользованию машиной решит все мои затруднения. Оно, наверное, насквозь пропиталось слезами, и слышало такие слова, от которых и докеры устыдятся.
С минуту Саммерс смотрел на нее.
— Когда я впервые взялся за руль, — произнес он, — у меня потом несколько дней ломило руки и плечи. Вы просто свихнулись. Да нет, этого просто быть не могло! Вы не могли справиться в одиночку!
Доктор Бэнкс победно улыбнулась.
— Да, было трудно. Вы действительно не можете себе представить, вы же мужчина. Вы не видели, как все показывали на меня пальцами, кидали кукурузными початками и свистели вслед.
— Ну, ничего, — коммерсант философски пожал плечами. — И мне, бывало, вслед свистели. И чем только не кидали. И с вилами гнались.
— Уверена, что вы заслужили. А вот я почти сразу уронила домкрат себе на ногу.
— Ужасно больно.
— Еще как.
— А что вы собирались делать домкратом?
— Заменить колесо.
— Заменили?
— Нет.
— Я так и знал.
— А вы когда-нибудь наливали в бак воду вместо бензина и в радиатор бензин?
— Нет, доктор. Но не огорчайтесь: я по сей день лучше всех наезжаю на подковные гвозди. Не верите, спросите у Маллоу. Он — почти никогда, я — все время. Вы наезжаете на подковные гвозди? Редко? Правильно, их все собираю я.
— Да, — согласилась доктор Бэнкс, — соревноваться с вашим талантом находить гвозди на свои колеса — занятие бесполезное.
— Вы ехидна.
— Да. И не ждите от меня раскаяния. Господи, я ведь тогда едва не сошла с ума. Все время приходилось кого-нибудь о чем-нибудь просить: то бензин, то подкачать шины, на каждом перекрестке что-то ломалось — до сих пор страшно вспомнить.
— Как вы ехали через горы? Там же индейцы, беглые бандиты — даже мы с Маллоу пересекали те места на поезде, все время держа руку на курке револьвера!
— Подумаешь, бандиты! — фыркнула доктор Бэнкс. — Я три недели провела на ферме у одной доброй семьи. Четверо здоровенных холостых парней лет под тридцать, с мозгами молодых кабанчиков, их пожилой отец, которому вечно хотелось облапать меня своими ручищами и толстая маменька! Три недели я терзала авто, непрерывно подвергаясь издевательствам!
— А, доброта человеческая, — коммерсант засмеялся. — Как попали на ферму? Добрые пейзане приволокли ваш авто на буксире?
— Да, — кивнула она. — И устроили по этому поводу сельский праздник со мной в качестве цирка. На все три недели.
Доктор взяла стакан, но не удержалась:
— Черт! Если бы вы знали!
— Не ревите, все давно кончилось, — велел коммерсант. — Выпейте еще стаканчик и забудьте. Ну, я теперь понимаю, почему вы были злая, как кадьякский медведь.
Он развалился в кресле, с интересом наблюдая за доктором. Прядь волос упала ей на нос. Доктор ее убрала и залпом допила все, что оставалось в стакане.
— Так просто меня не возьмешь, — крылья ее прямого носа дрогнули. — Черта с два!
— Как вас понесло, — засмеялся коммерсант. — Ругайтесь. Чертыхайтесь, ябедничайте и плачьте. Должны же вы когда — нибудь это сделать.
— Я закончила, — прежним прохладным тоном заявила доктор Бэнкс.
— Да? Тогда расскажите, как вам пришло в голову переодеться в мужской костюм.
— Тут нечего рассказывать. Правда нечего. В первый же день в первом же магазине готового платья я купила два костюма «для юного джентльмена». Первый же портной подогнал их на меня. Шесть дней ждала в гостинице костюмов и пока местный кузнец починит рессору. Только отъехала на пять миль — дождь.
— Пока поднимали верх — залило зажигание, — опередил коммерсант. — Тогда вас и пришлось тащить лошадью? Да? Ну конечно, я угадал, тут угадывать нечего!
Доктор Бэнкс так смеялась, что ей пришлось подхватить ворот халата.
— А на обратном пути я сбилась с дороги, — она зажала ворот своими тонкими пальцами. — Кружила по окрестностям, пока не стемнело. Дважды автомобиль заглох. Вы же знаете, как эта жестянка едет в гору! Один раз еще ничего, зато во второй я застряла основательно. Помочь было некому. Да даже если бы и попались фермеры — я бы, наверное, сказала, что все в порядке. Два с лишним часа ковыряла мотор. Чудом не сошла с ума от отчаяния. Ревела. Ругалась грязными словами. Выучила едва ли не наизусть все эти бумаги, которые мне дали с собой. Наконец, обнаружила две строчки про масло. Проковыряла этот чертов жиклер шпилькой и машина пошла. Вы представить себе не можете, как я была счастлива!
— Господи! — вырвалось у коммерсанта. — И как же вас угораздило подцепить нас? Мало ли, кем мы могли оказаться!
Доктор смутилась.
— Видите ли, я не собиралась. Увидела сверху погоню. Думала, конокрады, воры, что-нибудь в этом роде. Потом, когда поняла, что вас вот-вот возьмут… вы понимаете, пятьдесят против двоих. Я засомневалась. Потом увидела, как один упал, а второй, которому удалось вырваться вперед, и он мог уйти от погони, вернулся, чтобы помочь. Это решило дело. Ну, и кроме того, у меня под сиденьем спрятан револьвер.