Былой Петербург: проза будней и поэзия праздника - Альбин Конечный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Штука важнецкая!
А вот московскую картинку покажу, об Екатерининском парке расскажу. В этом парке днем не гуляют даже и куфарки. А ночью и зимой и летом жуликов столько обретается, что всякий прохожий на них натыкается и остается не только без часов, но и без носовых платков. Приходит домой гол как сокол.
А вот вам здание, вроде как бы бандитное, это общество Кредитное, пребольшущая сума, денег в ней дают помногу под негодные дома. Словом, много наделала шума и гама эта московская Панама.
Молодцы ребята!
А вот резиновые шины, от которых стонут дамы и мужчины! Шины кладут на них особый отпечаток, окачивают грязью с головы до пяток. Дума наша этому тоже удивляется, к шинам приспособить щиты старается, сама на резинах катается, а дело на вершок вперед не продвигается.
Уперлось!
Это городская мостовая! Проезжайте по ней хотя пять сажень, хотя путь такой не велик, но вам так насует под микитки, что вымотает всю душу до нитки.
Штука важнецкая!
А вот еще штука, стоит жука. Глядите-ка сюда: это декаденты-господа! Писатели-любители, здравого смысла губители. Описывают, как поют миноги, как рыдают зеленые ноги. У них все не по-нашему: чувства у них красные, звуки ананасные, в сердце булавки, в затылке пиявки, в голове Гоморра и Содом – словом, кандидаты в желтый дом!
Туда им и дорога!
А теперь вам случай представится посмотреть, как Москва освещается. Кой-где горит электричество, кой-где газ, а на других улицах хоть выткни глаз, зги не видно, вот что обидно!
Московские капиталисты у нас очень речисты. Решили, чтобы хитровский притон имел великосветский тон, хотят деньги собрать и его преобразовать! А по-моему, на хитровских аристократах костюм всегда останется в дырах и заплатах!
Так-то!
Нет хуже в Москве беды, как недостаток воды. Дума дать городу водицы бы не прочь, но боится, что ей в ступе нечего будет толочь. Вот он городской водопровод, источник стольких забот, ситного пирога ему с горохом в рот!
А вот смотрите: городская ассенизация. Когда-то у нас будет, наконец, канализация?
Большая с ней проклемация!
А вот на оперной сцене поставили недавно «Троянцы в Карфагене». Слушающий их народ от скуки разодрал весь рот.
Вот еще сюжет: вводят у нас трезвость несколько лет, и многие обет не пить вина дали, но как в общество попали, так и пропали. Вот вам, например, джентльмен, этого общества член, смотрите! Но с него примера не берите!
Вот рекомендательные конторы, на них направлю ваши взоры. Конторы рекомендательные, они же карманообирательные. Хотите в них прислугу нанять, вам спешат такую дать, которая через день норовит удрать, а деньги вы за нее должны отдать, иначе они другой прислуги не рекомендуют, а рекомендуя, снова надуют отлично, что совсем не комично, а неприлично. Нанимаете вы кухарку Парашку, платите за нее пятирублевую бумажку. Парашка через день убегает, а бумажка ваша пропадает.
Скверно!
А вот, братцы, картинка-новинка про наши науки, какие она выкидывает штуки. Дошла до того, что у нас теперь и по воздуху летают, и разговоры за тысячу верст по проволоке понимают, и электричество к нам в жилье запущают, на разных органах неведомые певцы поют и играют – словом, ученые на все руки нам арапа заправляют! Какой-то мудрец электричеством слепых лечит и их сотнями калечит. Был сначала человек только слепой, а как полечился, так стал и хромой, и немой, и с безумной головой. Нельзя! На то и науки! А то один профессор изобрел способ никогда не умирать. Ну что ему на это сказать? Может, правда, а может, и врет, – кто его разберет!?
А то еще штука: без проволоки телефон. По-нашему, это вот что: сидят за столом «он» и «она», «она» глупая жена, а «он» ламиделамезон, вот, стало быть, под столом при муже наступил на ножку ей «он», и вышел без проволоки телефон! (Картина.) Ловко, задави их машиной, придумали! Чтобы выдумать такие штуки, не нужно и науки.
Не только мы русские да жители французские, но и всякая живущая в Москве нация знает, что у нас везде и всюду фальсификация. К примеру, московский дешевый трактирный чай вы возьмите да его хорошенько рассмотрите. Чего только там нет? Там и липовый цвет, и мякина, и навоз, и солома – словом, все, что есть в деревне у хорошего мужика, хозяина дома.
А попробуйте попить винца или пивца? Дадут вам французского портвейну с русским ярлыком, сразу сделается болесть не только с языком, но и с брюхом, можно умереть единым духом! А пиво? С глицерином, с кукельваном; как выпьешь, сразу сделаешься болваном!
Так-то-с!
А вот идет к нам, братцы, скоро винная монополия. Не видать больше водочным торговцам и кабатчикам своего раздолья. У иного денежки наживать есть большой аппетит, а изволь продавать водку, как казна велит. Впрочем, кабатчики не дураки, всегда обойти закон сумеют и мало и прежних порядков пожалеют. Захотите вы выпить «жулика» за пятачок, вам подадут его в трактире, и – молчок! А когда будете платить, вам не преминут заявить: за салфетку – пятачок, за закуску – четвертачок, тридцать копеек итого, отдадите и – больше ничего!
Так-то!
А вот теперь заграницей погоржусь, вот вам, господа, картинка: Дрейфус! Его дело шло не одну неделю, несмотря на то что он выбрал в защитники Золю-Емелю. Дела хоть и не проиграл, а на Чертовом острове побывал!
А вот господин Дерулед, который причинил Франции немало бед, за что его не приласкали и из Франции в шею погнали!
А вот картинка, как воевали американцы и испанцы и как первые последним насыпали в ранцы, после чего испанцы потеряли все шанцы!
А вот картинка новая с разными фигурами: война англичан с бурами.
А вот отрадная картина для русских взоров: наш родной герой Суворов переходит Чертов мост. Ура! Бери в штыки!
А вот и Ломоносов, первый наш ученый, в русской школе испеченный, прежде был архангельский мужик, а потом стал разумен и велик. О нем много нечего объяснять, каждый из вас должен о нем хорошо знать.
Для поклонников моего райка и этого довольно пока, а то надоесть боюсь!
Адью-с!
«ТРАКТИРНЫЕ ЗАВЕДЕНИЯ» КАК ФАКТ БЫТА И ЛИТЕРАТУРНОЙ ЖИЗНИ СТАРОГО ПЕТЕРБУРГА[451]
Вере и Саше Окунь
К истории «трактирных заведений»
В очерке «Русская ресторация» (1843) Фаддей Булгарин писал:
Русский трактир есть место столкновения старинной Руси с Европой. Вы помните знаменитые слова Великого Князя Владимира, краснаго солнышка, когда он, будучи еще в язычестве, отвечал послам Хазарским, предлагавшим ему принять магометанскую веру: «Руси веселие есть пити!»[452] Образованная Европа решила, что порядочный человек должен есть хорошо – и вот из этих двух стихий, старинного русского пити и европейского есть, составилось одно целое, которое, впрочем, не примыкает плотно ни к старине, ни к новизне, ни к древней Руси, ни к Европе, а приняло уже свой собственный характер под именем русского трактира, герберга [453]и ресторации. Для новой вещи надобно было и новое слово!
В старинной Руси, при царях, не было трактиров, рестораций и гербергов. Простой народ пил зелено вино[454] в царских кабаках, а мед и пиво в кружалах[455]. <…> Простой народ, подобно всем древним народам, трапезничал под открытым небом, в обжорных рядах. <…> Горячее, т. е. щи, похлебку, жареного гуся под подливою едали в харчевнях, куда ходили только приезжие купцы. <…> Постоялые дворы и харчевни служили
