Исповедь четырех - Елена Погребижская

А потом пришло четкое осознание каждой клеткой: ты все равно сдохнешь, какой смысл торопить события. Какое ты моральное право имеешь, пока на земле существует хотя бы один человек, которому ты можешь доставить боль этим фактом? С тех пор я не имею морального права на это. Сколько мне отведено, столько я и буду жить.

Вопрос не сколько, а как, насколько достойно.

В Магадане Света поселилась в семье у Дианы и прожила там полгода. Все это время они пели в казино «Империал». Как они описывали — итальянский шик, высокие стулья, крахмальные скатерти и воздух звенит от чистоты. Там не было ни одного игрового стола почему-то. Приходят солидные мужчины в костюмах с карманами, оттопыренными от пистолетов, и две хрупкие девушки поют для них со сцены свои песни. Не совсем обычный репертуар для казино, но посетители слушали. После их выступления обычно было варьете.

Света и Диана решили вернуться вместе в Петербург, но за полгода в казино они не заработали даже на билеты, потому что цены на авиаперевозки были для них недостижимыми. Они копили, копили, но денег все не хватало. Родители Дианы были, мягко говоря, «не за» то, чтобы девушки вернулись на Большую землю, поскольку для этого Диане надо было бросить институт. И дуэт продолжал выступать. Как-то зимой они возвращались с концерта с инструментами, и из окна машины их окликнул какой-то человек: «Девчата, вы с охоты или на охоту?» На Севере длинные футляры скорее всего значат ружья, поэтому он так и спросил, то ли пошутил, то ли всерьез.

Это и была кодовая фраза, из которой и родилось название «Ночные снайперы». Девушки отыграли в «Империале» 50 концертов. Время было тогда лихое, 94 год, и случались истории самые разные. Один раз какому-то бандиту понравилась песня «Тоска». Это, правда, уже в Питере было. Они спели ее, потом он подошел и попросил еще раз «песню про тоску». Девушки спели второй раз, потом третий, потом он пригласил их за свой столик. А там бандит-меломан как раз выяснял отношения с каким-то другим бандитом, отрезал ему ухо при девчонках и опять попросил спеть про тоску. И надо было ему улыбаться… Бывало, что играли на поминках, когда повесилась одна актриса, жена конферансье казино. Ей очень нравились песни «Снайперов», потому-то их там и пели.

А потом наступила весна, «Студенческая весна». Так назывался всероссийский фестиваль, на который девушки приехали в Самару. Они стали лауреатами в номинации «песенный жанр» и благодаря этому вернулись в желанный Питер.

— А вот, наверное, было бы интересно, — говорю я, сидя со Светой в гостинице глубокой уже ночью за бокалом рома, — было бы интересно вот так начать твой концерт: выходит дама в бархатном платье с бюстом, размером с детское креслице, и говорит низким звучным голосом: «А сейчас выступит Светла-а-ан-а-а Суррр-га-нова-аа, лауреат такого-то конкурса, дипломант таких-то конкурсов». Как тебе?

— Смешно, — отвечает Света, но не смеется..

— А тебе вообще звания важны?

— Вообще — нет. Я хочу быть народной артисткой России. Я же люблю народ наш, и народ, по-моему, меня любит.

Мне совершенно непонятно, серьезно она это говорит или нет.

Глава шестая

Легенды и мифы о двух девицах-певицах

Мы возвращаемся к снайперской истории. За весь тот период, почти 10 лет, Света фактически перестала писать песни. Появлялись очень редкие, которые можно было пересчитать по пальцам одной руки. Света говорит, что она как бы была фоном для творчества Дианы, музыкантом, подыгрывавшим ей на скрипке, человеком, чьи творческие силы уходили на то, чтобы как-то поддерживать, сопереживать, выдавать свои музыкальные идеи, аранжировать, но не писать и не петь свои песни.

В Питере «Снайперы» играли по клубам. Честно говоря, и сейчас рок-клубов, сделанных по современным стандартам, в Санкт-Петербурге почти нет, а тогда и подавно. Заведения были небольшие и темноватые, но акустическая программа гитары и скрипки слушалась там органично.

Сейчас в 2006 году песни и Дианы, и Светланы звучат современно. Как состоявшиеся рок-звезды они могут позволить себе лучших саунд-продюсеров, могут позволить себе собственную звукозаписывающую студию. Очень, кстати, уютную. У меня в квартире тоже таким камнем облицована стена. А можно песни сводить в Лондоне, что и делается, артисты успешные, деньги есть вроде.

В 95 они вдвоем стояли возле бильярдного стола в дальнем микрорайоне Рыбацкий. В бильярдной лузе был закреплен микрофон, который тянулся к кассетному магнитофону. Диана пела, Света записывала. Сборник песен назвали «Вторая пуля» и подарили Светиной однокурснице на день рождения. Это и были первые записи «Ночных снайперов».

Они продолжали играть по клубам и даже ездить по стране. И Света, и Диана наконец закончили свое высшее образование и получили дипломы. Тот период был голодным, но задорным. И о нем существует масса легенд, про которые уже не ясно, правда ли это или выдумка. Например, история про концерт в самолете. Девушки возвращались с фестиваля женского вокала в Тюмени. И тут пассажир, который видел их выступление, стал просить «Снайперов» спеть. Стюардесса тут же заявила: «За аренду помещения неплохо бы заплатить». Требовательный пассажир тут же достал деньги и отдал нужную сумму. Концерт состоялся. Сквозь шум самолетного мотора неслось «жить осталось чуть-чуть…»

Света и Диана снимали вместе комнату в коммуналке на улице Плеханова за страшные по тем временам деньги — 50 долларов. На белой кухонной стене Света вывела зеленой краской исторические слова «Снайперизм могуч, горюч и дерзновенен». Все эти качества им были просто совершенно необходимы, потому что, несмотря на бесспорный талант и уникальность их содружества, признание пока не пришло. Им приходилось основательно себя сдерживать в тратах и в еде. Основной приправой был соевый соус, которого было больше, чем самой еды. А едой, как правило, была китайская лапша быстрого приготовления. Света еще продавала пирожки с морковью. Какие-то нетрадиционные, на мой взгляд, пирожки, обычно вроде бы с мясом, с капустой, а эти с морковью. Она ходила по холодной студенческой общаге вечером и предлагала их студентам. Пирожки отчего-то не брали. Тогда отдавали «за так»: возьмете даром — возьмем. Вместе они клеили предвыборные листовки в пользу кандидата Смирнова. Господин Смирнов должен, я считаю, сейчас этим фактом гордиться.

Света: Была предвыборная кампания, и наша задача была распространить листовки депутата Смирнова. Нам нужно было на каждом столбе расклеить листовки, нам выдали крахмал, мы должны были сварить клей. Но мы поняли, что это не нужно совершенно. Мы просто плевали на эти листовки: был такой сильный мороз, что моментально все примерзало к дому, к столбу. Нас хватило минут на 15. Больше выдержать на 35-градусном морозе было невозможно. Мы решили согреться, развели огромный костер из оставшихся листовок. Депутат Смирнов нас согрел.