Итальянец - Артуро Перес-Реверте

– Точно так.

– Это здорово, парень.

Все трое – Кампелло, Тодд и Уилл Моксон – находятся на маленьком наблюдательном пункте на молу Карбон, откуда видна вся территория порта. Они знают друг друга довольно давно. Моксон – офицер по связи между военно-морской разведкой с Гибралтарским отделом службы безопасности, и вместе с Кампелло они пришли рассказать Тодду о том, что накануне видели сигнальные огни в районе мыса Европа, посылаемые в направлении моря. Ни одного причастного не задержали и на море не обнаружили никакой активности, так что дело, скорее всего, касается какой-нибудь подводной лодки.

– Сколько человек у тебя дежурили сегодня ночью? – интересуется Кампелло.

– Два экипажа на двух моторках, одна по внешнему контуру, другая во внутренних водах порта. У обеих на борту звукоулавливатели и взрывчатка. – Тодд умолкает и указывает туда, откуда доносится приглушенный далекий звук. – Слышите?.. Это мои малышки в порту. – Он смотрит на часы. – Каждые десять минут, говорю же.

Некоторое время моряк внимательно изучает морскую карту Пеньона, прикрепленную к стене над столом; на столе, рядом с бутылкой коньяка и револьвером «уэбли» в кобуре, – электроплитка с горячим чайником, керосиновая лампа «Петромакс», освещающая половину комнаты, и стопки старых журналов «Панч» и «Горизонт». Тодд всматривается в пространство на карте, словно желая убедиться, что все в порядке и ничего не забыто. Наконец успокаивается, достает сигарету, подносит к губам стакан с коньяком и небрежным жестом приглашает гостей снова наполнить пустые стаканы.

– Быть испанцем не так уж плохо. А вы только и знаете, что выпендриваться.

Кампелло нравится молодой офицер. Комиссар привык изучать человеческую душу и, когда познакомился с Ройсом Тоддом, которого все на флоте называли Рой, определил его как эксцентричного англичанина, во многих отношениях приятного; как одного из тех, кто любит спорт и приключения и кого только экстремальные обстоятельства заставят надеть форму; такие даже войну рассматривают как партию в теннис. Тодд стоит к нему в профиль: уверен в себе, враг протокола, не соблюдает дисциплину на суше; однако в море он и его отряд противолодочной обороны, совершенно очевидно, ведут себя по-другому. Под началом у Тодда с дюжину человек, половина – опытные водолазы. Патрулируют порт и во́ды бухты и вдобавок, рискуя получить взрыв прямо в лицо, погружаются на глубину, если есть подозрение, что внизу мины. И Тодд идет на глубину первым.

Моксон, капитан-лейтенант, больше всех озабочен тем, что произошло на мысу Европа. Он высокий, красивый и немного нервный. На нем форменная фуражка и отглаженные шорты с безупречными стре́лками. Его внешность весьма узнаваема: до войны он был актером, играл в основном элегантных персонажей второго плана – непременный симпатичный друг главного героя. Родство с актером и драматургом Ноэлом Кауардом, который близок к премьер-министру Черчиллю, обеспечило Моксону удобное назначение на Гибралтар – ему не пришлось мерзнуть где-нибудь в конвое близ Мурманска или налететь на торпеду на севере Атлантики; фильм «В котором мы служим»[20], только что прошедший с большим успехом, числит его среди членов актерской труппы. Красноречивый, общительный, склонный называть всех подряд «парень» и «дружище», Моксон смахивает не столько на офицера флота, сколько на себя, который играет офицера флота в кино. Поэтому в свободное время, которого у Моксона много, генерал Мейсон-Макфарлан поручает ему организовывать развлекательные спектакли для гарнизона – совсем недавно благодаря усилиям Моксона в гарнизон приезжали Грир Гарсон и Джон Миллс, – и у него есть завидное право охотиться на лучших представительниц вспомогательного женского корпуса, расквартированного в Пеньоне.

– Если сигналы были предназначены для подводной лодки, – замечает Моксон, – тогда, возможно, она в бухте, готовится высадить водолазов… Если уже не высадила.

Тодд хмурится:

– А если атака с суши?

Нелепый вопрос повергает Моксона и Кампелло в крайнее недоумение.

– По-моему, это вряд ли, – отвечает полицейский. – Не то чтобы невозможно, но маловероятно. Испанцы всегда начеку, им хочется выглядеть безупречно. Нейтралитет устраивает их как никогда.

– Порт надежно охраняется? – спрашивает Моксон.

Старший лейтенант объясняет ему, что войти в воды порта не так просто. Этой ночью не предвиделось движение судов, так что заградительные сетки растянуты у обоих входов в акваторию порта, и на севере и на юге. Установлены звукоулавливатели, мощные прожекторы и на каждом молу – вооруженный часовой.

Вдалеке снова слышится глухой грохот. Тодд секунду молчит, поднимает указательный палец и улыбается:

– Слышите?

– Твои ребята, парень?

– Ну да. – Тодд тихонько стучит пальцем по циферблату часов. – Ровно десять минут… После следующей операции сменят позицию.

Он умолкает и снова рассматривает морскую карту на стене. Свет лампы заштриховывает его бороду светлым колером.

– Меня больше беспокоят суда, которые стоят на якоре в бухте, – продолжает он наконец. – Там у нас пять транспортных, два нефтяных танкера и плавучий госпиталь. Поэтому-то мои ребята и патрулируют эту зону, мотаясь между ними туда и обратно.

– Ты можешь гарантировать их безопасность? – с беспокойством спрашивает Кампелло.

Тодд затягивается сигаретой и выпускает струю дыма. Потом отпивает глоток коньяка.

– Даже в том, что касается внутренних вод порта, гарантировать – это было бы чересчур.

– Скажу по-другому, – вмешивается Моксон. – Ты не можешь гарантировать ни хрена собачьего.

– Именно так.

– Да ладно, никакие супергерои на нас не нападут. Вероятнее всего, явятся несколько жирных макаронников, не способных драться… С тех пор как мы блокировали Роммеля, Средиземное море стало зоной ответственности итальянцев. По крайней мере, теоретически.

Не выпуская стакана из рук, Тодд замечает с презрительной гримасой:

– Однако эти макаронники, как ты их называешь, уже потопили в Гибралтаре наш нефтяной танкер и купца.

– Даже сломанные часы дважды в день не ошибаются.

– Не надо их недооценивать, Уилл.

– Я этого и не делаю. Но среди них может оказаться и еще кое-кто.

– Немецкие водолазы?

– Например, – соглашается Моксон. – Почему нет?.. Они вполне могут помочь своим союзникам.

– Тому есть доказательства?

– Ни одного, парень. Ни одного.

– Ну так, пока их нет, оставь немцев в покое. – Тодд смотрит на Кампелло: – А что думает Отдел?

Полицейский улыбается:

– В этом вопросе я представляю гражданскую полицию. Когда говорит Королевский флот, я слушаю и помалкиваю.