Вопросы теории гибридной войны - Александр Александрович Бартош

class="a">[64], в документах Командования специальных операций США[65], в учебном процессе Военной академии в Уэст-Пойнте[66], а теория СЗ активно развивается в работах многих авторов[67].

Среди отечественных авторов исследованиям проблем СЗ посвящены работы А.А. Бартоша[68], А.В. Виловатых[69], А.М. Кудрявцева, А.А. Смирнова, П.В. Заика[70] и некоторых других учёных.

Факторы критичности в «серых зонах»

Прогнозы развития международной обстановки на период нескольких десятилетий объединяет вывод о наличии серьезных предпосылок для дальнейшего усиления глобальной критичности и нестабильности. Этому способствует следующий комплекс факторов:

• применительно к России важнейшим фактором усиления глобальной критичности и нестабильности является отсутствие правовых гарантий безопасности Российской Федерации, перечисленных в проектах Договора между Россией и США о гарантиях безопасности и Соглашения о мерах обеспечения безопасности Российской Федерации и государств — членов НАТО;

• возрастание роли негосударственных субъектов при одновременном росте количества возможных политико-военных комбинаций, включающих государственных и негосударственных участников;

• диффузия мощи в многополярном мире на фоне распространения информационных и военных технологий;

• демографические изменения, включая ускоренную урбанизацию;

• усиление соперничества по доступу к глобальным ресурсам.

В условиях обострения глобальной критичности сохраняется угроза межгосударственных конфликтов с применением современных видов высокоточного оружия при сохранении роли ЯО как средства сдерживания. Как инструменты ГВ получают развитие доктрины принуждения и сдерживания путем отрицания.

Наличие таких тенденций требует подготовки страны и ВС к участию в широком диапазоне возможных классических и иррегулярных конфликтов, разработке стратегий которых посвящены «Белая книга» Командованця специальных операций Сухопутных войск США, «Противодействие нетрадиционной войне» и «Оперативная концепция армии США «Победить в сложном мире”», выдвинутая Пентагоном в 2021 г. «Тихоокеанская инициатива сдерживания» (далее — ТИС).

Одним из важных факторов критичности является диффузия глобальной мощи, которая способствует развитию глобальной нестабильности. Более того, по существующим прогнозам, в течение ближайших десятилетий не ожидается формирования единого центра силы, что, в свою очередь, послужит одной из причин, провоцирующих нестабильность существующих военно-политических и экономических союзов. В этих условиях отношения между государствами будут характеризоваться большей степенью враждебности и недоверия, чем раньше.

Диффузия глобальной мощи проявляется и в возрастании роли негосударственных субъектов, которые будут воздействовать на критичность как на локальном, так и на глобальном уровнях. Усилятся угрозы, связанные с распространением информационных и военных технологий, что позволит отдельным лицам и небольшим группам получить доступ к различным видам летального оружия, особенно к высокоточному и биологическому, к так называемой «грязной бомбе», способной создать радиоактивное заражение на больших участках местности, различным опасным химическим, веществам и кибертехнологиям. Таким образом, экстремисты и преступные группировки будут в состоянии нарушить государственную монополию на масштабное использование насилия.

Комплексное воздействие указанных факторов приводит к усилению роли нового типа конфликтов современности — ГВ и сопутствующим им ГУ, источниками которых могут быть как государства, так и другие субъекты. Особенностью этого вида угроз является их четкая направленность против заранее вскрытых слабых и уязвимых мест конкретной страны или отдельного региона, что обусловливает уникальный характер ГВ как нового вида современных конфликтов.

Для СЗ на границах России системообразующими являются такие понятия, как «критичность», «геополитические интересы», «геополитическая катастрофа», «геополитическая стабильность», «геостратегический паритет».

Глобальные, региональные и локальные объекты критичности

В ряде исследований в США в качестве локальных объектов критичности рассматриваются важные стратегические районы по всему периметру границ России — на Черном и Балтийском морях, в Арктике, на Дальнем Востоке, российские базы Хмеймим и Тартус в Сирии, вся западная граница РФ, а также Украина, Грузия, граница между Арменией и Азербайджаном. В перечень включаются и стратегические объекты, расположенные на внутренних территориях страны.

Черноморский регион считается центром конкуренции между Россией и Западом за будущее Европы. В числе военных мер в Пентагоне называют необходимым создание надежной и устойчивой военной системы сдерживания за счет развертывания передовых систем противовоздушной и береговой обороны в Румынии и Болгарии. По расчетам США, региональному сдерживанию способствует постоянное содействие Киеву и Тбилиси в развитии их боевого потенциала, военное освоение американцами территории Украины.

Военная активность США и НАТО у границ России возрастает. В несколько раз возросла интенсивность разведывательных полетов самолетов США и стран НАТО вдоль российских границ. Осуществляются полеты стратегических бомбардировщиков США — носителей ЯО в непосредственной близости от границ России. Летчики ВВС государств НАТО, не имеющих на вооружении ЯО, отрабатывают задачи применения атомных бомб по объектам на территории России и Белоруссии, что является нарушением Договора о нераспространении ЯО.

В 2021 г. в НАТО проведено более 20 учений, в том числе ежегодные крупномасштабные совместные многонациональные учения армии США в Европе и Африке Defender Europe 2021, направленные на повышение стратегической, оперативной готовности и совместимости между войсками США, их союзниками и партнерами по НАТО. Маневры и учебные мероприятия, проводившиеся с учетом подготовительного периода с марта по июнь прошли на более широкой территории, чем планировалось в 2020 г., в них приняли участие более 28 тыс. военнослужащих из 26 стран, действовавших почти одновременно на 30 полигонах в десятке стран.

Катализатором глобальной критичности являются крупнейшие за 40 лет учения ВМС США с говорящим названием Large Scale Exercise 2021 («Широкомасштабное учение»). Цель двухнедельных маневров, состоявшихся в августе этого года, — наглядно продемонстрировать мощь американского флота России и Китаю. Сценарий учений — глобальное противодействие США любому вероятному противнику по всему миру. Американцы опробовали новые тактические и стратегические приемы, отработали взаимодействие кораблей с палубной авиацией, проверили в деле передовое вооружение и технику.

География Large Scale Exercise 2021: Атлантика, Тихий океан, Южно-Китайское, Восточно-Китайское, Черное и Средиземное моря. В ходе учения отрабатывалось взаимодействие между корабельными соединениями, координация действий надводных, подводных и воздушных сил флота, проверялась надежность каналов обмена информацией. Также отрабатывались распределенные морские операции, развертывание передовых баз, действия вблизи побережья условного противника. Характерно, что для участия в учениях не были приглашены союзники и партнеры США — американцы решили продемонстрировать миру способность самостоятельно решать глобальные задачи.

Примером опасных манипуляций с локальной критичностью может служить также провокация британского эсминца Defender в территориальных водах России вблизи крымских берегов в июне 2021 г., попытки нарушения кораблями ВМС США морских границ России на Дальнем Востоке, создающие условия для перерастания локального конфликта в крупномасштабное военное столкновение.

Подобные провокации, которые постоянно устраивают США и их союзники у границ России, одной из целей имеют сместить психологическое бремя конфликта — опасение перед возмездием — с провокатора-агрессора и переложить ответственность на объект агрессии за реальную опасность эскалации военного конфликта.

Такая дилемма, свойственная англосаксонской дипломатии «двойных стандартов», создает ситуацию, когда оба варианта нежелательны («оба хуже»), и идет выбор по принципу «меньшего зла». Это ставит обороняющегося