Объект 623 - Сергей Зверев

— Ты, конечно, знаешь, зачем бандиты отремонтировали и закрыли входные и выходные ворота? Ты должна это знать, Зоя. Ты же не просто так занимаешься экстремальным туризмом, верно?

Она задумалась, но что-то Глебу подсказывало, что пока эта девушка не будет откровенничать. А полуправда его решительно не устроит.

— Я потерял своих товарищей в самый критический момент, — продолжал Глеб. — Был тяжелый бой, нас разбросало. Нас было трое — ты в курсе, раз следила за нами. Тебе что-то известно об их судьбе? Это мужчина и женщина, оба — офицеры морской разведки, я подозреваю самое страшное…

— Ничего, — она помотала головой. — Клянусь, Дымов, ничего не знаю. За последние сутки дважды разражалась стрельба, я старалась держаться подальше от эпицентра боя…

— Кто такие Ингвалд и Штайнер? — продолжал он пытливо расспрашивать. — Имеется подозрение, что они здесь заправляют. Есть еще парень по имени Рудольф Александрович — также из руководящего звена. Не исключаю, что он и есть Штайнер, хотя не уверен. Ты что-нибудь знаешь о них?

Она мотала головой, но, судя по изменившемуся лицу, ответы на отдельные вопросы девушка знала. Но не пытать же ее — все-таки жизнь спасла майору победоносного морского спецназа…

— Знаешь, Дымов, я вот что тебе скажу… — нерешительно начала Зоя, — про твоих товарищей я честно не знаю. И мне очень жаль, если с ними случилось что-то печальное…

— Ты следила за нами в оружейной штольне на правом берегу, — перебил он, — значит, должна быть в курсе незавидной участи отделения украинских пехотинцев, отправленных на охрану объекта?

— Я в курсе, — она поежилась, — эти люди готовы на все… Но ты сбиваешь меня с мысли, помолчи немного, хорошо? В общем, про твоих товарищей я информации не имею, но видела кое-что другое. Дело происходило поблизости от арсенальной штольни, я лежала в засаде и снимала на камеру с инфракрасным объективом, как они занимаются подготовительными работами, подтаскивают баллоны, компрессоры, сварочные аппараты… Я слышала, как они в отдельном боксе кого-то мутузили, пытали — их жертвы стонали, плевались матерками, говорили, что они ничего не знают. Потом кто-то бросил: дескать, замочить эту троицу, и дело с концом. А другой сказал, что надо подождать. Я не смогла туда подкрасться, знаешь… — щеки у Зои немного заалели, — я, конечно, старая авантюристка, но если страшно, то боюсь и стараюсь на рожон не лезть. Туда тащиться — что к волку в пасть. Это не твои товарищи, Дымов — в то время с ними все было в порядке, я слышала стрельбу между арсенальной штольней и центральным каналом… Мне, конечно, стыдно демонстрировать свою некомпетентность, но я не знаю, кого они держат в плену.

— Сможешь найти это место?

— Конечно. Это смежное помещение с залом, где проводятся изыскательские работы, — локальная зона объекта «Арсенал», там множество помещений, соединенных между собой шахтами и паттернами…

— До нас спецслужбы послали на объект троих специалистов с целью разведки местности, — неохотно объяснил Глеб. — Вроде бы москвичи, опытные профессионалы. Судя по всему, они и попались бандитам…

Несколько минут они молчали, пряча друг от друга глаза. Девушка кусала губы, напряженно думала. Насколько он заметил, у Зои не было никакого оружия (не женское это дело). А свой автомат он потерял, когда падал в шахту, а потом развлекался катанием на горках. Все, что имелось у Глеба под слоем цементной пыли, — это нож, подсумок с тремя рожками от «Кипариса», часы и фонарь, который, видимо, никогда не сломается! А еще тяжелая, словно с перепоя, голова, которая опять же обязана что-то изобрести!

— Выпей еще, — протянула девушка фляжку, — полегчает после третьего глотка. Пей, не стесняйся, Дымов, не такая уж я любительница крепких алкогольных напитков. Взяла для снятия стресса, но тебе это важнее. А потом продолжим беседу.

— Все сказанное после третьего глотка — утечка информации, — пошутил Глеб, но отказываться не стал. Возможно, алкоголь и вреден для здоровья среднестатистического обывателя, но офицеру спецназа, выжившему после трудного боя, он лучше любых витаминов… Тремя глотками он не ограничился. Последовал четвертый, пятый, а потом он запрокинул фляжку и выдавил в горло последние капли.

«Так и запишем», — пробормотала Зоя, вновь разглядывая Глеба с растущей иронией.

Его никто не тянул за язык, тот сам пришел в движение. В принципе вещи, о которых повествовал Глеб, не являлись страшной военной тайной. То, что база с ноября переходит под юрисдикцию российского Черноморского флота, тайной за семью печатями не являлось. Новость обсуждали — в средствах массовой информации, в Интернете, на митингах протеста. Были сторонники, были противники. Вопила благим матом оппозиция — снова уступки проклятым москалям! Окончательно на шею садятся, а украинское правительство и президент — всего лишь мягкая подстилка для русских! Не секрет, что вокруг заброшенного объекта вспыхнула яростная кулуарная возня. Гибель в автомобильной аварии ответственного крымского чиновника — из той же области. Информация о проникновении на объект посторонних, пропажа столичной группы, отказ караула выходить на связь… Разумеется, Россия обязана блюсти свои интересы. С одной стороны, вход на базу до первого ноября официальным лицам заказан, с другой — знать, что россиянам готовится сюрприз, и игнорировать его, соблюдая до конца какие-то глупые договоренности…

— Вам не готовят никакого сюрприза, майор, — подумав, сообщила Зоя. — Если ты думаешь, что после оккупации русскими объекта тут все начнет взрываться, то заблуждаешься. Просто им нужно успеть кое-что вывезти…

— Кто они, Зоя? — с просящими нотками в голосе спросил Глеб.

— Назови их, если хочешь, боевым отрядом мирового терроризма… — глухо отозвалась девушка, — по сути, это будет верно. Мы не имеем в виду кавказцев, хотя выходцы с благословенных Аллахом гор, безусловно, в их рядах присутствуют. Это люди, когда-то работавшие в спецслужбах, в криминальных структурах, в армиях стран бывшего СССР, по ряду причин оставшиеся не у дел, а потому обиженные на весь белый свет. Это наемники, Дымов, — исполнительные, не отличающиеся любопытством, поскольку за предложенные деньги можно забыть обо всем, включая любопытство. Не говоря уж о моральной стороне вопроса. Я подозреваю, террористов волнует нарушение мира и стабильности в регионе, в частности чувствительный удар по вашему флоту. А продажных «народных имельцев», с которыми они связались, — выдавливание российского Черноморского флота с базы в Севастополе. А поскольку последнее интересует не только террористов и чиновников, а и вполне респектабельных господ — скажем, американских конгрессменов и сенаторов, — то можно представить, какой клубок вертится вокруг этой горы и сколько сенсаций чудных нам готовит просвещенья дух…

— При чем здесь гора, Зоя? Что они хотят увезти? Забытое ядерное оружие? Ракеты?

— Вот только не надо отрываться от реальности, Дымов, — строго посмотрела на него девушка. — Ядерное оружие — это перебор. Его не забывают. А если забывают, то только в Голливуде. С ракетами тоже натяжка. Думаю, речь идет об обычном вооружении, но о таком, достать которое в другом месте невозможно. Почему оно хранится в арсенальной штольне, я не знаю. Это надо спрашивать с тех людей, кто двадцать лет назад его спрятал. А спрятали, похоже, глубоко — эти люди знают место, но прикладывают титанические усилия, чтобы до него добраться.

— Ты думаешь, что речь идет об обычном вооружении? — усмехнулся Глеб. — Или ты знаешь?

— Я и так сказала очень много, — вспыхнула Зоя, — гораздо больше, чем сказал мне ты. Имеется выбор, выбирай, что хочешь: снаряды, торпедные аппараты, торпеды, спаренные автоматические установки СМ-24, зенитные пушки, противокорабельные или якорные мины. И клянусь тебе, что я понятия не имею, как и на чем они собираются вывозить отсюда это добро, а также где его применять. Но, судя по масштабности происходящего, и по жертвам, на которые идет банда, дело стоит свеч, не находишь?

Понемногу она разговорилась. Девушке было двадцать семь, уроженка Харькова, но живет и трудится в Днепропетровске — городе, изобилующем промышленными предприятиями и криминальными группировками. Замуж не ходила, детей нет, авантюрная жилка, пытливый склад ума, склонность к перемене мест, несложное отношение к жизни и в качестве самой страшной пытки — просиживание попы на одном месте. Умница, спортсменка (не комсомолка). Увлекалась акробатикой, альпинизмом, стрельбой из лука, ездой верхом, подводной охотой и всякой разной ерундой, включая спортивное ориентирование и сталкивание орущей девушки с парашютом из салона летящего самолета. Неделю назад ее вызвал шеф издания — мужчина робкого десятка, но с авантюрной жилкой, увел в сад и рассказал странную историю. Дескать, в местных, не очень дружных с законом кругах ходят слухи, что некая контора набирает людей для «интересной, связанной с длительными разъездами работы». Особо приветствуются бывшие работники спецслужб и прочих силовых структур. В деле фигурируют имена собственные: Пыштовка и Калабановская бухта. А всем известно, что там находится. Информация из окружения местного криминального авторитета Жоры Донецкого. А еще имеется собственная информация начальника Зои: вокруг Калабановской бухты, отходящей российскому флоту, затевается подозрительная возня. Гуляет слушок, что в одной из запрятанных нор последние руководители арсенальной части базы перед эвакуацией запрятали что-то интересное, способное наделать много шума. И это «что-то» пребывает там, как новенькое, поскольку в помещении, невзирая на разруху, идеальные условия хранения, включая температурный и влажностный режимы. Согласно имеющейся сомнительной информации, существуют некие силы, желающие вывезти «клад» до прибытия на базу российских военных. А еще знакомый человек из СБУ по секрету шепнул «пугливому, но авантюрному начальнику», что некие люди собирают информацию о грядущих передвижениях судов Черноморского флота России, а особенно их интересуют выходы из гавани флагмана флота крейсера «Москва» — самой эффектной и эффективной плавучей крепости российских военно-морских сил. У человека, имеющего связи и способного анализировать поступающую информацию, естественно, возникнет любопытство. А если этот человек — руководитель скандального сетевого издания… «В общем, я тебя не знаю, Зоя, ты меня тоже не знаешь, — доверительно сообщил руководитель. — Если спалишься, я здесь ни при чем. Командовать тобой не могу, но, учитывая твою тягу к приключениям… И знаешь, дорогая, в случае твоего согласия я готов нанести непоправимый вред своему кошельку на сумму…» После озвучивания суммы Зоя твердо сказала «да» и поехала. Проникла она на объект за пару часов до появления морского спецназа. Пряталась от накачанных парней с автоматами, проводила тайную съемку. Люди работали в арсенальной штольне, но шатались по всему подземелью. Она пыталась понять, что они делают, но не сильно преуспела. Сварочные работы совмещались с монтажными, резьбой автогеном, долбежкой отбойными молотками и подготовкой «малых транспортных средств» (читай, тележек). Пробраться в кулуары арсенальной штольни ей не удалось из-за плотных заслонов автоматчиков. Даже людей, занимающихся «производственными работами», контролировали вооруженные типы. По примерным оценкам Зои, в подземелье орудовали не меньше шести десятков крепких и решительных мужчин, способных совмещать работу грузчиков, сварщиков и носильщиков с боевым ремеслом. Она решила подождать удобного момента, не пороть горячку. Затем она выявила трех типов в гидрокостюмах, говорящих по-русски и явно оппонирующих вышеупомянутой компании. Побродив за ними, она разобралась, кто они такие, обрела информацию о карауле, который умер. А когда обнаружила, что пловцы направляются в арсенальную штольню, догадалась, что скоро будет шум, и решила от греха подальше спрятаться. Но шум возник спустя пару часов не в арсенальной штольне, а на пути к ней из центрального канала. Палили так громко, словно столкнулись две небольшие, но хорошо оснащенные армии. Она сидела в задумчивой позе в этой самой душевой и боялась выходить «в свет». Звуки боя и крики боевиков отлично разносились по шахтам вентиляции. Потом была пауза примерно двенадцать часов («Ничего себе поспал», — подумал Глеб), и бой вспыхнул с новой силой! Многоголовая гидра изрыгала свинец и пламень, а сопротивлялся ей, судя по всему, один человек. Зоя собрала в кулак все свое женское мужество, восстановила в памяти местные ходы сообщений. И через несколько минут уже выглядывала в арсенальную штольню из коридора производственного участка, на котором когда-то ремонтировались торпедные аппараты. Бой гремел немного правее. Горели фонари, перебегали люди. «Гидра» наступала! Единственный обороняющийся был загнан к противоатомным воротам, и Зоя уже мысленно пожелала ему счастливого пути в «райский уголок», но тут человек пропал! Бандиты шумели, кинулись к воротам, толпились там, что-то кричали. А в голове у Зои уже всплывали потайные ходы. Она сообразила, куда он должен свалиться и чем это может закончиться. И сколько времени у нее в запасе. Ну что ж, решила Зоя, если она сделает сегодня доброе дело, разве от нее убудет?