Сумеречный сказ - Кайса Локин

в кресле и листала книгу, пока рядом на хрустальном столике лежал старинный фолиант. Над ним порхало волшебное перо, выводя алхимические формулы и расчёты под диктовку Моревны. Украдкой любуясь на дочь, Баба-Яга поняла, что та совсем не изменилась: высокая, темноволосая Марья всегда пропадала в библиотеках, желая выучить всё, что можно. Поэтому многие заслуженно перешёптывались за её спиной, как о самой опасной и коварной чернокнижнице, которая при желании могла с лёгкостью затмить отца и мать.

Наконец отложив книгу, Марья сверкнула разноцветными глазами и улыбнулась, подбегая к Бабе-Яге и обнимая её.

— Здравствуй, мама! Неужели в гости пожаловала?

— Скажешь тоже, — отмахнулась Варвара. — Кроме тебя и Баюна мне тут не рад никто, так что по делу только, — улыбнулась грустно. — Просьба у меня есть.

— Ежели надо на кого-то порчу наслать или в будущее заглянуть, то запросто. — Марья уселась обратно в кресло и ногу на ногу закинула. — Но сдаётся мне, что ты хочешь узнать последние новости.

— Какая сообразительность, — лукаво подмигнула Варвара.

Марья равнодушно пожала плечами.

— Баюн остался в Яви, чтобы проследить за окружением Виктора. Думаю, что там ничего сложного для нас быть не должно. По крайней мере я ничего особенного не нашла и не предвидела.

Варвара кивнула, на миг предаваясь далёким воспоминаниям, когда она вместе с Владимиром обучала дочь гаданиям на картах, костях и потрохах.

— А вот с Кириллом и его проступком придётся сложнее, — продолжила Марья, заставляя Варвару прищуриться. — Морана вызывала меня к себе в Холодный дворец и дала разрешение делать всё, что посчитаю нужным. Уж не знаю, чем таким занималась эта Зоя, но Хозяйка Зимы в бешенстве.

— Когда ты отправляешься? — поинтересовалась Баба-Яга.

— Не знаю. Изначально я думала, что дело требует быстрых действий, но Морана велела ждать.

— Ей надо разобрать все нити судьбы, скорее всего, — предположила Варвара.

— Верно, — кивнула Марья. — Мне бы очень сильно не хотелось вмешиваться в предначертанный ход событий и играться чувствами, жизнями.

— Не думаю, что до этого дойдёт. Возьми Ивана, он всё уладить сможет, а ты ж для того случая, когда чары оборотня бессильны окажутся, — ласково проговорила Варвара, уповая на дар Баюна. Кто и мог стольким людям голову заморочить, так только он один.

Марья задумчиво хмыкнула и отвернулась, поглядывая на всё ещё порхающее меж книгами перо.

— Морочить головы — тяжкая забота, которая без последствий не проходит, — отчеканила она.

— Раз так, значит, могу отправиться в Правь и добыть ещё живой воды из Прави, — с готовностью проговорила Варвара, поднимаясь.

— Уверена? — нахмурилась Марья, вставая и не спуская с матери пристального взгляда. —Хоть тебя там сейчас и ждут очень, но последний визит и вовсе чуть не убил. Может, лучше я схожу?

— Как ты однажды сказала: для смерти нет ни времени, ни защиты, ни границ. Если не вернусь, значит, черёд мой пришёл, — крепко сжала Варвара дочь в объятиях своих и, чуть смутившись, спросила: — Скажи, отец-то в тереме? Мой посох в Навь обратно долго ведёт, а у Кощея есть камень-амулет, что мигом пространство разрезает.

Усмехнулась Моревна, на мать лукаво взглянула, понимая, что бы они не говорили, а срок их любви не вышел. Всем окружающим было видно, как с нежностью они друг на друга смотрели, но из-за упрямства не желали мириться друг с другом и продолжали обитать в разных концах Нави.

— Он час тому назад возвратился из Нави и скрылся в подвале. Приволок себе новое тело и теперь оперирует для зелий своих и твоих, — проговорила Марья, замечая, что мать взгляд отводит.

Кивнула Варвара и вниз поспешила, стараясь не придаваться воспоминаниям. Однако с усмешкой осознала, что за столько времени не изменилась натура Владимира. Она ясно помнила свой первый ужас, когда увидела склонившегося над телом Кощея. На протяжении многих лет Владимир практиковался в медицине и пытался отыскать панацею, ставил опыты и снабжал людей лекарствами.

Варвара спустилась в подвал по крутой лестнице и, не позволяя себе сомневаться, распахнула двери, входя в настоящую операционную, которой раньше здесь не было. В изумлении она обвела комнату глазами, запахи едкие подмечая. Всё сверкало чистотой, ярко горели лампы под окном, а в центре возле длинного стола стоял Владимир, склонившись над телом, накрытом тонкой простынкой.

— Коль уж пришла, так помоги. Вместе быстро управимся, — проговорил он, аккуратно делая разрез скальпелем.

Варвара, влекомая любопытством, переоделась и присоединилась к Кощею, начиная подавать зажимы. В прошлом она часто так подле него стояла, одобряла все эксперименты, распознавая в них высокий смысл и пользу для человечества. Поэтому за столько времени и благодаря обучению и практике они смогли стать опытными врачами.

— Зачем это всё? — спросила Варвара, заворачивая указанное.

Владимир, закончив шов, пояснил:

— Случай тяжёлый нашёл в больнице людской, решил сначала испробовать на мертвеце, а уж потом к живому человеку прикасаться.

— Когда ты вновь во врачи подался? — удивлённо спросила Варвара. — Я думала, что тебе давно надоело копаться в Яви и ты решил отдохнуть от мирских бед, придавшись книгам, — размышляла она, снимая с него медицинское одеяние.

— Сама говорила, что натуру нельзя изменить. А я всегда хотел помогать и открывал новые способы врачевания, — проговорил он, кивая Варваре, чтобы стянуть с неё грязную одежду.

Только тогда впервые встретились взглядами, и узрел Владимир, что Варвара вновь перед ним стояла такой, какой он её сюда перенёс в далёком прошлом — исчез облик Бабы-Яги. Давно они не виделись, а теперь точно и не расставались. И всё так же сияло на ней ожерелье с тем самым рубином, который достался от Моргамона.

Именно этот рубин подарил ещё при жизни Владимир Варваре, наказывая никогда с ним не расставаться, чтобы не лишиться колдовских сил. Ожерелье давало ей силы и помогало сохранять вечную молодость. Но когда Варвара покинула терем, камень показал свой коварный нрав. Вместо того чтобы подпитывать владелицу, он стал её ослаблять и вытягивать душу, превращая в Бабу-Ягу.

Однако теперь Варвара стояла в своём истинном обличии, заставляя Владимира прищуриться. Он знал, что пребывание в Тёмном тереме и его присутствие способны развеять чары, возвращая жене молодость и красоту. Владимир сжал кулаки и злобно спросил:

— А ты зачем вообще пришла?