Невинность, знания и ощущение чуда: почему мы перестали удивляться миру, как это было в детстве? - Бхагаван Раджниш (Ошо)

Гаутама Будда ходил ко всем знаменитым мастерам, и результат был один и тот же.

Последний мастер сказал ему:

– Ты достаточно поработал, ты сделал все, что может сделать человек, больше ничего сделать нельзя. Теперь просто удались в лес. Ты отрекся от мира, теперь отрекись от этих духовных исканий. Полностью забудь о просветлении. И я знаю, что ты способен на это. Если ты можешь полностью забыть о своем королевстве, ты можешь полностью забыть и о просветлении. Просто расслабься где-нибудь глубоко в лесу.

Будда пошел в лес. И в первую ночь, отдыхая под деревом бодхи, возле Бодх Гайя, на берегу небольшой реки Ниранджаны, в ночь полнолуния, он стал просветленным. Он ничего не делал для этого. Просветление пришло неожиданно.

Но не думайте, что вы можете сесть на поезд до Бодх Гайи, в ночь полнолуния лечь под деревом возле реки Ниранджана и ждать. Ничего не произойдет. Эти шесть лет невероятных усилий не дали просветления, но привели к такому расслаблению, что просветление стало возможным.

Просветление не вызывается стараниями. Старания вызывают расслабление. Вы сделали так много, что просто сдаетесь. Но, не делая этого, вы не можете сдаться. Поэтому в буддизме есть проблема. Существуют секты, которые думают, что Будда стал просветленным благодаря шести годам усилий: сначала были эти шесть лет, потом последовало просветление. Обычная логика видит это так. Только одна школа, дзен, в своем понимании всегда была необычной. Она говорит, что просветление не было вызвано шестью годами усилий, но что они привели к расслаблению, – а расслабление просто делает вас открытым для неизвестного, для непознаваемого.

Просветление не является результатом шести лет трудов, но без них просветления также не было бы. Вы должны понять всю тонкость этого явления.

С утра до вечера вы работаете, и потом хорошо спите ночью. Императоры не могут спать. И это очень нелогично, потому что они отдыхают весь день – было бы логично, чтобы человек, который сутками практикует отдых, спал ночью глубже, чем вы, весь день работавшие, утомленные… Ваша практика не направлена на расслабление, ваша практика противоположна ему.

Но, к счастью, жизнь не логична. В противном случае, человеку, который весь день тяжело работал, пришлось бы трудиться еще и всю ночь. В жизни у него не было бы никакого отдыха, потому что его навык и дисциплина становились бы все более и более совершенными, все более и более зрелыми.

Хорошо, что в жизни есть динамика, диалектика. Весь день вы прикладываете огромные усилия – и заслуживаете расслабление. Вам необходим отдых, вы хорошо потрудились. Природе не чуждо сострадание.

Император весь день отдыхал, и ночной сон ему больше не нужен. Природе не важно, император он или нищий.

Диалектика жизни такова, что те люди, которые прилагают много усилий для просветления, не достигнут его таким образом. Однажды им придется сдаться, и в этот момент расслабления что-то откроется – вы больше не делающий, и с вами что-то происходит.

То же самое верно в отношении научных открытий – здесь действует тот же закон. Ученый годами работает над каким-либо проектом, и потом однажды, когда он сделал все, о чем мог подумать, он отбрасывает саму идею. И вдруг окно открывается, и то, чего он так напряженно искал, приходит само вообще без каких-либо усилий.

На самом деле здесь кроются глубокие причины: всякий раз, когда вы прилагаете усилия, вы напрягаетесь. А когда вы напряжены, ваш ум становится узким. Вы так амбициозны, вами движет такое сильное желание, вы так торопитесь что-то получить, что практически оказываетесь в состоянии хаоса. А чтобы что-то знать – научное или религиозное, – нужно быть безмолвным, тихим сознанием, ничего не делая, ничего не желая, ничего не ища. Но все это время, когда вы искали и не находили, зародило в вас семя, и в момент расслабления это семя начинает прорастать.

Так было в случае с мадам Кюри – это самый известный пример. Она была первой женщиной, получившей Нобелевскую премию. Мария Кюри три года работала над одной математической задачей. Она подходила к ней со всех сторон, рассматривала под разными углами, но ничего не происходило – задача казалась неразрешимой. Однажды она работала до поздней ночи, до двух часов, и в итоге отказалась от своей затеи, подумав: «Я впустую потратила три года, я могла совершить многие другие открытия. Эта идиотская задача так же упряма, как и я. Я тоже упряма, но теперь отказываюсь от этой битвы». Она закрыла блокнот, в котором делала заметки, и ушла спать, а наутро… Она была одна в комнате, и дверь была заперта изнутри. В любом случае, даже если бы комната не была заперта, никто другой не смог бы этого сделать. Если мадам Кюри не смогла сделать этого за три года, как кто-то другой смог бы сделать за одну ночь? Она подошла к столу и нашла под пресс-папье клочок бумаги, лежащий прямо на блокноте. На этом листке было написано решение задачи.

Мария Кюри не могла поверить в случившееся.

Ее мужа не было дома, он уехал отдыхать с друзьями. Никто из слуг не мог этого сделать. Более того, комната была заперта изнутри.

Тогда она присмотрелась повнимательнее и узнала свой собственный почерк. Затем постепенно мадам Кюри стала вспоминать, что ей снился сон, в котором она работала над задачей и решила ее. Возможно, во сне она встала и записала ответ, который ей приснился, – чтобы не забыть его утром.

Подобное случалось почти со всеми великими учеными.

Так что ты прав: у ученого нет права утверждать: «Это мое открытие». В каком-то смысле, это не его открытие; в каком-то смысле, само существование выбрало его в качестве способа передачи. Но он был выбран потому, что усердно трудился и подошел к точке, в которой стало возможно расслабление – полное и тотальное расслабление. Если вы находитесь в этом тотальном расслаблении, существование открывает свои секреты. Понимая это, вы можете увидеть многие подтексты: в этом отношении наука и религия совершенно одинаковы.

У них могут быть разные объекты – наука может смотреть вовне, религия может смотреть внутрь, – но открытие в науке или в религии случается в одном и том же состоянии, при полностью расслабленном уме. Или, используя слово из мистики, – состоянии не-ума, потому что когда ум полностью расслаблен, то ума нет, и окно открывается.

Ум – это блок. И как только ума больше нет, вы начинаете видеть то, что всегда было перед вами и что толстый слой мыслей не давал вам разглядеть. Вы не были способны видеть. Ты спрашиваешь, как можно непрерывно жить в этом чудесном, в этом непознаваемом.

В тот момент, когда вы спрашиваете «как», вы просите рассказать о технике, но никакая техника невозможна. Все техники – это усилия. Поэтому сгодится любая, просто выполняйте ее настолько искренне, чтобы однажды подойти к точке, в которой вы отбросите ее. Потому что это главное – отбросить.

Есть сто двенадцать методов медитации. Но главное – это не медитация, главное, что после всех этих ста двенадцати методов происходит одно и то же. Вы выполняли их до изнеможения. Вы поставили на карту все, и теперь – осознав, что у вас больше нет сил, больше нет никакого желания, – вы расслабляетесь. Все усилия отброшены, все техники забыты.

В этой невинности чудесное принадлежит вам.

Вы его часть, вы всегда были его частью. Непознаваемое – это не что-то отдельное от вас, это ваше сердцебиение. Ваше сердцебиение синхронно с сердцебиением вселенной.

Но позвольте мне снова напомнить: сначала вы должны сделать все возможное – ничего не жалея, не думая о том, зачем вкладывать в это так много энергии, раз в итоге придется все отбросить. Нет, вы должны быть всецело погружены в это, как будто бы одно усилие подарит вам истину. Только тогда однажды – уставший, истощенный, побежденный трудами – вы расслабитесь.

Вы не знаете, что глубина расслабления будет зависеть от глубины вашего усилия. Если усилие было на сто процентов тотальным, тогда и расслабление будет на сто процентов тотальным, а с тотальным расслаблением вы перемещаетесь в чудесное, в непознаваемое. Тогда это ваш мир. Тогда вы дышите им, вы живете в нем.

Вот что мы называем предельной реализацией – просветлением.

Я понимаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь, что интеллект является барьером на пути к самореализации. Но, пожалуйста, объясни подробнее, что ты под этим подразумеваешь.

Мне очень интересно слушать твои лекции. Они совсем не лишены интеллектуальности, и их можно было бы назвать интеллектуальным мастерством. Более того, ученый не может отбросить свою долю знаний, на которых базируются его суждения: естественно, его суждения должны быть объективными. Я чувствую, что, должно быть, неправильно тебя понял.