Змеи города роз - Юлия Арвер

дышал, согнувшись пополам. В его почтенном возрасте бег приносил больше вреда, чем пользы.

– Наместница, не трогайте юношу, – выдохнул целитель, держась за бок. – Девушка пришла в себя и рассказала, что он и некая призрачная лиса спасли ее от темного колдуна. Парень сражался за нее.

Меня будто обдали ушатом ледяной воды, загодя раскалив добела. Я поспешно погасила огни, старательно отводя глаза от перебежчика, но его покрасневшая воспаленная кожа притягивала взгляд. Я мучила невиновного человека, уверенная в своей правоте… Монстр, спятивший от страха и злобы…

– Почему тогда она указала на него в подворотне? – севшим голосом пробормотала я, ощущая предательскую дрожь в руках и коленях.

– Девушка говорит, что пыталась попросить вас помочь ему. Она не хотела, чтобы юноша умирал из-за нее.

Я невольно закрыла лицо рукой. Беркут переглянулся с Ансаром, и они оба недоверчиво покосились на мирейца.

– Девушка клянется, что юноша храбро сражался с колдуном и даже сумел ранить его, – продолжил Гаян, победно глядя мне в глаза.

Я стыдливо отвернулась и встретилась взглядом с перебежчиком. Его лицо исказил гнев, а обожженная кожа блестела от выступившей сукровицы. Кровь стекала к шее пленника, теряясь в густой черной щетине на щеках и подбородке, а на распухших губах вновь играла злобная усмешка. Его израненное лицо вдруг показалось мне черепом мертвеца, с которого того и гляди слезут лоскуты обугленной плоти. Перебежчик отчаянно расхохотался, и этот полный презрения смех отозвался от каждой стены.

– Мне нужно поговорить с девушкой лично, – пробормотала я, насилу отвернувшись от хохочущего доказательства собственной жестокости. – Но сначала прошу вас исцелить этого юношу. Я буду ждать вас в саду.

С этими словами я выскочила из каморки и понеслась к выходу в кромешной темноте, даже не потрудившись зажечь огонь и едва разбирая дорогу. Сзади послышались торопливые шаги.

– Амаль, это была наша общая ошибка. Не только твоя, – заявил Беркут, нагнав меня.

Я не сбавляла шаг, упрямо игнорируя его слова утешения.

Михель схватил мою ладонь и сжал в своих прохладных пальцах, вынуждая остановиться. В кромешной тьме я не видела его родных зеленых глаз, но знала, что они наполнены привычной братской заботой. Будто бы он все еще говорил со своей наине, а не с умалишенной ведьмой, всего пару минут назад пытавшей невиновного. Я была противна самой себе, а Михелю – нет. Разве такое возможно?

– Ты – не зверь, – заверил меня Беркут и вдруг прижал к себе. Как в тот наполненный смертью и вонью жженой кожи вечер, когда я превратилась в убийцу. – Мы ошиблись, так бывает. Все выглядело слишком подозрительно.

Я кивнула куда-то ему в плечо, безрезультатно отгоняя склизкое чувство собственной ничтожности.

– Гаян исцелит парня, потом я лично поговорю с ним. Мы можем дать ему денег и отправить в любой другой город Нарама. С полным кошельком он найдет себе место.

Я отстранилась от Беркута и несмело подняла взгляд, стараясь различить во тьме очертания друга.

– Предложи ему вступить в мой отряд. Кажется, этого он хотел, когда просил убежища. Миреец, действительно, хорош в бою, раз сумел ранить кадара. Еще и его дар прятаться в тени. Такого нет ни у одного моего солдата. Если согласится – хорошо, не согласится – дай денег и отправь подальше из Вароссы.

– Ты уверена, что его место среди нас? – голос Беркута полнился сомнением.

– Поглядим, – пожала я плечами. – Он рвался ко мне в отряд. Пусть это предложение станет моим извинением.

Сад встретил нас утренним пением птиц и шелестом листвы. Запах роз пробирался в грудь нежным дурманом. Отдаленные голоса прислуги, доносившиеся от черного входа кухни, напоминали, что жизнь продолжается. Сегодняшнее утро могло не наступить для несчастной дочери Надира Леяна, но наступило. И все это благодаря перебежчику, вступившему в бой с кадаром. Его место не на кухне, среди ящиков с продуктами и болтающих без устали кухарок. Я совершила ошибку. Вновь.

– Наместница, простите, что беспокою вас, – вдруг донесся до меня звонкий девичий голосок. К нам спешила одна из помощниц кухарки – молоденькая девчонка, на вид чуть младше меня самой. Ее испуганные глазищи таращились на нас с Беркутом, будто на демонов из преисподней. Я смотрела на нее сверху вниз, молчаливо выжидая.

Девчонка склонила голову в почтительном поклоне и пролепетала:

– Я хотела спросить об Ингаре. Солдаты болтают, что его заперли в подвале.

– Не твоего ума дело, – отрезала я, мысленно пообещав устроить выволочку каждому, кто распускает язык в присутствии прислуги.

– Простите меня. Я всего лишь хотела сказать, что весь вчерашний вечер Ингар провел со мной и моей подругой Идой – еще одной работницей кухни, – помощница кухарки вновь склонила голову, но голос ее зазвучал чуть тверже. – Он… Ингар – хороший человек. Он не мог натворить дурного.

– Миреец всего неделю живет в моем поместье. Откуда тебе знать, что он за человек? – язвительно поинтересовалась я.

Девчонка взглянула на меня исподлобья и вновь потупилась.

– Он помогает всем, кто в этом нуждается.

– Наивная, – фыркнула я. – Никогда не суди людей по тому, помогают ли они другим. Лучше наблюдай, чтоб не вредили. Но по поводу Ингара ты права. Он ни в чем не виноват. Я распорядилась отпустить его.

Глаза помощницы кухарки озарились радостью, отчего у меня вновь возникло желание громко фыркнуть. Девчонка влюбилась в перебежчика! Как предсказуемо и глупо. Давно здешние девушки не видывали новых мужских лиц.

– Наместница! – вдруг донесся приближающийся крик целителя. Он вновь бежал, прихрамывая на одну ногу и тяжело дыша. – Дочь советника сбежала! Она избила служанку и вылезла в окно! Супруга прислала экономку сообщить мне об этом.

Я потрясенно уставилась на Гаяна, позабыв о помощнице кухарки, навострившей уши неподалеку.

– Разве она уже достаточно сильна, чтобы вставать с кровати? – изумился Беркут.

– В том-то и дело, что еще час назад девушка была так слаба и потеряна, что с трудом открывала рот. Я насилу заставил ее говорить. Однако после моего ухода она голыми руками отлупила рослую служанку и выломала оконную раму, – ответил Гаян, все еще пытаясь отдышаться. – Как будто кто-то околдовал ее за это короткое время.

Разве подобало так себя вести воспитанным девицам? Ответ напрашивался сам собой. В теле дочери советника не осталось места воспитанной девице. Ее место заняла нечистая сила.

Глава 7

Защитник

Амир

Кажется, я терял сознание. Прохладными касаниями целитель прогнал боль, причиненную свихнувшейся тварью. Когда кожа перестала пылать, а голова блаженно потяжелела, я провалился во тьму, будто сброшенный