Осень патриарха. Советская держава в 1945–1953 годах - Спицын Евгений Юрьевич

Затем вновь настал черёд уже опального маршала Г.К. Жукова, который на февральском Пленуме ЦК был выведен из состава членов высшего партийного ареопага. Тогда же было арестовано и всё бывшее руководство Приволжского военного округа — генерал-полковник В.Н. Гордов, генерал-лейтенант Г.И. Кулик и генерал-майор Ф.Т. Рыбальченко, которые через три года были расстреляны за измену Родине и антисоветскую агитацию и пропаганду. В исторической литературе последнего времени (Р.Г. Пихоя, Г.В. Коростыченко, О.В. Хлевнюк[104]) сложилась ярко выраженная тенденция представить всех репрессированных полководцев невинными жертвами кровавого сталинского террора, однако непредвзятый анализ архивных документов красноречиво говорит о том, что эти «обиженные» генералы не только вели пьяные крамольные беседы за обеденным столом, нецензурно оскорбляли И.В. Сталина и других членов высшего руководства страны, но и реально вынашивали планы военного переворота.

В марте 1947 г. новым заместителем председателя Совета Министров СССР и членом его Бюро стал генерал армии Николай Александрович Булганин, который одновременно сменил И.В. Сталина на посту министра Вооружённых сил СССР, а всего через полгода для престижа был уравнён со своими подчинёнными в маршальских погонах — А.М. Василевским, В.Д. Соколовским и другими полководцами — и удостоен маршальского звания. Кроме того, по мнению ряда историков (Ю. Жуков[105]), есть все основания полагать, что одновременно Н.А. Булганин стал и полноправным членом правящей «семёрки», которая отныне стала именоваться «восьмёркой». Тогда же из состава Бюро СМ СССР был выведен Лазарь Моисеевич Каганович, которые уехал в Киев, где временно сменил на должности Первого секретаря ЦК КП (б) У Никиту Сергеевича Хрущёва, сохранившего за собой только пост председателя Совмина УССР, занятый им ещё в феврале 1944 г.

Тогда же в конце февраля — начале марта 1947 г. началось массированное наступление на позиции второго секретаря ЦК Андрея Александровича Жданова. Одни историки (Р.Г. Пихоя, А.В. Пыжиков, А.А. Данилов[106]) традиционно утверждают, что этой новой атакой на лидера «ленинградской группировки» руководили Л.П. Берия и Г.М. Маленков. Однако их оппоненты (Ю.Н. Жуков[107]) твёрдо убеждены, что ею руководил А.А. Кузнецов, пытавшийся вернуть себе прежнее расположение вождя и поквитаться со своим бывшим шефом, отношения с которым серьёзно испортились ещё со времён героической ленинградской блокады.

Конечно, И.В. Сталин, хорошо знавший о серьёзной болезни своего старого партийного товарища, давно страдавшего сосудисто-сердечной недостаточностью, понимал, что А.А. Жданову необходимо срочно готовить адекватную замену в ЦК. Поэтому следующим шагом по нейтрализации второго человека в партии стало отстранение от работы в центральном партийном аппарате ряда его прямых выдвиженцев, в частности секретаря ЦК Николая Семёновича Патоличева и двух заместителей начальника Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) М.Т. Иовчука и К.С. Кузакова. Затем в конце мая 1947 г. на основании опроса членов ЦК глава Отдела внешней политики ЦК ВКП(б) Михаил Андреевич Суслов был утверждён сразу в двух новых должностях при сохранении прежней — секретаря ЦК и начальника Управления по проверке партийных органов, который до него, как известно, возглавлял Н.С. Патоличев, «сосланный» в Киев в помощь Л.М. Кагановичу на должность секретаря ЦК КП (б) У по сельскому хозяйству.

Наконец, в сентябре 1947 г. произошло ещё три примечательных события. Во-первых, своих должностей лишились ближайший ждановский соратник, начальник Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Г.Ф. Александров и его первый заместитель П.Н. Федосеев. Во-вторых, новым главой этого Управления был назначен секретарь ЦК М.А. Суслов, сумевший, как и в мае, сохранить за собой должность заведующего Отделом внешней политики ЦК. В-третьих, И.В. Сталин вновь возвысил А.А. Кузнецова, передав ему как секретарю ЦК курирование МГБ СССР и введя его в состав руководящей «восьмёрки», ставшей теперь «девяткой». Одновременно с этим прекратили своё существование и две Комиссии ЦК ВКП(б) по подготовке нового проекта Конституции СССР и новой партийной программы, председателем которых как раз и был А.А. Жданов. Кроме того, на неопределённое время было отложено и проведение XIX съезда ВКП(б), который в нарушение партийного устава не собирался уже восемь лет. По сути дела, А.А. Жданов оказался в положении генерала без армии, утратив всякую возможность воздействовать на подготовку и принятие важных решений, хотя формально он ещё оставался вторым секретарём ЦК, председательствующим на заседаниях Секретариата и Оргбюро ЦК. При этом, как считают ряд историков (Ю.Н. Жуков, М. Рейман[108]), реальные властные полномочия по линии ЦК теперь де-факто перешли к М.А. Суслову.

Между тем, по информации ряда авторов (М.В. Зеленов[109]), в середине декабря 1947 г. в аппарате В.М. Молотова активно стали обсуждаться варианты реформы прохождения службы в органах государственной власти и управления, а именно — восстановления дореволюционной системы чинов и персональных званий. С этой целью был даже подготовлен отдельный проект Указа Президиума Верховного Совета СССР о введении персональных званий — младший советник, советник, старший советник, государственный советник и действительный государственный советник. Однако в таком радикальном варианте эта реформа так и не была осуществлена, хотя отдельные её элементы были реализованы почти через год, в начале ноября 1948 г., совместным Постановлением Политбюро и Секретариата ЦК, которое приравняло должностные оклады и денежное довольствие сотрудников аппаратов Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б).

Наконец, тогда же, в декабре 1947 г., в Москву из Киева на прежнюю должность заместителя главы Совета Министров СССР вернулся Л.М. Каганович, назначенный вскоре председателем Госснаба СССР, а Н.С. Хрущёв вновь стал Первым секретарём ЦК КП(б)У, уступив место главы Совета Министров Украинской ССР Д. С. Коротченко.

3. Расклад сил и группировок в верхних эшелонах власти в 1948–1952 гг

Наступивший новый год был ознаменован новым всплеском «репрессий» против высших армейских чинов. Сначала (по итогам расследования МГБ СССР так называемого «трофейного дела») их жертвой вновь стал маршал Г.К. Жуков, которого в январе 1948 г. перевели из Одессы в Свердловск на менее значимую должность командующего внутренним Уральским военным округом. А затем в феврале 1948 г. жертвами армейских чисток стали ряд бывших руководителей ВМФ, в частности уже опальный адмирал флота Н.Г. Кузнецов, которого теперь понизили до звания контр-адмирала и перевели служить на Дальний Восток, а также адмиралы Л.М. Галлер, В.А. Алафузов и Г.А. Степанов, которых осудили на разные сроки заключения за их давние военные «грешки», в том числе за передачу англо-американским союзникам в период войны ряда секретных материалов и чертежей по различным видам вооружений и морских карт.

Новый пик борьбы за власть в узком руководстве страны пришёлся на февраль — март 1948 г., когда: 1) министр Вооружённых сил СССР маршал Н.А. Булганин стал полноправным членом Политбюро; 2) министр иностранных дел СССР В.М. Молотов был вновь снят с должности первого заместителя председателя Совета Министров СССР и руководство Бюро СМ СССР было вновь возложено на Л.П. Берию, Г.М. Маленкова и Н.А. Вознесенского и 3) новым полноправным членом Политбюро стал заместитель председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгин, который одновременно (но краткосрочно, до декабря 1948 г., сугубо по тактическим соображениям) был назначен министром финансов СССР.