Осень патриарха. Советская держава в 1945–1953 годах - Спицын Евгений Юрьевич

Как известно, уже в начале августа 1946 г. произошла новая перегруппировка сил в верхних эшелонах власти, связанная с тем, что: 1) новым заместителем председателя Совета Министров СССР, членом его Бюро и заместителем руководителя Оперативного бюро СМ СССР, главой которого являлся Л.П. Берия, был утверждён глава Спецкомитета по ракетной технике (2-го Спецкомитета) Г.М. Маленков, который вновь укрепил свои позиции в ближайшем сталинском окружении, правда уже не в традиционной роли партийного «начальника», а в статусе сугубо государственного управленца, лично отвечавшего за деятельность министерств промышленности средств связи, связи и электропромышленности; 2) руководство работой Оргбюро и Секретариата ЦК было возвращено А.А. Жданову, который вновь, как и до войны, стал вторым лицом в партийной иерархии и вместе со И.В. Сталиным опять стал подписывать совместные Постановления СМ СССР и ЦК ВКП(б).

Тогда же новым Постановлением Политбюро ЦК на основании записки А.А. Жданова был определён и новый статус, а также уточнены функции Секретариата ЦК. В соответствии с этим Постановлением Оргбюро ЦК было названо «директивным органом ЦК ВКП(б) по партийной и партийно-организационной работе», а Секретариат ЦК определён как «постоянно действующий рабочий орган ЦК, главными задачами которого являются: 1) подготовка вопросов, подлежащих рассмотрению Оргбюро ЦК, 2) проверка исполнения решений Политбюро и Оргбюро ЦК; 3) организация через соответствующие управления и отделы ЦК исполнение решений ЦК; 4) распределение руководящих партийных, советских и хозяйственных кадров. Хорошо известно, что этими вопросами Секретариат ЦК занимался и раньше, поэтому гораздо более важным было то, что этим же Постановлением был впервые резко понижен его статус, поскольку здесь указывалось, что: 1) „Секретариат ЦК не имеет регулярных заседаний и собирается по мере необходимости“ и 2) „Секретариат ЦК не имеет своего плана работы, а руководствуется планом работы Оргбюро и решениями Политбюро“». Кроме того, тем же Постановлением Отдел международной информации был официально преобразован в Отдел внешней политики, главой которого остался М.А. Суслов, а Организационно-инструкторский отдел был реорганизован в Управление по проверке партийных органов, который возглавил Н.С. Патоличев.

Таким образом, по мнению ряда авторов (М.В. Зеленов[94]), руководство отделами ЦК формально, а самое главное — реально переместилось из Секретариата в Оргбюро ЦК. Правда, историки до сих пор спорят, кто возглавил этот орган. Например, сам профессор М.В. Зеленов[95] считает, что главой Оргбюро ЦК стал Г.М. Маленков, а его коллеги Ю.Н. Жуков и В.А. Кутузов[96] утверждают, что им стал А.А. Жданов. Думается, что вторая точка зрения гораздо ближе к истине, поскольку, как уже упоминалось, именно с этого момента все совместные Постановления СМ СССР и ЦК ВКП(б) вновь стали подписывать И.В. Сталин и А.А. Жданов. Первый — как председатель Совета Министров СССР, а второй — как второй секретарь ЦК ВКП(б).

Кстати, последнее обстоятельство, на которое вполне справедливо обратили особое внимание ряд современных историков (Ю.Н. Жуков, В.А. Кутузов, М.В. Зеленов[97]), ставит под веское сомнение утвердившееся в горбачёвское и постсоветское время представление большинства их известных коллег (Ю.С. Аксёнов, Р.Г. Пихоя, А.И. Вдовин, А.В. Пыжиков, А.А. Данилов, Г.В. Костырченко[98]) о существовании некоей особо сплочённой «ленинградской группировки» в составе А.А. Жданова — Н.А. Вознесенского — А.А. Кузнецова — А.Н. Косыгина, которая якобы единым фронтом противостояла группировке Л.П. Берии — Г.М. Маленкова.

Между тем в октябре 1946 г. решением Политбюро ЦК были существенно расширены права руководящей «шестёрки», созданной ещё в декабре 1945 г., новым её членом стал председатель Госплана СССР Н.А. Вознесенский, и официально она стала именоваться «семёркой». Именно с этого момента фактически прекратились все официальные (протокольные) заседания Политбюро ЦК, которые за последующие семь лет собирались только дважды — в декабре 1947 г. и в июле 1949 г. Причём, как полагают ряд историков (Ю. Жуков[99]), руководящую роль в этой «семёрке» играли Л.П. Берия, Н.А. Вознесенский, фактически руководившие всей работой союзного правительства, и А.А. Жданов, руководивший работой всего центрального партийного аппарата.

Более того, по мнению того же Ю.Н. Жукова,[100] Л.П. Берия и Н.А. Вознесенский, возглавлявшие Бюро Совета Министров СССР, а также А.А. Жданов как второй секретарь ЦК, естественно, стремились закрепить своё положение. С этой целью ещё в начале января 1947 г. они настояли на решении Политбюро о созыве в конце 1947 г. — начале 1948 г. XIX съезда ВКП(б), а уже в конце февраля 1947 г. о предстоящем партийном форуме узнали и все остальные члены ЦК, приглашённые в Москву на очередной партийный Пленум. Сообщение по данному вопросу делал А.А. Жданов, огласивший членам ЦК предстоящую повестку съезда, в том числе принятие на нём третьей партийной программы и нового партийного устава, а также назвавший тех сотрудников центрального партийного аппарата, кому поручалась подготовка этих документов. Среди главных разработчиков были названы сам Андрей Александрович Жданов и его прямая креатура, начальник управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Георгий Фёдорович Александров. Хотя, как установили ряд современных авторов (Г.С. Батыгин, И.Ф. Девятко[101]), уже после громкой отставки Г.Ф. Александрова (по итогам знаменитой «философской дискуссии») непосредственно проект третьей программы ВКП(б) готовили другие персоны: новый начальник реорганизованного Отдела пропаганды и агитации ЦК Дмитрий Трофимович Шепилов и два руководителя журнала «Большевик» — Пётр Николаевич Федосеев и Марк Борисович Митин.

Между тем тогда же, в феврале 1947 г., но ещё до Пленума ЦК произошёл так называемый «дворцовый мини-переворот», авторами которого, вероятнее всего, стали два аутсайдера «семёрки» — В.М. Молотов и Г.М. Маленков. Как считает тот же Ю.Н. Жуков,[102] именно их усилиями было подготовлено совместное Постановление СМ СССР и ЦК ВКП(б) «Об организации работы Совета Министров СССР», в соответствии с которым был кардинально изменён весь состав Бюро СМ СССР. Новым руководителем Бюро стал сам И.В. Сталин, его первым заместителем В.М. Молотов, а «рядовыми» членами Бюро — все остальные заместители председателя Совета Министров СССР и руководители восьми отраслевых бюро — Л.П. Берия, Н.А. Вознесенский, Г.М. Маленков, А.И. Микоян, К.Е. Ворошилов, Л.М. Каганович, А.Н. Косыгин и М.З. Сабуров. Таким образом, вновь произошло серьёзное укрепление позиций В.М. Молотова и Г.М. Маленкова в верхних эшелонах власти.

В феврале 1947 г. началась и новая кампания против высшей военной верхушки, связанная, вероятнее всего, с тем, что И.В. Сталин, готовя себе замену на посту министра Вооружённых сил СССР, вновь решил поставить на место самых известных и авторитетных полководцев прошедшей войны. Сначала жертвой этой кампании стал главком Военно-Морского флота адмирал флота Николай Герасимович Кузнецов, который из-за разногласий с вождём относительно дальнейшей программы развития ВМФ был снят с должностей главкома и заместителя министра Вооружённых сил СССР и отправлен в «ссылку» в Ленинград. Вместе с тем, по мнению самого адмирала Н.Г. Кузнецова, а также ряда современных авторов (Ю.А. Никифоров[103]), причины его опалы были многофакторными, а именно: 1) острые разногласия с руководством министерств судостроительной промышленности и транспортного машиностроения А.А. Гореглядом, В.А. Малышевым и И.И. Носенко, которые выступали за дальнейшее строительство тяжёлых крейсеров в противовес строительства авианосцев; 2) острый конфликт со И.В. Сталиным и с начальником Главного штаба ВМФ адмиралом флота И.С. Исаковым по поводу раздела Балтийского флота на Юго-Балтийский флот (4-й ВМФ) и Северно-Балтийский флот (8-й ВМФ), которые, соответственно, возглавили адмиралы Г.И. Левченко и В.Ф. Трибуц, а также 3) интриги генерала армии Н.А. Булганина, который «раздул кадило» как раз накануне своего назначения на должность министра Вооружённых сил СССР.