Письма русского офицера о Польше, Австрийских владениях, Пруссии и Франции, с подробным описанием отечественной и заграничной войны с 1812 по 1814 год - Федор Глинка

Все движется!.. Главная квартира авангарда переходит в Пенниг, три мили вправо от Хемница, конечно, для того, чтоб сосредоточиться более с Блюхером, находящимся в Альтенбурге. Французские аванпосты между реками Салою и Эльстером. Маршал Ней в Веймаре. Наполеон сам при войсках своих.

Посмотри на карту, ты увидишь, что Хемниц, Пенниг и прочие саксонские городки означены небольшими, едва приметными кружочками. Распространи их воображением своим, наполни прекрасными домами, садами, фабриками, обведи картинною цепью холмов и насели добрейшими людьми - тогда будешь иметь понятие о таких городках, из числа которых и Пенниг, где мы только ночевали.

Апреля 18. Альтенбург

Оставя в Пенниге все обозы, все тяжести, мы подвинулись еще вправо в Альтенбург с тем, чтобы, заняв близ него позицию, нажидать неприятеля. Альтенбург - пространный и великолепный город герцога Гот-Сакского. Всего примечательнее в нем огромный старинный замок на высочайшейскале, имеющий, в основании целый холм дикого гранита. В сем замке показывают, в числе прочих редкостей, окно, чрез которое украдены были малолетние Альберт и Эрнест, дети герцога. Случай этот достопамятен в саксонской истории, ибо от них произошли две наследственные линии альбертинская и эрнестинская.

19 апреля поутру. Альтенбург

Наконец сбылись мрачные предчувствия, оправдались печальные догадки: неумолимой судьбе или непостижимому провидению угодно было лишить нас великого человека!..[6] Его уже нет!.. В Бунцлау прекратилась жизнь мужа знаменитого. Давно ли, вызванный из глубокого уединения общим голосом народа, восстал он от бездействия и ополчился великим умом своим на защиту отечества? Давно ли грады и области называли его спасителем? Матери несли младенцев, и внуки вели дедов своих, чтобы удостоиться его лицезрения? Давно ли сам государь назвал его Светлейшим и фельдмаршалом? Еще не обсохла кровь врагов, пролитая им на полях Бородинских; еще не истлели трупы, которыми устлал он великое пространство от Оки до Немана; еще блестят трофеи, им собранные, зеленеют лавры, им пожатые; еще не успела обтечь круг земной слава, вещая о нем... А его уже нет!

Что ж значит в мире сем слава? Что значит величие людей?.. Песнопевцы земли русской! Предайте потомству стоны соотчичей своих в печальных звуках ваших лир!

Взгляд на движение авангарда перед Люценским сражением

Около половины апреля неприятель начал показываться в больших силах близ города Наумбурга, известного в 30-летней войне, когда оружие гуситов гремело в Германии. Отряды и передовые посты его распространялись между реками Салою и Эльстером. Намерение его, устремиться на Лейпциг для расхищения славной ярмарки, час от часу становилось очевиднее; а посему и все российско-прусские войска сосредоточивались в окрестностях сего города. В это время авангард главной армии, под начальством генерала от инфантерии Милорадовича, из расположения своего при Хемнице, предпринимает косвенное движение вправо. В течение нескольких дней, следуя сему направлению и движением своим прикрывая все дороги в Дрезден, авангард рассылает вперед отряды до Цвикау, Плауена, Гофа, Лобенштейна и Геры для разведывания о неприятеле; а между тем постепенно приближаясь и Лейпцигу, занимает Пенниг, Альтенбург и Цейц, более или менее останавливаясь в каждом из сих мест.

20 апреля, в 2 часа пополудни

С первым лучом зари выступили мы из Альтенбурга в Цейц. Едва прошли милю, как услышали пушечные выстрелы. Чем далее подавались вперед, тем слышнее становились они; наконец облака дыма на краю горизонта, блеск обширного зарева и все признаки великого сражения представились глазам нашим. Там, на дороге в Наумбург, близ Люцена, где уже один раз в 1652 году решалась судьба Германии и где путешественники привыкли останавливаться над памятником великодушного Густава Адольфа, там сражались теперь за жребий всей Европы. Наполеон с великими силами ломился к сердцу Пруссии. Российско-прусские армии, под начальством графа Витгенштейна и генерала Блюхера, встретили его - и они сражаются!.. Авангард наш, с поспешностью достигнув Цейца, стал в боевом порядке на выгодных высотах вокруг оного. Жители их города и окрестных деревень идут толпами к нам в лагерь, неся добровольно вареное кушанье и вина. Солдаты паши готовы сражаться за счастие таких добрых людей и за прекрасную землю их.

В 6 часов пополудни

С высоты древнего и величественного замка в Цейце смотрели мы на сражение, кипевшее за две отсюда мили. Долго гром рокотал на одном месте. Наконец дым и выстрелы начали отдаляться - и все сердца наполнились приятнейшим предчувствием, что неприятель отступает. Генерал Милорадович во все это время не сходил с балкона, прилежно наблюдая в зрительную трубу и взглядывая на карту. Еще в первый раз в жизни смотрел он на сражение, не участвуя в нем. Несколько раз объезжал он полки, спрашивал солдат, хотят ли драться, - и всеобщий голос был: ура! готовы, вперед! Я не знаю, для чего мы остаемся праздными свидетелями общего сегодняшнего дела: 15 000 лучших солдат, восемьдесят пушек и генерал Милорадович смогли бы сделать немалый перевес. Но говорят, что неприятель отрядил сильную колонну на ту дорогу, которую мы заслонили. Последствие все объяснит. Гром пушек опять усиливается, небо дымится! Народ и войска молят бога, да благословит он оружие правых, да увенчает славою победы императора и короля.

В сию минуту получил генерал Милорадович от партизана полковника Орлова рапорт, который, стоя с отрядом своим на высотах близ деревни Вебау, видел все сражение и в коротких словах уведомлял, что неприятель, беспрестанно получавший подкрепления, принужден, однако ж, был уступить нам на целую милю пространства; но к нему подоспели еще свежие войска, и сражение воскипело с новым жаром.

12 часов ночи

На городской башне бьет полночь; но спокойствие не водворяется в город. Все тоскует и волнуется. Войска готовятся к походу. Конница гремит по мостовым, проходя через город. Пехота еще в лагере. С наступлением ночи генерал Милорадович приказал развести большие огни, дабы внушить неприятелю некоторое опасение видеть на крыле своем новое войско. С нашей стороны огни в лагере, с противной - пылающие окрестности Люцена все небо обагрили заревом. Лошади наши оседланы, мы готовы. Два часа дозволено нам сдремать; с рассветом должны быть в поле и в деле. Прощай!

22 апреля. Местечко Фробург. Рано утром

Весь вчерашний день провели мы в движении. Будучи посылаем в разные места, я проскакал более шестидесяти верст и ввечеру едва не падал с лошади, которая и сама готова была упасть. В позднюю ночь уже войска наши, сделав весьма большой переход чрез горы, ущелины и леса, прибыли наконец к Фробургу, где неприятель не мог нас ниоткуда отрезать. Авангард становится опять арьергардом, ибо армии отступают.

Генерал-адъютант князь Волконский известил генерала Милорадовича, что государь поручает ему учредить вновь партизанскую войну для действий на сообщения неприятеля в гористом пространстве от Иены до Лейпцига. С этого времени не ожидай подробных описаний, мы в арьергарде; следственно, в беспрерывных трудах и опасностях. Не сходить по целым суткам с лошадей, валяться на сырой земле, не иметь сна и хлеба - вот что нас ожидает и что нам уже не ново. Хотя Саксония и не менее прелестна, как древняя Капу; но мы не растаяли в роскоши, как Ганнибаловы воины, и с прежнею бодростию готовы терпеть и сражаться.

22 апреля, поздно. Местечко Гейлъд-Гейм

Соединенные армии отступают за Эльбу. Наполеон ведет с собою великие силы и теснит. Наша армия отступает довольно покойно: арьергард выдерживает весь натиск. Покамест отделываемся кое-как перестрелками, скоро дойдет дело до сражения. Мой друг! Самая бурная осень не так обнажает природу, как война опустошает цветущие области! Что сделалось с Саксониею? Мы не узнаем ее! Какая разительная во всем перемена! Домы пусты; лица мрачны; у нас голод, у жителей стон... Уже французы в Лейпциге!.. Опасность и тревога распространяется повсюду. Все ужасы войны постигают прекраснейшую из стран Германии. Нет больше сил писать - сон давит меня. Каждая минута дорога... Перо падает из рук, а друг твой на солому... Прощай!

23 апреля, вечер. Город Вальдгейм

Сейчас только вышли из жаркого дела. Смерть так близко прошла мимо меня!.. Чуть было не взяла с собою! Отвезши одно приказание графу Сент-Приесту, бывшему в сильной схватке с неприятелем, и получа другое, чтоб провезти несколько пушек на известное место, тихо ехал я подле оных. Недалеко случился генерал Мерлин. Некоторые товарищи мои были тут же. Неприятель открыл из лесу пальбу - и ядра запрыгали через, между и около нас. Мы ехали шагом. Я слышал шепенье множества ядер, как вдруг одно, провизжав мимо самого уха, ринулось в землю у самых ног моей лошади! Теплый дух, как будто из бани, хлынул мне в лицо, и земля, брызнувшая вверх от сильного удара, засыпала меня всего!.. Я совсем не почувствовал великой опасности до тех пор, пока не услышал со всех сторон около себя криков и восклицаний.