Опекун - Виктория Лукьянова

боли ли они, но хочу верить что, то плачу, потому что это он. Потому что мой первый секс случился именно с Яном. А больше никто и не нужен. Никогда.

– Хорошо… Очень хорошо.

Я почти не произношу слов вслух, губы просто шевелятся. Ян все понимает, улыбается, вновь целует. Толчок повторяется, превращается в тянущее чувство, а потом изменяется. Постепенно, мягко, но с каждым уверенным движением во мне все переворачивается с ног на голову.

Ян меняет меня. И я готова прокричать всему миру, что хочу его.

Глава 20

Открыв глаза, я понимаю, что умудрилась уснуть, и мне приснился самый невероятный, самый потрясающий и странный сон. Поджав ноги и свернувшись в позе эмбриона, я блаженно жмурюсь, пока не ощущаю, что мне как-то слишком хорошо. Будто тело лишилось свинцовой тяжести, и я парю в облаках.

Вновь открываю глаза, но уже часто моргаю, прогоняя негу. Осторожно прислушиваюсь, почти не дышу. В спальне тихо, но есть какой-то посторонний звук. Чужое дыхание.

По коже мчится табун мурашек, потому что вместо сна ко мне приходит осознание – это случилось! Он здесь! Со мной…

Мне страшно переворачиваться, шевелиться, дышать. Я боюсь того, что может последовать за тем, если я увижу Яна за своей спиной. О чем вообще мы должны говорить? Как себя вести? Я даже думать сейчас не могу! В голове абсолютная каша из мыслей и эмоций.

Лежу недолго, потому что интерес побеждает мой страх. Переворачиваюсь так тихо, как могу. Да, он здесь! Это точно Ян.

Он лежит на спине, одна рука закинута за голову, глаза закрыты. Вторая рука – на груди, а ниже… Ниже мне смотреть страшно. Хорошо, что он прикрылся одеялом, ведь я могу свалиться в обморок, если увижу. Чувствую, как то самое чувство кружит голову. Прижимаюсь щекой к подушке и продолжаю наблюдать за ним. В спальне достаточно светло от ночника, чтобы убедить себя в том, что Ян крепко спит и не заметит подглядывающую за ним девчонку.

И почему несколькими часами ранее все было намного проще? Я могла просто ловить моменты, впитывать их как губка, чтобы насытиться, а теперь смотрю на Яна и ловлю себя на мыслях, что все это лишь мираж. Прекрасный мираж, который очень скоро развеется.

Мне бы выбраться из постели, привести себя в порядок. Между ног чуть-чуть саднит. Результат ночи, которую мы провели вместе. Видимо, единственной ночи, потому что я не уверена, что Ян позволит этому повториться, даже если я буду умолять.

В груди неприятно щемит.

Я сглатываю слюну, заполнившую горло тугим комком, и делаю это слишком шумно, потому что Ян, пошевелившись, переворачивается и смотрит на меня. Не сонными глазами, как я хотела бы думать, а ясными и привычно темными, в которых тонешь и пропадаешь навсегда.

– Не спишь?

Я отрицательно качаю головой, тайно наслаждаясь тем, как хрипло звучит его голос. Он словно вибрация вызывает во мне ответ, и каждая клеточка в теле тянется к нему. Но я по-прежнему остаюсь на своей условной половинке кровати и прижимаюсь щекой к подушке.

– Как ты себя чувствуешь? – Голос такой заботливый, что щемит в груди теперь вдвойне сильнее.

– Нормально, – честно признаюсь, понимая, что лгать не имеет смысла. Он все равно поймет.

– Болит?

– Немного.

Мне стыдно говорить о той части себя, которая оказалась совершенно неопытна. Знай, как доставить мужчине удовольствие, наверное, не выглядела бы сейчас совсем серой мышкой. Но Ян молчит, не улыбается, и лишь его глаза говорят о многом. Я хочу верить, что вижу в них уверенность и тепло, поддержку и жажду. Последнее меня настораживает. Неужели еще не всё?

Тело отзывается приятной дрожью, а ведь он еще не коснулся меня.

– Скоро перестанет болеть, – тихо сообщает Ян и кладет руку на мою талию.

Я ахаю и вмиг оказываюсь погребенной под его руками. Он нависает, смотрит на меня. Уголки губ наконец-то оживают.

– Тебе нужно отдохнуть, – шепчет он, но губ не касается. А я так хочу вновь ощутить его, что тянусь навстречу. – Эрика, не торопись. Иначе я не смогу себя сдерживать.

– не нужно…

– Нужно, иначе… – он не договаривает, но я понимаю, что Ян хотел бы сказать. Да, мне немного больно, а если мы вернемся к тому, чем занимались, болеть будет сильнее. Он заботится обо мне. Вновь. Даже в таких вещах. Это подкупает.

– А потом? – Выдыхаю я, чувствуя, как страх все еще бродит по сосудам.

– Потом, – единственное слово, которое дарит мне надежду, что это не конец. – Мне нужно уехать.

Я киваю и с опозданием понимаю, что теряю его тепло. Ян выпускает меня из объятий, переворачивается, поднимается. Я остаюсь одна в кровати и жадно наблюдаю за мужчиной, который опекал меня многие годы. Которого я ненавидела, на которого дико злилась. А теперь я испытывала диаметрально противоположные чувства, и сердце усиленно качало кровь.

Глупая девчонка, влюбившаяся в своего опекуна.

Ян застегивает пуговицы на рубашке, когда я решаюсь вылезти из своего одеяльного укрытия. Нагота смущает до краснеющих кончиков ушей, но я упрямо выползаю, опуская голые ступни на прохладный пол.

– Куда ты? – оборачиваясь, произносит Ян и замолкает, потому что в этот самый момент я стою перед ним обнаженная и в смущении прикрывающая грудь. Про нижнюю часть соображаю не сразу, и выглядит это скорее забавно, чем сексуально, однако Ян не улыбается.

– Я провожу, – пытаясь разрядить обстановку, предлагаю, оглядываясь в поисках халата. Где-то же он должен быть.

– Лучше вернись в постель, – хрипит Ян, продолжая смотреть на меня. Почти не мигает, отчего становится страшно.

Отрицательно качаю головой и мчусь за халатом, который обнаруживаю с противоположной стороны кровати. Поднимаю, встряхиваю и накидываю на себя, дрожащими руками пытаясь совладать с поясом.

– Готово, – наигранно бодро сообщаю, оборачиваясь.

Ян не смотрит на меня, но плечи у мужчины напряжены, аж ткань натянута так, будто еще чуть-чуть и лопнет.

На секунду я жмурюсь, представляя, что если бы я не проснулась, а он просто ушел. Возможно, не было бы сейчас таких неловких пауз. Но размышлять о вариантах развития событий у меня нет времени. Я миную кровать, нахожу свои тапочки, которые каким-то чудом оказались здесь же, и иду вперед, огибая Яна.

– Эрика, подожди.

Замираю у дверей. Меня все еще потряхивает от волнения.

Ян подходит ко мне со спины. Я почти не дышу. Его рука опускается на мою талию. Жду. Одергивает задравшуюся ткань. Кажется, я так торопилась, что не заметила, как халат скомкался на боку.

Чувствую себя неуклюжим и