Говорим правильно по смыслу или по форме? - Игорь Милославский

Фиолетовая толерантность

Тема взяточников, т. е. лиц, берущих плату за противозаконное служебное поведение, активно обсуждается в современном российском обществе. Социологи сообщают, что около четверти наших сограждан взяточников не осуждают. А язык свидетельствует о том, что за социологическими данными стоят отнюдь не сиюминутные настроения общества.

На титул «слово года» в 2009-м претендовало беруша, коим ласково называют взяточника.

В русском языке много слов, выражающих именно такое отношение к «хорошим» или «нейтральным» предметам (солнышко, капустка, денежка), лицам (Вовочка, доченька, солдатик), явлениям (зимушка, зоренька). Но чтобы ласково по отношению к безусловно «плохому"? К смертельным болезням или стихийным бедствиям? К убийце или педофилу? К несправедливости, унижению или невежеству? Это невозможно! Разумеется – но только до тех пор, пока соответствующие предметы, лица, явления безусловно воспринимаются как «плохие». Стоит обществу изменить свое отношение с «плохого» на «нейтральное», как тут же найдутся слова, закрепляющие такую перемену.

Смертельный приговор социалистической, общенародной собственности был подписан не в начале 1990-х годов, но много раньше – когда в русском языке появилось слово несун. Оно, согласно словарю С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, являясь просторечным, называет «того, кто незаконно уносит что-нибудь с производства, с работы». Обратите внимание: не вор, не жулик, не расхититель, а почти ласково – несун. За этим если уж не нежным, то по крайней мере снисходительным словом стоит нейтральное, неосудительное отношение к самому поведению.

Вернемся, однако, к взяточникам. В 1926 году Владимир Маяковский написал стихотворение «Взяточники», ныне, увы, почти забытое. Там есть такие строки: «Я белому руку, пожалуй, дам,/ пожму, не побрезговав ею./ Я лишь усмехнусь: «А здорово вам/ наши намылили шею!"/ …Но если скравший этот вот рубль/ ладонью ладонь мою тронет,/ я, руку помыв, кирпичом ототру/ поганую кожу с ладони». Очевидно, что у Маяковского взяточник мог вызывать только гнев и презрение. Однако слово нерукопожатный, т. е. «такой, которому противно, стыдно пожимать руку», крайне уместное для ситуации, описанной поэтом, плохо приживается в русском языке. Зато повсеместно распространилось слово толерантный.

Согласно словарю иноязычных слов Л.П. Крысина, толерантный имеет два значения. Первое – общеупотребительное «терпимый, снисходительный к кому-, чему-нибудь». Второе – специальное, биологическое и медицинское, означающее полное или частичное отсутствие иммунной реактивности. Очевидно, что первое скорее связано с оценкой «хорошо», а второе, безусловно, – с оценкой «плохо». В самом деле, в своем общеупотребительном значении слово толерантный помогает понять, что другой и чужой – вовсе не обязательно плохой. И это замечательно. Однако это слово предполагает терпимость и снисходительность лишь к мелким, формальным отклонениям от принятых норм в поведении. Но при этом отнюдь не требует терпимости к нарушениям фундаментальных принципов человеческого общежития. Что и отражает второе, специальное значение слова толерантный. Истинная толерантность исключает агрессию по отношению к другому, используя лишь мягкие способы воздействия на того, чье поведение невозможно принять. И слово нерукопожатный, очевидно, отражает именно такой, относительно мягкий протест. Но в то же время подразумевает поведение морально ответственное. В отличие, скажем, от равнодушие, пофигизм, до фонаря, до лампочки и т. д. И их относительно нового молодежного синонима фиолетово со значением «воинственно равнодушно» (в противовес цветам, имеющим политические или религиозные ассоциации, – красный, белый, зеленый).

Современный русский язык часто винят за те несовершенства, которые характеризуют отношения внутри самого общества. В частности, за грубость или казенщину. На самом деле язык лишь делает очевидными эти несовершенства.

Стукач или жалобщик?

Министерство здравоохранения и социального развития недавно призвало граждан сообщать о поборах и вымогательствах в больницах и поликлиниках. Некоторые назвали это призывом к стукачеству, другие с этим словом не согласились. Попробуем разобраться, кто из них прав.

Большинство слов русского языка просто называют феномены действительности: например, статья, журналист, писатель, профессор. А вот если кто-то говорит/пишет статейка, журналюга, писака или бумагомаратель, профессор кислых щей, то он не только называет соответствующие феномены, но и сообщает о том, что они ему не нравятся, выражая таким образом свою личную, субъективную их оценку.

А такие, например, слова, как болезнь, издеваться, кризис, голодный, обозначают объективно «плохие» феномены, каковыми их в обычных обстоятельствах посчитает любой нормальный человек. Из этой же группы и слово поборы: оно обозначает такое расставание с собственными деньгами, которое совершается под внешним давлением и без убедительных оснований. И вымогательство в той же группе, поскольку отражает ситуацию, в которой X, пользуясь зависимым от него положением Y-а, требует от него выполнения своих желаний. И это отвратительно, так как представляет собой акт циничного насилия одного человека над другим.

Обсуждаемые слова стукачество и стукач допустимы лишь в разговорной речи. По значению они ничем не отличаются от слов доносительство и доносчик. Стукач (доносчик) – это лицо, которое систематически тайно сообщает органам власти о поступках и высказываниях других людей. В русской культуре такая «деятельность» всегда оценивается как очень плохая. Эта сущностная, а не субъективная оценка возникает за счет объединения двух компонентов, связанных со способом действия («тайно») и его адресатом («органам власти»). Соединяясь вместе, оба эти компонента обозначают предательство, Иудин грех, по отношению к тем, с кем стукач (доносчик) рядом живет и работает.

А вот, например, на войне ситуация меняется радикально. Ведь разведчик тайно сообщает сведения о наших прямых врагах, то есть о тех, кто творит по отношению к нам неправые дела с оружием в руках.

Действия, которые Минздравсоцразвития рекомендует совершать гражданам, не совсем совпадают с теми, что составляют значение слов стукачество (стукач) и доносительство (доносчик). Дело в том, что эти слова обозначают систематическую деятельность, а министерство, видимо, предполагает разовую акцию со стороны заявителя. Русский язык позволяет четко различать это важное противопоставление: лентяй (постоянно) – полениться (один раз) – лениться (неясно, сколько раз), болтун (постоянно) – сболтнуть (один раз) – болтать (неясно, сколько раз), вор (постоянно) – своровать, украсть (один раз) – воровать, красть (неясно, сколько раз) и др. Кроме того, министерское предложение едва ли допускает, что его информанты будут обязательно действовать тайно. В словах сообщать, информировать, сигнализировать, в отличие, например, от подслушивать, подсматривать, нет такого семантического элемента.

Так что предлагаемые Минздравсоцразвития действия не воспринимаются в русской культуре как непременно плохие. Для них существует и нейтральное слово – жалоба. Однако показательно, что русский язык предоставляет весьма широкие возможности для субъективной отрицательной оценки таких действий: кляуза, сутяжничество. В них жалобщик предстает человеком крайне мелочным в своем отношении как к жизни вообще, так и к предмету жалобы. И хотя такого человека никак нельзя назвать стукачом, с позиции русского языка министерское предложение все же выглядит незаманчиво, ибо не помогает установить доверительные отношения между лечащими и страждущими. Не лучше ли подумать о том, как перестать унижать большинство наших медработников нищенской зарплатой, провоцируя их на разнообразные нарушения. Но это уже совсем другая область.

Предвзятость

Слово предвзятость, образуемое от прилагательного предвзятый, обычно сочетается со словами мнение, взгляд, оценка. За предвзятостью стоит нежелание глубоко и со всех сторон анализировать явление или чей-либо поступок, но заранее сформированная убежденность, что все, связанное с А, непременно хорошо, а все, связанное с Б, непременно плохо. Именно такой взгляд на действительность демонстрирует свекровь, для которой невестка «как ни повернись, все не в ту сторону». Мать, которая по отношению к своим детям всегда «кривая душа». И многие другие люди, которые определяют оценку поступка своим отношением к совершившему поступок: «не по хорошу мил, а по милу хорош».