Алмазная реальность - Виктор Бурцев

Благословенные времена простых людей, в которых костей и мяса было значительно больше, чем титановых суставов, микрочипов, анализаторов и идентификационных блоков…

– А скажите, Мозес, что там все-таки случилось? На холме?

– Если бы я сам все это понимал. Это очень далеко от вас, Таманский. Это вам чуждо… Это даже мне чуждо, и я до сих пор не верю до конца…

Вернулись Абе и Ламбразони с гроздьями бананов, и разговор прервался. Это был кормовой сорт, к тому же перезрелый, но мы тут же растерзали крупные оранжевые почки и принялись набивать рты сахаристой мякотью.

– Где-то я читал, – промямлил с полным ртом Мбопа, – что в бананах есть вещество, вызывающее у человека эйфорию. Мы проигнорировали его замечание, особенно Ламбразони – тот раздирал бананы так, словно они были живые и очень сильно ему напакостили. Я еще раз подумал, что этого человека, возможно, мне придется убить. Сегодня, завтра, послезавтра – но придется. Он меня не любит. И я его не люблю. А в своей жизни я убивал людей и за меньшее, и при этом никто не считает меня кровожадным.

Перекусив, мы вновь собрались в дорогу, причем Ламбразони меня толкнул, когда я поднимался с песка.

Я смолчал. Смолчал и Мбопа, который все видел.

Мы снова заковыляли на север. Жалкие зомби, бредущие по глубокому песку, с жалкими трещотками в руках…

Где же все-таки Индуна? Или он бесславно погиб там, на холме, от этого зловонного дыхания смерти? Но я бы не удивился, появись он из во-он тех лохматых кустов. Конечно, всерьез на это надеяться нельзя, мы слишком удалились от страшного места, а он если и жив, то на своих двоих…

Абе и Мбопа о чем-то довольно встревоженно переговаривались, а Ламбразони зорко следил за мной. Я уловил отрывки разговора:

– …не мертвый… некогда… нет нужных вещей и времени…

Потом Мбопа громко сказал:

– Не думаю. Мы все-таки живые. Давайте спросим, в конце концов, у Таманского.

– Давайте спросим у меня. – кивнул я, поймав жуткий взгляд Ламбразони. Мои шутки он явно не ценил.

– Вы долго общались с Карунгой, дольше нас. Заметили что-нибудь необычное?

– Да нет… Трусливый толстяк, не более того. Добродушный, как мне показалось… Простофиля…

– Ничего необычного не заметили?

– Абсолютно. Что-то случилось?

– Может случиться, – сказал Абе.

– Наш толстый герой может преподнести сюрпризы. – Мбопа тяжело вздохнул. – Не исключено, что он сейчас топает за нами по пятам.

– После того как вы его столь качественно придушили?

– Да. Это Африка, Таманский. И человек может ходить после смерти не только потому, что ему в задницу вставят процессор…

– Почему же вы его не прикончили сразу? Не оторвали ему голову, не вырвали сердце?

– Не подумал. Это моя очередная ошибка, – печально сказал генерал. – Я в последнее время сделал слишком много ошибок…

– Давайте я подожду его, а потом догоню вас, мой генерал, – предложил верный Абе. Мбопа удержал его за плечо:

– Нас и так осталось трое… Четверо. Не будем распылять отряд. Если он – то, о чем мы думаем, лучше уйти от него.

– Так пойдемте, – сказал я.

Привал был коротким и бестолковым: мы съели некрупную ящерицу, которую поймал и приготовил Абе, поджарив ее на спешно разведенном костерке. Вкус был отвратительный, но Абе уверил нас, что тварь не ядовита и вреда здоровью не нанесет. Разделавшись со своей порцией, я долго плевался, чтобы отбить мерзкий привкус во рту, но не помогли даже бананы на десерт.

Никаких ночевок не планировалось, и я, чувствуя, как гудят ноги, с трудом встал с песка. Ламбразони снова таращился на меня, и я сказал уныло:

– Ну что? Небось думаешь, что лучше меня пристрелить?

– Ничего я не думаю, – неожиданно сказал Ламбразони. – Иди лучше. И помни: я за тобой наблюдаю…

18. ИЗ ТАЙНОГО ДНЕВНИКАПРЕДСЕДАТЕЛЯ КОМИССИИ ПО НАДЗОРУ,Майора Службы ТьюрингаМОРИХЕЯ МУСАСИ

Расследование по отделу персонала не дало результатов. Естественно.

Удивляет, что… (зачеркнута большая часть текста) …судя по сводкам новостей Тьюринга, в системе СНУК-ЗИ приблизительно в тот же период времени произошел аналогичный сбой. Системой СНУКЗИ заведует ИскИн седьмого поколения Ачах. Аналогичный вверенному мне ИскИну ОСААз. Такая идентичность была использована из соображений совместимости, которая является одним из основополагающих факторов в управлении антиастероидным щитом.

Мне не хочется думать так, но… (зачеркнуто). Сбой в системе непосредственного управления привел к тому, что наземными станциями ОСААз утерян контроль за несколькими боевыми спутниками-излучателями. Их нагрузку взяли на себя другие спутники, что несколько ослабило щит, оставив в норме основные его характеристики. Но самое неприятное, что мы не в состоянии определить причину поломки… И не в состоянии запеленговать сами излучатели, так как несущие спутники перешли на особые, «скрытые» орбиты, предусмотренные пунктом 12 положения об экстренных случаях.

Я с трудом смог признаться самому себе в том, что мне страшно. Любые проверки не дают результатов. Но… (зачеркнуто)

Дело в том, что пункт 12 положения об экстренных случаях вступает в силу только в случае, когда имеется подозрение в «разумности» ИскИна ОСААз. Моего ИскИна…

Если система сочтет эти подозрения оправданными, неизбежна кинжальная атака с орбиты в область местоположения головной конторы ОСААз. Фактически это в полукилометре от моего кабинета.

Я не боюсь смерти. Смерть – это только очередная иллюзия, это только точка, временно прерывающая бесконечность бытия, существования. Очередная спица в колесе.

Но мне страшно от мысли о том, что последует после этого… Хаос… (зачеркнуто)

Результатов тестов по классу «специал омега» все еще нет, но я-то знаю, что положение об экстренных случаях предусматривает возможность уничтожения ведущей орбитальной станции СНУКЗИ, где расположен орбитальный ИскИн.

Проще говоря, два аналогичных друг другу ИскИна готовы уничтожить друг друга, оставив Землю без антиастероидного щита. И это только первые птицы из огромной стаи.

Мы попали в ловушку к своим же технологиям. Мы ушли от природы и больше не способны позаботиться о себе без помощи механических костылей. Мы… (зачеркнуто резкими линиями)

Самое страшное, что я понял совсем недавно, это не то, что ИскИны готовы свернуть щит и выкинуть титаническую людскую работу буквально в космическое пространство. На самом деле потеря щита не так страшна, его возможно восстановить… Нужно (зачеркнуто) потребуется время, ресурсы, все это есть у Земли.

Самое страшное то, что ИскИны до сих пор этого не сделали. Они приставили пистолеты к виску друг друга и медлят…

Инстинкт самосохранения самый верный признак… (вырвана страница)

19. МОЗЕС МБОПАБывший лидер группировки «Независимые черные»

Большую часть ночи мы шли. Потом я был вынужден разрешить привал. Конечно, парни могли бы идти и дальше, но насколько далеко? Ну прошли бы они лишние три-четыре часа… А потом свалились к такой-то матери. Наркотиков у нас нет, жрать нечего… Пусть хотя бы поспят чуток.

С наступлением сумерек стало холодно. По моему приказу Ламбразони набрал какого-то сухого кустарника, расчистил площадку и запалил небольшой костерок.

Было ясно, что никто по нам ракетами и другими штуками шмалять не собирается. Однако, по какой-то странной и извращенной логике, посылают за нами отборных охотников. Мы нужнее маршалу Ауи живыми… Мы? Нет, дорогой господин боевой генерал Мозес Мбопа, не мы. А только ты! Остальных наверняка в расход пустят в момент. Ну разве что журналиста пожалеют, да и то вопрос спорный. За связь с таким опасным типом, как я, могут и под трибунал пустить.

Я оглядел ребят, спящих в небольшом круге света.

Таманский, свернувшись калачиком, лежит близко к костру. Ему холодно. Вон как руки между коленей спрятал. Как бы в пламя не скатился…

Марко лежит на животе. Одна рука на автомате, другая под головой. И чего он так на журналиста взъелся? Паршиво это. Сделай Таманский хотя бы одно неосторожное движение – и крышка. Итальянец его пристрелит вмиг. А не хотелось бы…

Я перевел взгляд дальше.

Абе лежит на спине, чуть запрокинув голову. Видно, как легкий ночной ветерок шевелит его волосы. В последнее время Абе сдал. Пока незаметно для окружающих, но я-то вижу. Его обычная активность дается ему все с большим трудом. Если мы не доберемся до наших в течение нескольких дней, будет плохо. Очень плохо.

Наших?

Я отмахнулся от мысли, как от надоедающей мухи. Бесплодно это все, глупо. Вопросы бесполезные. Кто мне наши, кто чужие? И что я буду делать, когда доберусь до этих самых «наших»? Сдам Таманского контрразведке? Сам под трибунал пойду? А почему бы и нет? Команду угрохал почти всю, боевое задание не выполнил… Кому какое дело, что я попалил кучу всякой всячины по пути? Трибунал…