Фронтовое милосердие - Ефим Смирнов

Комплекты для специализированных групп усиления по нейрохирургии, челюстно-лицевой хирургии и хирургии уха, горла и носа были введены перед войной. К началу войны было сформировано только по четыре комплекта. Формирование комплектов успешно происходило в первые месяцы войны, по мере организации рот медицинского усиления.

В таких позициях медико-санитарного имущества, как сумки санинструктора, санитара и индивидуальные перевязочные пакеты, потребность к началу войны покрывалась более чем на 100 %. К началу войны числились 1951 автодушевая установка и 1713 автодезинфекционных камер. Они были необходимы для формирования обмывочно-дезинфекционных рот. Ощущался недостаток в автолабораториях и авторентгенах. Кроме того, для пунктов санитарной обработки было 1011 палаток. На это же время число санитарных двуколок составляло 13 200, аптечных — 2900.

Окружные склады и Центральный склад располагали имуществом, спрос на которое был весьма большим. Наибольшие количества этого имущества хранились в приграничных военных округах и на Центральном складе. Эти запасы сыграли исключительно большую роль.

ВСУ, заказывая медико-санитарное имущество, имело дело с 240 заводами, которые принадлежали многим общесоюзным и республиканским наркоматам. Для поддержания систематической связи с таким числом заводов возможности ВСУ были крайне ограничены. Примерно такое же положение имело место и по другим разделам работы.

Потребность во всех видах медико-санитарного имущества резко возросла с началом войны. Это обусловливалось необходимостью формирования большого количества медицинских учреждений в связи с созданием новых соединений и объединений.

Эвакуация, реэвакуация и… мужество

С первых же часов Великой Отечественной войны развернулись ожесточенные, кровопролитные бои. Наши войска, проявляя в них стойкость и мужество, несли большие санитарные потери. К организации оказания медицинской помощи раненым и их эвакуации в условиях тяжелых отступательных боев прибавилась задача формирования медицинских учреждений в приграничных округах. Ее выполнение в значительной степени было нарушено внезапным нападением немецко-фашистских полчищ на нашу страну. Быстрое продвижение врага в глубь ее обусловило необходимость эвакуации госпиталей. Она встала перед нами как задача первостепенного значения. Нужно было сохранить то, что уже имелось и было работоспособным. Это касалось в первую очередь ЭГ, сформированных на базе гарнизонных госпиталей, имевших сколоченный личный состав и необходимое медицинское оснащение. Только в июне и июле фронты вынуждены были передислоцировать 139 госпиталей на 57 335 коек.

В первые дни войны нам думалось, что эвакуация коснется только госпиталей, дислоцированных в ближайшей от государственной границы зоне. Однако последующие дни показали, что, когда на поле боя действуют танковые объединения во взаимодействии с авиационными и превосходство сил и средств на стороне врага, организация обороны, особенно противотанковой, оказывается делом более сложным и трудным, чем это представлялось до войны.

Фашистская Германия, встав на путь агрессии и неприкрытого стремления к завоеванию мирового господства, настойчиво и систематически увеличивала свои вооруженные силы, обращая особое внимание на танковые и моторизованные соединения, составляющие основу для ведения наступательных операций в высоких темпах. Весьма показательным в этом отношении является рост числа дивизий только за короткий период — с августа 1939 года по июнь 1941 года — со 103 до 214 дивизий.

Немецкие войска перед нападением на Советский Союз имели двухгодичный опыт ведения войны и находились в полной боевой готовности. Наши войска располагались тремя эшелонами вдоль государственной границы на глубину до 400 километров. Нанося немецко-фашистским захватчикам большой урон, они не могли остановить их продвижение в глубь страны. Поэтому эвакуация госпиталей в тыл приняла большие размеры. Будучи сосредоточенной в руках ГВСУ, она проводилась организованно. Для передислоцируемых госпиталей решениями ГКО СССР отводились пункты размещения и проводились мероприятия по приспособлению зданий.

Размеры эвакуации возрастали по мере продвижения вражеских войск в глубь нашей страны. К 20 сентября 1941 года, кроме 57 335 коек, указанных выше, было передислоцировано еще 48 300. Их размещение происходило в пределах Европейской части СССР. Для того чтобы не допускать опозданий, преждевременного свертывания и эвакуации госпиталей, мне пришлось в этот период регулярно бывать в Генеральном штабе с целью ознакомления с обстановкой на фронтах. Однажды один из направленцев Генерального штаба генерал-майор П. П. Вечный предупредил меня, что он получил указание комиссара Генерального штаба дивизионного комиссара Ф. Е. Бокова не знакомить меня с боевой обстановкой.

ГВСУ необходимо было знать обстановку, чтобы вовремя эвакуировать раненых из ЭГ, а вслед за этим или одновременно и госпитали. Но и этого мало. ГВСУ нужно было знать ближайшие перспективы развития боевых действий войск, учитывая, что в крупных городах размещалось большое количество госпиталей, в которых насчитывалось до 20 000 и более коек с ранеными. Для эвакуации их требовалось до 50 постоянных военно-санитарных поездов. Помимо этого, из таких городов нужно было эвакуировать более 40 ЭГ с личным составом, медицинским имуществом и мягким инвентарем. Жесткий инвентарь ЭГ с собой не могли брать, для этого потребовалось бы много вагонов, что было делом нецелесообразным, да и невозможным, так как одновременно производилась эвакуация заводов с их оборудованием, рабочих с их семьями, высших учебных и научно-исследовательских учреждений с научно-педагогическим составом.

В сложившейся ситуации я был вынужден обратиться к Александру Михайловичу Василевскому, занимавшему тогда пост заместителя начальника Генерального штаба и начальника Оперативного управления. С Василевским я впервые познакомился в Ленинграде в 1938 году. Он был представителем Генерального штаба при передаче должности командующего войсками округа вновь назначенному генералу К. А. Мерецкову. С моим переездом в 1939 году на работу в Наркомат обороны наши встречи обусловливались служебными делами. Он отличался отзывчивостью, спокойным и ровным отношением к товарищам по работе и большой эрудицией. Выяснив обстоятельства дела, Василевский разрешил мне знакомиться с обстановкой на фронтах и сам неоднократно информировал меня о ближайших перспективах боевых действий, в частности на Юго-Западном направлении, где было развернуто много ЭГ, заполненных ранеными. ГВСУ на основе знакомства с боевой обстановкой и сведений, полученных от Василевского, планировало освобождение этих госпиталей от раненых и их эвакуацию. Только из района Донбасса было эвакуировано госпиталей более чем на 100 000 коек.

В связи с этим мне вспоминается разговор в октябре 1941 года с моим непосредственным начальником — заместителем наркома обороны начальником Тыла А. В. Хрулевым. Он сказал мне, что идут бои под Харьковом и что нужно срочно принять меры к эвакуации раненых. Я ответил, что раненые, находившиеся в госпиталях Харькова, эвакуированы, а ЭГ находятся в пути на восток и, чтобы развернуть их в пунктах новой дислокации, нами подготовлен проект постановления ГКО. Он остался доволен проделанной работой и вместе с тем был удивлен. Тогда пришлось сказать ему, что в Харькове было более 20 000 коек. Для того чтобы освободить госпитали от раненых и эвакуировать их в тыл страны, потребовалось больше месяца. Андрей Васильевич спросил меня, каким образом нам удалось это осуществить. Он хорошо знал, какая нужда была в вагонах, знал и размеры эвакуации. Я доложил ему, что ответственность за эвакуацию госпиталей была возложена на начальника медицинской службы Юго-Западного направления военврача 1 ранга А. И. Бурназяна, которому присуще высокое чувство ответственности за порученное дело. Для выполнения этого задания главком Юго-Западного направления Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко распорядился выделить 3000 вагонов.

…В 1941 году эвакуация госпиталей приняла большие размеры. С начала войны по 20 декабря было перебазировано в глубь страны 395 635 коек. Если за первые 3 месяца войны были эвакуированы ЭГ на 105 635 коек, то за последующие 2 месяца число эвакуированных госпитальных коек достигло 290 000, то есть возросло почти в 3 раза.

Здесь уместно подчеркнуть громадный объем работ по формированию ЭГ в тылу страны и размещению прибывших с запада ЭГ, а также медицинских учебных и научно-исследовательских институтов. Кроме размещения ЭГ на 395 635 коек, прибывших из прифронтовых районов, Наркомздрав СССР и Совнаркомы союзных и автономных республик, краевые, областные, городские Советы депутатов трудящихся должны были сформировать ЭГ почти на 1 миллион коек. Работу такого огромного масштаба нельзя было осуществить без активного участия советской общественности, в первую очередь медицинской. Происшедшие в советском здравоохранении изменения касались не только количественных показателей, но и качественного изменения почти 700-тысячной армии врачей и специалистов со средним медицинским образованием, а также санитаров, санитаров-носильщиков, санинструкторов. Их трудовые подвиги во время Великой Отечественной войны имели массовый характер и свидетельствовали об их беззаветной любви к своей Советской отчизне, мужестве и стойкости, проявляющихся во имя спасения раненых, восстановления их здоровья.