Николай Вавилов - Владимир Георгиевич Шайкин

А домой Николай Иванович писал о своем путешествии так: «Изучаю север Соединенных Штатов, присматриваю, что от него можно позаимствовать для России. Много любопытного. Относятся к нам очень хорошо… Нас забрасывают вопросами, приходится выступать в университетах на митингах. Тьма дел. Так много хотелось бы увезти книг, сортов, знания. Заключаем союз Америки и России в области прикладной ботаники».

…Домой ученый привез 50 тысяч пудов сортовых семян для Поволжья, коллекцию растений, три с лишним тысячи книг и десять тысяч бюллетеней, изданных научными учреждениями США, Канады, Англии, Франции, Германии, Голландии и других стран Западной Европы.

КРЕСТНЫЙ ОТЕЦ ГЕНЕТИКИ

Вскоре после возвращения из Америки наметилась еще одна очень интересная и очень важная научная командировка — к Гуго де Фризу в Голландию.

Всемирно известный физиолог и генетик, уже много лет развивавший учение о мутациях растений, Гуго де Фриз жил в небольшой деревеньке Люнтерен, расположенной между Арнемом и Утрехтом. Здесь он устроил себе лабораторию, заложил опытное поле и много лет вел свои исследования. Как вспоминал потом Николай Иванович, «деревня, в которой расположено опытное поле де Фриза, находится в двух километрах от станции. Подъезжая на поезде к Люнтерену, я уже издали увидел высокую фигуру де Фриза, шедшего навстречу к поезду. С исключительным радушием встречал де Фриз старых и молодых ученых со всего света, превосходно владея многими европейскими языками и охотно рассказывая о своих работах. В 1922 году его особенно занимала хромосомная теория, ее увязка с мутационным учением. Его чрезвычайно интересовали работы Моргана, у которого мне пришлось быть перед поездкой в Голландию.

Многое еще было неясно в то время, немало противоречий возникало в уме самого де Фриза, неохотно уступавшего свои позиции. Этими противоречиями и сомнениями он охотно делился, как настоящий исследователь».

Вавилов был хорошо знаком с исследованиями де Фриза, и наибольший интерес вызывали исследования по так называемой «мутационной теории», которую разрабатывал голландский ученый.

Гуго де Фриз еще в 1887 году начал наблюдения над энотерой — растением, привезенным в Европу из Северной Америки в XVII веке. Он обнаружил у нее интересную особенность — «скачковую изменчивость», как он назвал это явление. Самому виду этой изменчивости дал термин «мутация», позаимствовав его у палеонтологов, и перешел к прямым физиологическим опытам с энотерой. Таким образом, впервые изучение этого процесса у растений было начато экспериментально.

В 1901 году быт опубликован основной труд научной деятельности Гуго де Фриза — первый том под названием «Мутационная теория» с подзаголовком «Опыты и наблюдения над происхождением видов в растительном мире». В 1903 году вышел следующий том, но уже посвященный проблемам гибридизации.

«Ни одна книга после «Происхождения видов» не произвела такого огромного впечатления в биологии, как этот капитальный труд де Фриза, — считал Вавилов. — Наряду с такими книгами, как «Философия зоологии» Ламарка, «Происхождение видов» и «Изменчивость домашних животных и культурных растений» Дарвина, «Мутационная теория» де Фриза является основным классическим трудом в мировой литературе по вопросам эволюции наследственности и изменчивости». Научная заслуга Гуго де Фриза состоит в том, пояснял Вавилов, что «на основе колоссального материала по изменчивости растительных организмов, на основе использования мирового опыта по селекции растений и, что особенно важно и существенно, на основе «опытных исследований», впервые введенных в изучение эволюционного процесса, он облек учение о мутациях в форму мутационной теории. Им со всей отчетливостью была проведена грань между наследуемой и ненаследуемой изменчивостью, между флюктуациями (случайными отклонениями) и мутациями. По существу, мутационная теория является основой современной научной селекции растений и животных».

В 1908 году Гуго де Фриз издал труд, посвященный селекции растений, в котором впервые в научной форме им были изложены достижения практика-селекционера Лютера Бербанка, — его работу де Фриз специально изучал во время пребывания в Соединенных Штатах.

Ав 1913 году вышла завершающая часть «Мутационной теории» под названием «Групповое видообразование — экспериментальное исследование над формообразованием в роде энотеры». «Дарвин построил эволюционное учение на естественном отборе мелких наследственных изменений. Современное учение о мутациях дает для этого огромный фактический материал. В то же время каждый год показывает большую значимость в эволюции видов растений также крупных мутаций. Как известно, большую радость де Фризу дала гигантская энотера. Oenothera gigas — мутант, оказавшийся тетраплоидной формой, характеризующейся удвоенным числом хромосом. В нем де Фриз видел прототип настоящих крупных мутаций, на базе которых идет эволюция…

Экспериментальные работы — исследования де Фриза над мутациями, его классические работы по гибридизации, вторичное установление им законов Менделя, вовлечение цитологии в исследования — все это привело к созданию новой научной дисциплины — генетики». Надо ли говорить после этих слов Вавилова, что у него с Гуго де Фризом прошли интереснейшие часы общения!

По возвращении на родину Вавилов активно выступал за вовлечение науки в создание, обновление сортовых ресурсов страны. И вот в 1923 году он стал директором научного центра, в который был превращен Отдел прикладной ботаники и селекции, — Государственного института опытной агрономии (ГИОА). Однако это название не вполне соответствовало и профилю института, и тем проблемам, которые он должен был решать, и поэтому спустя два года его переименовали во Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых культур при Совнаркоме СССР.

На первой Всесоюзной сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке, открывшейся в Москве 19 августа 1923 года, институт занял своими экспонатами весь павильон «Полеводство». Были широко представлены и плодовые, в частности, выведенные И. В. Мичуриным. Вавилов приезжал сюда и знакомился со всеми экспонатами.

НЕЗАКОННОРОЖДЕННЫЕ ИВАНА ВЛАДИМИРОВИЧА

В предисловии к книге И. В. Мичурина «Итоги деятельности в области гибридизации по плодоводству», изданной в 1924 году, Н. И. Вавилов писал: «В глуши уездного городка, на краю пыльных улиц обыкновенного русского городка Средней России живет и работает в области садоводства и плодоводства Иван Владимирович Мичурин. Не благодатный климат Калифорнии, а суровые условия Средней России — знойное лето и зимние стужи, примитивная обстановка убогой русской действительности — удел русского Бербанка. Условия работы русского оригинатора неизмеримо труднее, но много поразительно сходного в духовном облике того и другого.

Оба более сорока лет трудятся над общим делом. Оба пришли к тому, что пути достижений в создании новых пород, пути улучшения современных сортов растений лежат в широком привлечении со всех концов земли растительных форм, в широком применении скрещивания их между собой, в скрещивании диких видов с культурными, широком использовании сеянцев для выведения новых сортов, применении повторного скрещивания и отдаленных скрещиваний. Оба показали воочию, как