Каждые пятнадцать минут - Лиза Скоттолине

– Вот это да, – сказал Эрик Сэму.

– Прямо парад одиночек, да?

– Господь не оставит меня. А вы, Сэм, радуйтесь, что женаты.

Они прошли к залу ресторана, который находился за баром. Там Эрик увидел своих коллег, все они были с бейджиками, на которых была написана большая красная «П», они сидели вокруг круглого стола, на котором красовались блюда с жареными куриными крылышками, жареной моцареллой, мясной нарезкой, стояли запотевшие кружки с пивом. Эрик вдруг почувствовал, что относится к ним как к своей семье. В конце концов он был их шефом. Они все повернулись к нему, расплылись в улыбках, начали аплодировать. Он хотел было предупредить их, что не стоит особо распространяться на публике об их новом статусе, но потом в голову ему пришла другая идея.

– Эй, ребята! – обратился к ним Эрик, подняв вверх правую руку с замысловато скрещенными пальцами. – Как вы думаете, что это значит?

– Что, шеф? – спросил кто-то.

– Не знаю, – сказал другой. А третий крикнул:

– Вы показываете нам средний палец?

– Это значит «П», – смеясь, произнес Эрик. – Потому что мы с вами лучшие. Мы всех сделали!

– Мы всех сделали! Мы всех сделали! – закричали все, начали смеяться, хлопать друг друга по плечам, говорить тосты, обниматься и поздравлять друг друга с победой.

Эрик сидел рядом с Сэмом, Джеком и Дэвидом, стараясь не встречаться взглядом с Кристин, пил темное пиво, грыз куриное крылышко и хохотал над шутками своих сотрудников – он давно так не веселился. Он заметил, что Джек флиртует с Кристин – они сидели, наклонившись друг к другу, – и отвел взгляд. Он позволил себе забыть на время о Кейтлин, адвокатах, Максе и даже о горячо любимой дочери и оплатил всем еду и по два напитка. А в конце, когда он со всеми прощался, в горле у него стоял комок, который вряд ли можно было бы объяснить выпитыми им двумя кружками пива.

Выйдя из бара, он вдохнул теплый вечерний воздух, смешанный с сигаретным дымом, идущим от группки курильщиков в стороне. Уже стемнело. Он перешел улицу, вытащил из кармана айфон и взглянул на часы – 20:48. Значит, у него было еще пятнадцать минут до ежевечернего звонка Ханне с пожеланием «спокойной ночи». Он проверил почту, пока шел по больничному многоуровневому гаражу. Спустившись на первый этаж, где были парковочные места для высшего звена больницы, он сунул айфон обратно в карман и полез в другой карман за ключами.

– Привет, Эрик, – произнес чей-то голос.

Эрик поднял голову и очень удивился, увидев, что около его машины стоит Кристин. Она выглядела очень привлекательно – более чем привлекательно, даже несмотря на то что макияж у нее размазался. В больнице и в «Тэтчерс» она была в жакете, а сейчас она его сняла – и оказалось, что на ней надето маленькое черное платье, очень соблазнительно подчеркивающее стройную фигуру, а на ногах – черные туфли на высоких шпильках. Нижняя половина Эрика тут же отреагировала на эту картинку, дав ему понять, что ничто человеческое ему не чуждо.

– О, Кристин, привет. Разве вы не остались в «Тэтчерс»? Как вы сюда попали?

– Я выскользнула оттуда, когда вы не видели. Мне хотелось увидеть вас. Я уже целый месяц пытаюсь застать вас одного. – Кристин обиженно надула губки. – У меня осталась всего неделя в вашем отделении, но что бы я ни делала – вы меня как будто не замечаете.

– О, нет, я вас замечаю. – Эрик запнулся. – То есть… замечаю.

– Тогда почему вы не ответила на мою смску? – Кристин сделала шаг к нему, глядя прямо ему в глаза, губы ее сложились в обольстительную улыбку.

– Хм… ну… – мямлил Эрик. – Я подумал, что мы можем поговорить о Якобсе и днем. Я не ожидал, что все так получится с Перино, и я…

– Вы же понимали, что я вовсе не хочу обсуждать Якобса. – Кристин сделала еще один шаг к нему. – Я хотела поговорить о нас.

– О, нет, нет. Нет никакого «нас». – Эрик попятился.

– Пока нет, но ведь может быть.

– Кристин, нет, не может быть, это неприемлемо. Этого никогда не будет.

– Почему? – Кристин моргнула, улыбка не сходила с ее лица. – Вы свободны – и я свободна. Не говорите, что я вам не нравлюсь. Я же знаю, что это не так.

У Эрика пересохло во рту.

– Это не имеет значения.

– А что имеет значение?

– То, что вы моя подчиненная.

– Только следующую неделю. И потом – вы знаете, сколько людей в нашей больнице занимаются друг с другом сексом? Какая разница, работаем ли мы вместе? – Кристин продолжала улыбаться, стараясь заглянуть своими голубыми глазами ему прямо в душу, словно ища там ответа на свой вопрос.

– Мы в неравном положении. Я выше вас по должности.

– Я понимаю, но ничего не могу с этим поделать. – Кристин взяла его за рукав кончиками пальцев. – Я вас притягиваю. Вы меня хотите. Сила на моей стороне. Может быть, вы это признаете наконец?

Тело Эрика вопреки его воле реагировало на ее близость и прикосновения. От нее изумительно пахло, она, кажется, совсем не пила спиртного.

– Нет, это неправильно. Это не приведет ни к чему хорошему.

– Вы не даете себе расслабиться, Эрик, а зря.

– Нет, не зря. – Эрик сделал шаг назад к машине, но прежде чем он успел сообразить, что происходит, Кристин встала на цыпочки, обвила руками его шею и впилась в него страстным поцелуем. Он схватил ее за руки, пытаясь остановить, и оттолкнул.

– Кристин, нет, послушайте! Это невозможно!

– Просто подумайте об этом – это все, о чем я прошу! – крикнула ему Кристин вслед.

Но Эрик поспешно отступил к машине, нажал кнопку сигнализации, быстро сел за руль и рванул с места.

Глава 17

– Привет, Ханна. – Эрик выезжал из гаража, держа телефон у уха. Выезд из гаража был только один. Кристин он не видел, хотя спрятаться ей вроде бы было негде.

– Папочка, я знала, что ты позвонишь!

– Прости, что припозднился. Ты уже в постели? – Эрик высунул руку из окна и вставил пропуск в узкое отверстие турникета. Он боялся, что вот-вот услышит рядом стук каблучков Кристин, но в гараже стояла абсолютная тишина.

– Да, я уже выключила свет, но телефон оставила включенным. Мама сказала, что еще пять минут можно.

Эрик почувствовал, как при упоминании о Кейтлин у него перехватило горло. Он вытащил из турникета карту и стал ждать, когда поднимется шлагбаум.

– Я на минуточку позвонил. У тебя усталый голос, я знаю, что тебе пора спать. Я только хотел пожелать тебе спокойной ночи и сказать, что я люблю тебя.

– И я тебя люблю.

– Скажи-ка, как твоя лодыжка? Лучше?

– Да. А ты приедешь и отвезешь меня завтра в школу?

– Разумеется, но не забудь, что вечером мы не сможем увидеться, потому что мама везет тебя к твоей кузине Ребекке на день рождения. – Эрик все время посматривал в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что за ним никто не едет, но никого не было. Из гаража выезжала одна-единственная машина – его. Вообще-то он даже не знал, ездит ли Кристин на работу на машине. Большинство людей так и делают, но не у всех студентов есть машины.

– Мама сказала, завтра последний раз.

– Подожди… что ты сказала? – Эрик не мог понять, о чем Ханна говорит. Он постарался выбросить из головы мысли о Кристин.

– Мама сказала, что ты завтра последний раз повезешь меня в школу.

– Нет, это совсем не так. – Эрик остановился на светофоре. Бар, в котором они праздновали, был сейчас справа от него, и он ожидал увидеть, как Кристин возвращается к остальным, но было слишком темно, чтобы вообще что-то увидеть. – Я всегда отвожу тебя в школу по вторникам и четвергам. И завтра совсем не последний раз.

– Так мама сказала. – Ханна явно была расстроена, ее голос дрогнул – так всегда бывало, когда она грустила.

– Мама так сказала? – Эрик очень надеялся, что Ханна просто что-то не так поняла, но интуиция подсказывала ему, что это не так. Он возил Ханну в школу по вторникам и четвергам с первого класса, потому что в эти дни занятия начинались чуть позже, в 8:20, и Кейтлин уже уезжала к этому времени на работу. Они с Ханной завтракали, упаковывали ее ланч, собирали все ее вещички. Это была их традиция, нечто, что они делали вместе, – и он вовсе не собирался отказываться от этого.

– Пап, а почему ты больше не можешь возить меня в школу?

– Не могу тебе сказать. – Эрик чувствовал горячее желание переехать Кейтлин автобусом. – Я поговорю с мамой, хорошо? Она рядом? Ты можешь позвать ее к телефону?

– Мама! Ма-а-ам! С тобой папа хочет поговорить! – закричала Ханна, потом Эрик услышал, как кто-то на том конце провода сказал что-то неразборчивое, а потом снова раздался голос Ханны: – Пап, мама сказала, что она сейчас не может подойти к телефону и чтобы ты позвонил своей подружке.

– Подружке? Какой подружке?

– Сьюзан. Она твоя подружка?

– А, да, конечно. Сьюзан – моя подружка, – усмехнулся Эрик. Сьюзан была его подружкой за триста пятьдесят долларов в час. Он нажал на газ, встраиваясь в поток машин. – Ладно, милая, не беспокойся. Я поговорю с мамой об этом, и мы все решим. Завтра увидимся, в обычное время.