Микки-7 - Эдвард Эштон

сомневаться в верности оценки ситуации. Мы не можем допустить нарушение целостности купола.

Я даже не знаю, что сказать.

— Это были ползуны, — вклинивается Берто. — Как минимум двое, а то и трое.

Я несогласно мотаю головой.

— Как они…

— Очевидно, челюсти у них намного острее, чем кажутся, — поясняет он. — В смысле, я видел, как они разгрызают всякие штуки…

— Всякие штуки? — переспрашиваю я. — Вроде моего черепа?

Секунд на пять повисает неловкое молчание.

— Как бы то ни было, — говорит Дуган, — я с удивлением обнаружил, что у нас нет почти никаких данных об этих тварях. Кое-какие описания удалось вытащить из отчетов Гомеса и Аджайи о патрулировании, но это все. Вот поэтому мы и вызвали тебя.

Я смотрю на Берто и снова перевожу взгляд на Дугана.

— По словам Гомеса, у тебя есть личный опыт близкого контакта с ними, — продолжает Дуган. — Точнее, по его словам, ты одержим ползунами, а командор Маршалл подтвердил, что в последние несколько недель регулярно отправлял тебя вести за ними наблюдение. Но нам нужно больше сведений. Мы должны понимать, с кем имеем дело. Если они начнут бурить дырки в куполе, нам конец.

Я снова смотрю на Берто. Он боится встретиться со мной взглядом, прячет глаза.

— Значит, личный опыт?

— Да, — говорит Маршалл. — В конце концов, они вас съедали.

— Это правда, — говорит Берто. — Микки можно назвать экспертом по пожиранию человека ползунами.

Теперь оба — и Нэша, и Берто — выжидающе смотрят на меня.

Я закатываю глаза.

— Мы ведь только что это обсудили. Я не помню, что случилось с Шестым и Седьмым. Я бы вообще не знал, как они погибли, если бы Берто не рассказал мне.

— Ты уверен, Микки? — настаивает Берто. — Вопрос очень важный. Неужели ты совсем ничего не помнишь о вчерашнем вечере? — Он упорно сверлит меня взглядом. Нэша отводит глаза.

— Я только сегодня утром выбрался из бака. И тебе, Берто, это известно.

Маршалл с интересом поглядывает то на меня, то на моего приятеля.

— Вы ни о чем не хотите мне доложить? Что между вами происходит?

Берто в последний раз с сомнением взглядывает на меня и мотает головой:

— Нет, сэр. Все хорошо. Микки прав. Мы только сегодня утром обсуждали, что Седьмой долго не обновлялся перед тем, как погибнуть.

Маршалл не идиот, но, видимо, решает отстать на время, поскольку есть дела поважнее. Припечатав Берто напоследок сердитым взглядом, командор говорит:

— Это не имеет значения. Всем подготовиться к исполнению задачи. Гомес и Аджайя, вы обеспечиваете обзор с воздуха. Мне нужен подробный отчет о сканировании местности при помощи георадара. Всей территории от границы купола до радиуса в два километра за периметром. Я хочу точно знать, сколько тварей там находится и где они обосновались. Вооружитесь до зубов. Перед взлетом дважды убедитесь, что торпедные отсеки заполнены. Когда мы выполним задуманное и вернем людей на базу, я требую провести полную зачистку территории — по крайней мере, в радиусе километра вокруг купола. — Он делает паузу и обводит нас взглядом. — Остальным через пятнадцать минут собраться у запасного шлюза, вы отправляетесь пешком. Дуган, если собираетесь понять, кто эти твари и на что они способны, необходимо раздобыть живую особь для лаборатории. — Он усмехается, осклабившись, как упырь; счастливой его улыбку точно не назовешь. — А значит, господа, вам придется отправиться туда, не знаю куда.

* * *

— Знаешь, — говорю я, — это не первая моя вылазка.

— Что? — Дуган поднимает на меня взгляд.

Мы с ним почти не пересекались с того памятного дня на станции «Гиммель». Меня редко направляли к биологам, да и то обычно для уборки лаборатории. Дуган пытается облачиться в полную амуницию, и при иных обстоятельствах это было бы смешно. Подходящий по внешности и комплекции парень, наполовину одетый в бронескафандр, мог бы выглядеть богом войны из древних мифов. Дуган, к сожалению, не такой парень. Тощий и синий, как ощипанный цыпленок, он похож на жалкого ботаника, который собирается на костюмированную вечеринку.

— Я сказал, что уже выполнял такие задания. Бронескафандр тебе не понадобится.

Биолог оглядывается по сторонам. Охранники уже экипировались с головы до ног. Последние десять минут я пытался вспомнить, как их зовут. Хмурый лысый громила — Роберт Какой-то, и боже упаси назвать его Бобом; мелкую девицу все зовут Кошкой. Третья, кажется, Джиллиан, но не поручусь. Прямо сейчас все они бряцают оружием, проверяя, работают ли сервоприводы. С момента нашего приземления это их первая наружная операция в полной штурмовой экипировке.

— Похоже, ты выражаешь мнение меньшинства, — замечает Дуган.

Я равнодушно пожимаю плечами:

— Они же из охраны. Им разреши — они и спать будут в полной амуниции. Может, броня и добавит тебе ощущение неуязвимости, но скафандр добавит лишних сто килограммов к твоему весу. Ты будешь слишком тяжелым, чтобы передвигаться на снегоступах, но поверь моему опыту: когда окажешься снаружи, тебе захочется держаться на поверхности снежного покрова. Тащиться по грудь в рыхлом снегу, увязая при каждом шаге, — невеликое удовольствие.

Дуган окидывает меня взглядом. Я экипирован серьезно, но исключительно против холода. У него в кобурах на поясе два огнемета. У меня из оружия только линейный ускоритель. Он, конечно, тяжелее его арсенала и не настолько универсален в применении. Если мне действительно придется воспользоваться ускорителем, растянутое запястье горько взвоет, но это единственное оружие, с которым меня по-настоящему учили обращаться. А еще с того самого дня на станции «Гиммель» у меня раз и навсегда выработалось отвращение к огнеметам.

— Ценю твой совет, — говорит биолог, — но я своими глазами видел, что эти твари сотворили в шлюзе с ногой Галлахера. Пусть лучше меня от них отделяет что-то прочнее зимнего комбинезона.

— Ты видел, что они сделали с Галлахером. А что они сделали с металлическим полом, ты не заметил?

Он кипит от бессильной злости, взглядывая то на меня, то на правую перчатку скафандра, которая никак не хочет надеваться.

— Дай посмотрю, — предлагаю я. Он протягивает руку. Я поворачиваю перчатку, она встает в пазы и защелкивается.

— Спасибо, — говорит Дуган и вертит кистью, сжимая и разжимая пальцы, чтобы убедиться в исправности скафандра, затем наклоняется за нагрудным щитком. — Я понимаю, — продолжает он, пристегивая его к груди, — для тебя это банальная рутина. Но пойми и меня, Барнс: если кто-то из нас погибнет, мы, в отличие от тебя, не сможем нажать на кнопку перезагрузки. Если я умру, то уже навсегда. Так что надену-ка я бронескафандр.

Я улыбаюсь.

— Кнопка перезагрузки, значит? Так ты себе представляешь путешествие в бак?

— Послушай, — говорит он, — я не хочу тут разводить дискуссии. Остановимся на