НеУГОдный президент - Максим Шахов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я здесь, Джек! – тут же послышался в наушниках голос Редгрейва. – Ты чего взъерепенился?
– Я взъерепенился?! Мы же договорились, что я буду садиться! Договорились, Сид?
– О господи, Джек! Ты как маленький… Мы тебе просто врали! Чтобы ты не нервничал еще больше…
– Чтобы я не нервничал?! Да я, если хочешь знать, не то что нервничаю, я сейчас просто обделаюсь от страха, мать твою! Прямо в штаны!
– Ну и ничего страшного, Джек! Пока Анхель тебя подберет, твои штаны сто раз выполощатся в морской воде!
– Нет!!! Я не буду прыгать! Я отказываюсь! Слышишь, Сид! Найди мне другого летчика! Немедленно!!!
– Джек, у меня нет для тебя другого летчика! Поэтому делай то, что тебе говорит Том!
– К черту Тома! Его самого сбили в Ираке! И его друга Скайуокера тоже сбили! Хорош летчик, мать твою! Ты что, Сид, делаешь это специально? Сперва подсунул мне под видом священника оператора службы секса по телефону, а потом нашел инструктора, которого сбили бедуины на верблюдах!
– Высота шестьсот футов, джентльмены! – вклинился в разговор Том Симпсон.
– Слышишь, Джек? Все, будь молодцом, и все пойдет отлично…
– Я не буду выпрыгивать из самолета!
– Тогда разобьешься, Джек, – спокойно сказал Том.
– Я не разобьюсь, мать вашу! Я посажу «Сессну»! Как Скайуокер! Что нужно делать, а? На какие педали нажимать?
– Ничего не трогай! – повысил голос Том. – Даже не думай! Высота слишком маленькая! А насчет Скайуокера я все выдумал, Джек! Не было у нас никакого Скайуокера… Скайфайер был, но он разбился при посадке еще до Ирака. Посадка, Джек, самый трудный и опасный маневр в авиации. Больше половины катастроф происходит как раз при посадке… Пятьсот футов! Ты все понял, Джек? Давай я еще раз повторю…
– Я не буду пры… – начал было Джек и тут же осекся.
Метрах в пятистах впереди и метрах в ста пятидесяти внизу вдруг вспыхнул луч прожектора. И метнулся навстречу снижающейся «Сессне». За несколько мгновений, которые понадобились прожектору, чтобы нащупать гидроплан в небе, Джек успел разглядеть обводы то ли большого катера, то ли скоростной яхты, которая с выключенными огнями неслась по морю впереди самолета…
75
Венесуэла, небо над штатом Фалькон
Майор Теофило Балтазар все время недолгого перелета до Маракайбо сидел, уставившись в иллюминатор. Временами он глупо улыбался, временами вздыхал. Глупые улыбки были вызваны тем фактом, что Теофило, беседуя сегодня с капитаном Оньеде по телефону, поднял тему насчет ее мужа. Услышав, что это никого не касается, Теофило с данным постулатом полностью согласился, но тут же промычал что-то невразумительное насчет общения во внеслужебное время. На что услышал, что вообще-то как-нибудь они могли бы выпить кофе. Это Теофило просто-таки окрылило. Вздыхал же он потому, что капитан Оньеде осталась в Каракасе. В общем, майор Теофило Балтазар был явно болен и здорово смахивал на Пьеро, только афроамериканского.
Логинов, обложившись англоязычными проспектами турфирм, добросовестно качал информацию, которая, как известно, никогда не бывает лишней. История Маракайбо особыми событиями не блистала, хотя была весьма занимательной. В 1525 году император Карл V в уплату за долг в 12 бочек золота передал на тридцать лет право управления Венесуэлой немецким банкирам Вельзерам. Присланный ими губернатор на северо-западном берегу озера Маракайбо основал город Нуэва-Самора. Некоторое время он был важным колониальным портом, однако озеро Маракайбо облюбовали пираты Карибского моря. Более двух веков это была, по сути, главная база пиратских кораблей, так что события любой правдивой пиратской саги, будь то «Одиссея капитана Блада» или «Пираты Карибского моря», в обязательном порядке разворачиваются как раз в окрестностях Маракайбо. Приходя сюда на ремонт и отдых, пираты регулярно нападали на Нуэва-Самору. В результате и город, и порт захирели и несколько столетий буквально прозябали в нищете.
К 1917 году Нуэва-Самора, изменивший название на Маракайбо, насчитывал всего тридцать тысяч жителей. По сути, это был не город, а поселок городского типа – без мостовых, водопровода и канализации. Все изменилось в 1918 году, когда поблизости началась добыча нефти. Именно тогда выяснилось, что главное сокровище озера Маракайбо не пресловутые пиратские клады, а нефть. Ее начали продавать за рубеж, и к 1928 году Венесуэла превратилась в крупнейшего мирового экспортера «черного золота». В то время по добыче нефти страна уступала только США. Во время Второй мировой войны Венесуэла обеспечивала 60 процентов потребностей в топливе союзников СССР по антигитлеровской коалиции, воевавших в Европе.
Однако после обнаружения нефтяных месторождений Персидского залива Венесуэла утратила свой статус мирового лидера по экспорту нефти. Потом были всплески, кризисы, падения цен и прочие катаклизмы, но к 1980 году венесуэльская нефть снова стала востребованной на мировом рынке. Нефтедобыча резко возросла, и Маракайбо пережил третье рождение. В результате чего его население в настоящий момент составляло ни много ни мало полтора миллиона человек.
Это было очень много. Полуторамиллионный город невозможно прочесать. Его невозможно взять под контроль. Человека, вдруг потерявшегося в толпе в полуторамиллионном городе, практически нет шансов отыскать снова…
76
Колумбия, Карибское море у побережья
полуострова Гуахира
– О господи! – вскрикнул Мейер.
Разглядев на поверхности моря яхту, он испытал ощущение дежавю. В этот момент прожектор ослепил Джека. Он зажмурился и тут же услышал:
Бам-с! Пиу! Бам-с! Пиу!
– Черт! – раздался в наушниках голос Тома. – Ты цел, Джек? Тебя не зацепило?
– Что?! – чуть приоткрыл глаза Джек.
На лобовом стекле, в верхней его части, он рассмотрел две аккуратные дырки. Только тут до Джека дошло, что по «Сессне» стреляют с яхты.
Бам!!! Длинь!!! Вдруг грохнуло где-то перед кабиной.
«Сессна» вздрогнула, рев пропеллера резко поменял тональность, и в его расплывчатом круге Джек увидел белую полосу, которая переливалась, то смещаясь по кругу на несколько градусов, то снова возвращаясь на место.
– Они повредили одну лопасть! – быстро сказал Том. – Высота четыреста пятьдесят, Джек! Четыреста! Триста пятьдесят!
«Сессна» падала. Вцепившийся в штурвал Джек физически ощущал, как гидроплан теряет скорость и высоту. Стрелявшие по нему с яхты даже не поспевали корректировать огонь. И луч прожектора тоже остался где-то вверху. Освещенная его отблесками яхта неслась по поверхности моря метрах в трехстах по курсу гидроплана. Она увеличивалась в размерах настолько стремительно, что Джек, невольно подавшись назад, вжался в спинку кресла. При этом он непроизвольно потянул на себя штурвал, и «Сессна» попыталась выровняться.
– Это бесполезно, Джек! – проговорил Том. – Бросай штурвал и отстегивайся!
– Отстегивайся, Джек, мать твою! – не выдержал Сид Редгрейв.
– Прыгай, Джек! Прыгай! – вдруг впервые за все время сорвался на крик Том Симпсон.
– А-а! – завопил Мейер.
Ему было очень страшно. Так страшно, как никогда в жизни. Он падал в море на подбитом самолете, по нему стреляли с катера или яхты, и выхода у него не было. Воплем Джек Мейер заглушил свой страх, рывком расстегнул ремень и вывалился в дверцу кабины….
77
Венесуэла, аэропорт Чинита
На посадку в международном аэропорту Чинита самолет заходил со стороны моря. Точнее Венесуэльского залива. Маракайбо раскинулся на западном берегу широкого, примерно десятикилометрового перешейка, который соединял залив с одноименным озером.
Посадка прошла без происшествий, никаких формальностей для пассажиров предусмотрено не было, поскольку рейс был внутренним, так что буквально десять минут спустя Логинов с Теофило уже вынырнули из здания аэровокзала.
Виктора удивили две вещи. Во-первых, сильная жара. В Каракасе и Ла-Гуэйре было не в пример прохладнее. Во-вторых, Логинова поразили местные жительницы, словно цыгане обступившие их с Теофило на выходе из аэровокзала. Они очень быстро и одновременно лопотали по-испански, протягивая со всех сторон круглые белоснежные салфетки.
– Они что, перепутали нас с кем-то и просят автограф? – спросил Виктор.
– Нет, – покачал головой Теофило. – Они продают «солнце Маракайбо». Так называются эти салфетки. Это местная достопримечательность, вроде ваших матрешек.
– А-а… – сказал Логинов, которого достопримечательности сейчас интересовали меньше всего. – А нас точно кто-то встречает?
– Должны, – сказал Теофило, наклоняясь и продираясь через толпу торговок.
Виктор последовал его примеру. Цыганистые рукодельницы, уяснив, что это не их клиенты, набросились на следующих жертв, вынырнувших из здания аэровокзала. Теофило поправил на плече сумку и вынул из кармана телефон. Он уже собирался звонить в местное управление DISIP, как вдруг увидел быстро направлявшегося к ним мулата.
