Дом без чёрного хода - Константин Иванович Курбатов

— Тайна? — шёпотом спросила Анка.

— Тайна, — подтвердил он.

— Тогда лучше не говори, а то я проболтаться могу. Мы, девчонки, болтливые очень.

— Это точно, — вздохнул Яшка, которому нестерпимо захотелось сейчас же поведать свою тайну.

Они вышли на полянку к старому дубу. Маленький лимонного цвета осиновый листочек медленно плыл из густо-синего неба. Анка подставила ладошку. Листок нежно опустился к Анке на руку и закачал хвостиком.

— Яш, а про тюрьму ты наврал?

— Не, нафантазировал.

— И про то, как деньги делаются?

— Про деньги тоже.

— А откуда у тебя золотые монеты?

— Я тебе после расскажу.

— Яш.

— Что?

— У тебя уши очень грязные.

— Я вымою.

— Ты приезжай ещё.

— Приеду.

Он не попрощался. Просто поглядел на Анку, повернулся и отправился напрямик через парк к станции.

А Анка долго смотрела ему вслед, спрятав подбородок в рыжие, пахнущие осенью листья.

«Мы тебя не бросим»

До появления Яшки гоняли в футбол хоть бы что. А как он ушёл, так игра скисла. Мальчишки покосились на Анку, которая его увела, но ничего не сказали, даже в кулаки не фыркнули.

Денис забрал мокрый мяч и сел на скамейку рядом с Гошей. Он решил, что пора непосредственно приступать к Гошиному воспитанию. И Петя тоже сел рядом с Гошей, но с другой стороны.

Гоше сразу стало тоскливо. Во дворе уже сгущались сумерки, и в окнах квартир зажигались огни. Он пожалел, что вовремя не ушел домой, и спросил:

— Чего вам?

— Ничего, — сказал Денис, — просто так. Поговорить нужно.

— Поговорим, и всё, — добавил с другого бока Петя.

Лицо у Пети было такое грязное, что на нем не осталось ни одного живого места, только зубы блестели да белки глаз.

Денис тронул Гошу локтем:

— Идём, а то тут люди.

— Поднимайся, — подтолкнул Гошу с другого бока Петя.

— А бить не будете? — насупился Гоша.

— Зачем бить? — сказал Денис. — Поговорим просто.

— В воспитательных целях, — добавил Петя.

Они провели его через несколько дворов к пустырю, где закладывался новый дом. Молча уселись на бетонной балке.

— Вот что, — начал Денис, — ты не думай, что мы тебя бросим. Мы тебя бросать не собираемся.

— Куда бросать? — захлопал глазами Гоша и посмотрел в глубокий котлован, где чёрным зеркалом застыла холодная вода. В воде слабыми точками мигали и покачивались первые звёзды.

— Да никуда не будем бросать, — успокоил Денис. — Ты должен понять, что ты наш. Поэтому мы тебя не оставим, и будем перевоспитывать.

— Общими силами, — добавил Петя.

Гоша не любил, когда его воспитывали и, тем более, перевоспитывали. Ему и так хватало всяких воспитателей. Но он спорить не стал. Он смотрел в чёрную воду и шмыгал носом. Как тут порвёшь с этими дружками, когда они сами лезут?

— Ты в основном хороший, — говорил Денис. — У всех людей хорошего больше, чем плохого. Главное — развить в себе это хорошее, а плохое уничтожить. А если рядом нет настоящих друзей, то всё что угодно может случиться.

— А мы будем всё время рядом, — подхватил Петя, — и вовремя остановим. Ведь если нас не будет, то сегодня золотые монеты, завтра…

Петя не успел договорить, что может случиться завтра. Гоша неожиданно вскочил и заорал:

— Сами вы эти самые! Обрадовались — жулика нашли! А больше так ничего не видите! Вы бы лучше узнали, с кем ваш Яшка дела водит. Или на какие денежки Петин отец по курортам ездит. Об этом все говорят!

Петю враз подкинуло с балки. Он стоял с открытым ртом и судорожно глотал воздух. Даже Денис и тот растерялся.

— Хулиганы! — вопил Гоша. — Бандиты! Ненавижу!

Он отступал, прикрывая лицо тыльной стороной ладони. Потом повернулся и бросился бежать.

— Вот это да! — проговорил Денис. — Значит, с ним нельзя так. А ты тоже — «золотые монеты»! Из-за тебя человек сам с подножки спрыгнул.

Петя потёр кулак и сказал:

— Жаль, я ему по скуле не съездил. Мы с батей уже три года в деревне у деда отдыхаем. Хорошо бы по зубам Пирамиде, а?

— Тебе бы по зубам только! — проворчал Денис. — Воспитывать человека надо, а не по зубам.

В ответ на это Петя лишь свистнул и сквозь зубы плюнул в котлован. От плевка по чёрной воде побежали круги, и звёзды мягко закачались на волнах, растягиваясь, изгибаясь и дрожа.

Свидание под дубом

Со старого дуба падали жёлуди. По цвету они напоминали полированную ореховую мебель, которую недавно купила Гошина мама. На макушках у желудей были надеты шапочки с хвостиками. Оля наверняка скажет, что эти шапочки для того, чтобы зимой бедные жёлуди не мёрзли. Или придумает ещё что-нибудь.

Разыскав в траве самый крупный жёлудь, Гоша решил сам сказать Оле про шапочки и мороз. Он знал, что ей это понравится.

В кармане у Гоши лежала записка. Он обнаружил её после перемены под учебником истории. На вчетверо сложенной половинке тетрадного листа было выведено: «Приходи сразу после уроков к дубу. Твой друг». Сердце у Гоши радостно стукнуло. Он обернулся к Олиной парте, и Оля поспешно опустила глаза. «Что это у тебя?» — заглянул к нему через руку Денис. Но Гоша сразу прикрыл записку…

В затылок ласково стукнул жёлудь. Гоша посмотрел вверх и тут же услышал, как зашуршали кусты. Гоше стало жарко. Не решаясь оглянуться, он проговорил:

— Какие жёлуди красивые. И на макушках у них как всё равно лыжные шапочки.

— И ещё с кисточками, — подсказали сзади. — Приветик горячий моему закадычному другу. Думал, не придёшь.

Гоша обмер. Подлый врун Яшка Лещ невозмутимо стоял на полянке и с интересом разглядывал его своим зеленым глазом.

— Видал, какую твои дружки кашу-то заварили, — сказал Яшка. — Надо же! И еще воспитывать лезут. Ты им правильно сказал, кто они такие. А твоя Оля вообще кисея с простоквашей.

— Что? — пробормотал Гоша.

— Проехали, — ответил Яшка. — На второе будут арбузы без семечек. Любишь арбузы?

— Люблю, — шепнул Гоша.

— Скажи ты, — усмехнулся Яшка и широким жестом вытер рукавом нос. На рукаве от локтя до обшлага осталась белая дорожка.

— Тяжело было? — поинтересовался он.

— Что? — пролепетал Гоша.

— Интеллигенция, — сморщил нос Яшка. — Всё объясни ему. Я вон на прошлой неделе паровоз слямзил, и то ничего. Только пока до дому тащил, труба у него отвалилась, а машинист из будки вывалился и шею себе сломал.

В животе у Гоши включился холодильник. Глаза у Яшки горели, как зелёные светофоры.

— Собираюсь ещё пожарную каланчу увести, —