Резидент разведки. Часть 2. Покер с контрразведкой - Виктор Державин

желания разбираться с его трудами, объяснил своим, что мне нужен современный и, главное, очень честный и даже аполитичный (без окраски какой-либо) взгляд на этого политического деятеля. Кроме того, дополнительно подчеркнул, что буду иметь разговор с американкой латиноамериканского происхождения, для которой Ленин — это кумир, но мне нужно сохранить объективность и не лезть бездумно в её идеологические объятия, сообщил, что мне нужна свобода манёвра.

К этому времени сам для себя уже решил, что буду критичен по отношению к Ленину в любом случае, поскольку я с самого начала жизни в США демонстрировал, что являюсь русским, антикоммунистом, антисталинистом, антисоветчиком, но при этом сохраняю уважение к Советской армии, к воинам Русской армии всех поколений, сражавшимся за Россию, всегда делаю акцент на союзнических отношениях моей бывшей страны с США в Первой мировой войне и Второй мировой войне. Упор на союзнических отношениях России и США в обеих мировых войнах — это факт, с которым невозможно спорить, который делает естественным мой американский патриотизм, связывает историю моей семьи с нынешним мировоззрением и хорошо ложится в логику населения страны, созданной эмигрантами. А антикоммунизм и антисоветизм очень хорошо сочетался с моим литовским происхождением, но главный факт — это то, что коммунисты разрушили Российскую империю, а потом и свою собственную, которую сами создали.

Кроме того, разумеется, я всегда, а тем более сейчас, держу в уме, что этот мой разговор может записываться и потом кем-то анализироваться, поэтому веду себя безупречно.

Тогда по моему запросу пришёл очень сильный и лаконичный материал по Владимиру Ульянову (Ленину).

Оказалось, что я очень многого не знал об этом человеке.

Выяснилось, что даже те статьи, которые мы вынуждены были изучать во всех высших учебных заведениях СССР, были сильно отредактированы. Подлинный текст этих статей могли изучать только специально обученные, преданные режиму того времени и допущенные к государственной и партийной тайне люди.

Я как человек, который был сначала октябрёнком, потом пионером, потом комсомольцем и в конечном счёте стал членом КПСС, разумеется, вырос на всяких штучках типа «Ленин и дети», «Ленин и печник» и тому подобное. Плюс к этому фильмы всякие подобные — «Ленин в Октябре». То есть у меня был сформирован определённый образ, и не возникало нужды копаться в правде, пересматривать взгляды и тому подобное. Мне это было неинтересно, и я, как бы понимая, что могу обнаружить какой-то сильный негатив, ставил стену от этого негатива, просто старался смотреть в будущее, не обращая внимание на всю эту пропаганду.

И вот я получаю самый полный текст некоторых статей Владимира Ульянова (Ленина), а также их современный пересказ и комментарии. Не хочу утомлять читателей всем этим идеологическим и неоднозначным (скажем мягко). Но самое сильное воздействие на меня имели деидеалогизированные актуальные комментарии специалистов. Я очень хорошо понял, что специалисты эти были умными людьми, а их анализ считал максимально объективным, поскольку у них была задача не убедить меня в чём-то, а научить видеть эти ленинские мысли максимально объективно и отстранённо, универсально понимать и в дальнейшем использовать их как оружие во благо Родины.

Я тоже не буду их пересказывать, и только потому, что многим выросшим в СССР это может быть больно. А мне до сих пор плевать на все идеологии, ибо для меня всё хорошо, что хорошо для России и нашего народа. Самое главное, что эти тексты были самым настоящим вооружением в предстоящем интеллектуальном бою с Лаурой.

С этой частью тематики разговоров с Лаурой разобрался.

Сейчас нужно обдумать кое-что в направлении её возможной деятельности как секретного сотрудника.

В присланных материалах, кроме этого, ещё были сведения о том, что многие из известных большевиков были агентами царской охранки. Этот факт мне сильно засел в голову и не давал покоя, поскольку очень хорошо ложился в версию работы Лауры на ФБР.

Вспомнил того самого особиста нашего танкового полка в Венгрии. Хотя он и проходил службу в составе нашего полка, но был офицером КГБ. Он был не секретным, но тем не менее сотрудником спецслужбы, а значит, у него по определению в психологии много общего с секретным сотрудником.

Что он за человек такой? Что им движет по жизни? Сейчас мне очень нужно в своём воображении составить его чёткий психологический портрет.

Однажды он специально как бы за моей спиной, но вместе с тем так, чтобы я слышал, назвал меня «гнилым интеллигентом». Тут ключевое слово «гнилой».

Он знал, что я не смогу ему в тот момент ответить. Скорее всего, надеялся, что ему лично я вообще не смогу никогда ответить. Я тогда чуть не взорвался от злобы на него и своего бессилия. Этими словами он охарактеризовал моё более-менее спокойное, человеческое отношение к подчинённым, моё желание всякий раз объяснить и решить по-хорошему, а не через «товарищ солдат». Это всякий раз такими, как он, расценивалось как слюнтяйство, безволие и тому подобное, сконцентрированное и в других мерзких, но очень распространённых фразах типа: «Ну что вы там, товарищ лейтенант, сопли жуёте?!» или «Хватит там им политинформацию рассказывать! Время!»

В тот раз он конкретно перешёл на личность и словесно приговорил меня к высшей степени неблагонадёжности (по его мнению) — «гнилая интеллигенция». Это означало, что он посчитал меня словоохотливым, трусливым и неспособным быть жёстким командиром.

Скорее всего, таковым он меня не считал и просто хотел унизить и ещё больше оскорбить, но не нарочито по-хамски. При этом он хотел на моём унижении поднять свой собственный авторитет. Есть и всегда были такие люди, которые изо всех сил стараются поднимать своё имя не за счёт своих полезных и хороших дел, а за счёт принижения других.

Для тех, кто не помнит те времена, напомню, что под понятием «гнилая интеллигенция» крылось что-то подобное современному «либерал», то есть как бы предатель, но это не точно.

Общее смысловое значение этого словосочетания было, по его мнению, таким: «интеллигенция» — это те, кто боится руки испачкать, избегает грязной работы, компенсирует такую работу безответственным словесным потоком. Одновременно с этим он себя показывал немногословным человеком дела, не чурающимся никакой грязной работы, хотя это трудно было себе даже представить, ведь никто и никогда его не видел в танковом комбинезоне, по уши в масле, нависающим над трансмиссией танка или БМП, в отличие от меня, кстати говоря. То есть он хотел быть очень и очень свойским среди офицеров полка. Уверен, что никому из них это никогда не удавалось.

Слово «гнилая» означало склонность к предательству и всем