Остров колдуна - Алан Уоттс

— Не знаю, потомок Гидаллы. Не знаю! В воздухе что-то витает, но я не могу понять — что именно. Этот остров переполнен магией, мое зрение меркнет.

— Но ты же разметала магию стигийцев, Рорта, — удивился варвар.

— То была людская магия. А тут магия древняя. Возможно, куда более древняя, нежели моя.

— Вот это да! А кто говорил, что видел рассвет и падения держав, коих и на планете-то уже давно не осталось? А этим островом владел какой-то выкормыш Сета…

— Тут нечто большее, нежели магия Стигии и Сета. Куда более могущественное.

— Значит нечто — древнее и могущественное, — задумчиво вымолвил варвар. — Это хорошо.

— И чем же? — не поняла Небесная Секира.

— Да тем, что чем древнее клад, тем больше в нем золота и алмазов. Раньше этого добра было навалом. Не то что сейчас. Помнится, нашел я…

Воспоминания Конана оборвал крик одного из пиратов.

Варвар обернулся и увидел на земле чьи-то ноги. Остальная часть туловища находилась в стволе дерева, которое оказалось живым. Киммериец яростно рубанул по стволу. Брызнул зеленый сок… Но спасти беднягу им так и не удалось.

— Капитан, сзади! — закричал Никотар. Конан не глядя отмахнулся от оживших в миг веток, и те, отсеченные, отлетели прочь.

— Уходим! — гаркнул варвар, но тут же понял, что путь назад им отрезан. Жуткие создания встали стеной на пути пиратов.

— Через ручей! — рявкнул Конан, понимая, что это их единственный шанс.

Пираты не медлили. Они, конечно же, помнили о змее, но та могла схватить только одного из них, а деревья — погубить всех.

Люди бросились в воду, которая доходила им до пояса, и устремились на другую сторону. Конан прикрывал их отход. Как ни странно, но рядом с ним стоял Мулар. Конечно, его сабли не могли сравниться с Рана Риордой, но туранец не стушевался. Он отсекал тонкие ветви и корни, что так и норовили оплести руки и ноги.

— Бежим! — закричал варвар, и в этот момент в воде появилась анаконда. Змея одним броском вцепилась в шею Нагира и потащила его в воду. Никотар, увидев, что случилось с его братом, прыгнул в ручей и стал кромсать тварь мечом. Пробегая мимо, Мулар рубанул саблей по голове анаконды и единым взмахом перерубил толстое тело. Конан попытался распутать переплетение колец, и лишь с большим трудом ему это удалось…

К счастью, шемит был жив, хотя и дышал еле-еле. Перекинув его через плечо, Никотар, кряхтя, понес брата прочь.

Как выяснилось, и по эту сторону ручья деревья были живыми. Конан рубил направо и налево, расчищая проход. В конце концов, им удалось выбраться, хотя и с превеликим трудом.

Пираты выбежали из леса…

…и оказались в степи.

— Так не бывает, — буркнул Мулар, но с явным удовольствием вдохнул степной воздух. Тут туранцы были в своей стихии.

Они довольно быстро отыскали ключ, бьющий из земли, и разбили лагерь.

— Это тебе не лес, — буркнул Абул, поворачиваясь к Мкванге. — Тут все просто и привычно.

Конан, которому доводилось странствовать по Гиркании, уверенно повел воинов за собой, чем несказанно удивил степняков. Они-то считали капитана варваром. Каковым он, по сути, и был. Только они вкладывали в этот слово несколько иной смысл. Презрительный.

На ночь они расположились на невысоком холме. Удивительное дело, ночь прошла довольно спокойно, хотя киммериец и ожидал подвоха от колдовского острова.

Зато рассвет принес новые неприятности. Равнина пришла в движение. Звери всех пород и размеров мчались в сторону людей. Но Конана поразило совсем иное. Животные явно от кого-то убегали. Время от времени некоторые из них останавливались и поднимали головы, к чему-то принюхиваясь. Варвару это очень не понравилось.

— Лучше вернуться назад и переждать, — предложил он остальным. Мкванга и шемиты были обескуражены, а вот туранцы кивнули.

Нахмурившись, Мулар вымолвил:

— Не понимаю, что могло согнать с места зубров. Эти гордые животные никого и ничего не боятся.

— Как и туры, — поддержал его Абул.

— Бежим, — решил Конан, и они побежали назад.

Несмотря на рану, Мкванга мчался как ветер, почти не отставая от киммерийца. Следом трусили туранцы, а вот шемиты явно держались из последних сил.

Конан понял, что эти мускулистые парни погибнут следующими. Их сила, столь нужная на корабле, была бесполезна на острове. Братья были не приспособлены для длительных путешествий. Не то, что жилистые туранцы. Этих было удивительно встретить на судне, но не здесь. Волки любят простор.

Конечно, как бы ни был хорош Мкванга, но и он не сравнится с Муларом. Этот вояка, более походящий на горного барса, запросто мог обставить и самого Конана. А такие люди вызывали у варвара уважение. Не часто можно было встретить среди цивилизованных людей стоящего человека. Конан мог пересчитать их по пальцам.

Вслед им несся мерный топот лап и копыт, а также неизвестный нарастающий гул. Кто это был, варвар не мог себе даже представить. Но время от времени он слышал хрипы и стоны умирающих животных. Складывалось такое впечатление, что их просто разрывали на части.

Вот взревел зубр, решивший встретить врага лицом к лицу… Но рев быстро смолк. Гул же продолжал нарастать.

— Кром, — прохрипел на ходу киммериец. — Ну что за проклятое место!

Наконец они достигли живого леса.

— Стоп, — решил Конан. — Внутрь войдем только в крайнем случае.

И тут из-за ближайшего холма появились их преследователи. Это были высокие, почти шестифутовые существа, с длинными шеями и крепкими лапами.

— Страусы, — изумленно произнес Мкванга. — Только у этих пасти больше похожи на крокодильи.

А это и есть крокодильи пасти. И головы тоже, — отозвался более глазастый киммериец. Он уже понял, что кто-то, обладающий извращенным мышлением, каким-то образом скрестил эти столь несхожие между собою существа.

Крокодилоголовые птицы даже не бежали, они текли полноводной рекой. И спешили они именно к лесу.

— К ручью! — приказал Конан. — Будет им сейчас сюрприз…

Они с разбегу перескочили водную преграду, стараясь держаться как можно дальше от плотоядных деревьев. Конан держал Небесную Секиру в руках, готовясь в случае чего отбить нападение. Но его не последовало. Деревья словно чувствовали, что скоро их ждет целое пиршество, а потому ничем не выдавали себя.

Первые страусы ворвались в лес и помчались вглубь чащи. Эти владыки местных степей были настолько уверены в себе, что не ожидали никакого подвоха.

Но когда в лес втянулось не менее половины стаи, деревья ожили. Они хватали, оплетали, давили и душили степных уродцев, а те ничего не могли противопоставить неожиданным врагам.