Капкан (СИ) - Лин Брук

— Сбил автомобиль. Телефон разбился, документов при себе не было. Вчера ночью только пришла в сознание.

— Что говорят врачи? — интересуюсь взволнованно.

— Сказали, что ей надо побыть здесь неделю. У неё легкое сотрясение мозга и сломана нога.

— Как она себя сейчас чувствует?

— Неплохо. Свои идиотские шутки в силах травить, — улыбается Демид.

Вскоре Крис просыпается, и мы все входим в палату. Девушка смеётся, шутит, хоть порой её лицо и искажается от боли. Она весело рассказывает о том, как в баре у неё украли бумажник, и она решила поймать вора собственными усилиями, но, не заметив машину, выбежала на проезжую часть и была сбита.

Ничего смешного в этой истории не было и нет, но Крис продолжает веселиться, пока братство и я наблюдаем за ней, как за сумасшедшей, но в душе радуемся, что жива и скоро будет здорова.

— Вот и повод, чтоб ты носил меня на руках, — отшучивается она, когда Демид помогает ей перевернуться на бок.

Мужчина улыбается в ответ, а в глазах лишь нежность. Будто не он днями ранее источал ненависть в сторону девушки.

Интересно, что он чувствовал, когда искал её целые сутки в чужой стране? Какие мысли и страхи его посещали? Что творилось у него на душе, раз он сумел отогнать всю злость от себя и проявить заботу? Наверное, никому никогда не узнать.

Долго пробыть в больницы нам не удаётся. Часы приема заканчиваются, и нам приходится уехать.

Вечером братство приглашает меня поужинать вместе с ними, и я с радостью принимаю их приглашение.

Сидя напротив Роланда и наблюдая за каждым его движением, начинаю вновь сходить с ума, ловя слегка уловимый аромат мужского парфюма, которым пропахло и моё тело.

Растворить бы силуэты вокруг, чтоб остаться вдвоём. Повторить, казалось бы, неповторимое, чтоб кожу прожигала приятная боль, а стены пропитались стонами.

Не могу удержаться от желания прикоснуться к нему. Убедившись, что никто не видит, освобождаю ногу из изящных туфель и провожу ею вдоль ноги мужчины. После секундного замешательства, уголки его губ вздрагивают в улыбке и, оторвавшись от изучения меню, он поднимает на меня свой взгляд.

В его зрачках — пламя, в моих — он.

— Что будешь заказывать? — смотрит, ухмыляясь.

— Доверюсь твоему выбору, — улыбаюсь в ответ.

Он делает заказ за меня, а я пропускаю его слова мимо ушей, упиваясь движением его губ. Есть в нем что-то такое пленительное, гипнотизирующее.

— Роланд, — радостный женский голос со стороны быстро приводит в чувства, и, отдёрнув взгляд и ногу, я оборачиваюсь на неё. — Рада тебя видеть, дорогой!

Он удивляется, увидев её, но тут же встаёт и заключает в радушные объятия, пока я, скрепя зубами разглядываю лицо дамы. От чего-то, её образ кажется мне знакомым.

— Здравствуй, Роланд — слышу позади себя до боли знакомый мужской голос и застываю, не веря своим ушам, надеясь, что воображение решило сыграть со мной злую шутку.

Сердце в груди начинает бешено стучать, мысли в голове путаются. До боли в пальцах впиваюсь в ручку дивана, молясь, чтобы это было простым совпадением, но увы…

Из-за спины выступает мужчина, протягивая Роланду руку. Узнаю мужской силуэт, узнаю его профиль и, наконец, вспоминаю женское лицо. То самое, что разбило мне сердце.

Закрываю глаза, в надежде, что просто обезумела, и эти двое мне лишь мерещатся, но, открыв их, понимаю, что это никакой не обман зрения — все реально. И эту реальность надо пережить.

— Эльдар, — меняется в лице Роланд, но быстро возвращает себе холодную маску.

За секунды, что они пожимают друг другу руки, я успеваю пройти семь кругов ада.

Не должен мир быть настолько тесным, чтоб мужчина, который способен затмевать все мысли о прошлом, был знаком с тем, кто это прошлое создал.

Рассудок теряет сознание, оставив мое тело и душу разлагаться на глазах у всех.

Братство тоже встаёт, чтобы поприветствовать пару, и только я, словно вкопанная, прилипнув к дивану, пытаюсь восстановить дыхание. Но тщетно. Не вдохнуть — не выдохнуть. Один лишь выход — задохнуться, умереть, испариться. Но и этому не суждено сбыться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А вы? — вдруг обращается ко мне девушка, желая познакомиться.

— Медея, — произношу, собрав всю волю в кулак.

Мое имя доходит до слуха того самого, и он оборачивается. Спустя полтора года наши глаза вновь соприкасаются друг с другом. Да только теперь его присутствие не действует счастьем на меня. Мужчина застывает, а во взгляде его дублируются мои чувства. Мы оба в ужасе.

— Зара, очень приятно, — протягивает мне руку молодая женщина.

С трудом перевожу на неё своё внимание и отвечаю лицемерной взаимностью.

Не хочу касаться её руки. Стыдно. Тошно от самой себя. Меня будто кто-то сзади поймал за шкирку и вернул назад, окинув в грязь.

— Вы девушка Демида? — интересуется, заметив наше близкое расстояние друг от друга.

— Нет, мы друзья, — отвечает за меня парень, оказав мне услугу.

Пару приглашают сесть за наш стол, но они отказываются и проходят дальше. Они садятся напротив, и мужчина начинает украдкой прожигать меня взглядом. Будто пытается добить, растоптать и уничтожить те никчемные остатки прежней Медеи, которые он оставил за собой.

Вечер продолжается, беседы между братством восстанавливаются. Все встает на круги своя, только не я. Мысли против воли возвращают меня в прошлое. В те дни, когда он, бросив все, забрал меня на Мальдивские острова, чтобы немного побыть вдвоём и отдохнуть от всего мира.

Я никогда не была так счастлива, как тогда. С лица не сходила улыбка. Настоящая, живая, не такая, которая сейчас рисуется разумом на моем лице. Я кричала о своей любви каждую проведённую с ним минуту и молилась, чтоб наше счастье длилось долго. Но, видимо, не те молитвы я читала и не в те небеса стучалась с просьбой.

В тот день мы сидели на закате у океана и, надевая кольцо на мой безымянный палец, он шептал:

— Никогда не снимай его, в нем заключена моя любовь к тебе.

— Я хочу, чтоб она была заключена здесь, — коснулась его левой груди и поцеловала в губы.

— Её так много во мне, что иногда просто необходимо оторвать часть от неё и вложить в вечное, — обнял, прижимая крепче к груди.

— Ничто не вечно. Обойдёмся отведённым для нас временем, — улыбнувшись, обвила его шею руками, даже не подозревая, что нам осталось намного меньше, чем я рассчитывала.

Мой рассудок был потерян рядом с ним, я не была способна мыслить здраво. Верила каждому его слову и никогда не подавала их сомнению.

Глупая, наивная дура.

Начинаю задыхаться от воспоминаний. Ненавижу их. Самое яркое напоминание моей ничтожности. Желая смыть с себя всю эту грязь, встаю с места и спешу в дамскую комнату, чтобы привести мысли в порядок.

Ноги еле несут меня, а тело трясёт так, будто по нему пустили электрический разряд. Открыв дверь в уборную, прямо у входа просто обессилено склоняюсь над раковиной, оперевшись на неё руками. Тошнит. Хочется вырвать всю гниющую боль, что застыла в недрах души, но она будто клешнями вцепилась в организм.

Дверь сзади открывается, поднимаю взгляд на зеркало и вижу за своей спиной Эльдара.

— Проклятьем моим стала? — смотрит на меня в отражении, медленно приближаясь к телу.

— Ты сам себе проклятье, — отвечаю глухо.

— С кем из них ты? — подходит ближе, склоняясь над шеей, вдыхая аромат.

— С каждым из них, — отдергиваю плечо, давая понять, чтоб отошёл.

— Не будь такой, прошу тебя, — разворачивает меня к себе.

— Уйди, Эльдар, — закрываю глаза, делая глубокий вдох, чтобы не раскричаться.

— Стала такой красивой, — игнорирует просьбу, касаясь моего лица.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Смотрю ему в глаза и будто возвращаюсь к нашей последней встрече, когда я услышала роковое: "прости, но их я тоже люблю", ясно дающее понять, где моё место. Чувствую, как извергается вулкан в душе, взрываясь лавиной прежних обид и разочарований.

Отворачиваюсь в сторону, но не могу оттолкнуть, — тело немеет под натиском боли.