Великая кошачья революция - Андрей Анатольевич Горбунов

помог сесть на кровать. – Эти алчные миудеи на торговой дороге хорошенько прошлись по нам. Мы с тобой были без сознания, когда нас принесли к Филиппушке. Я очнулся почти сразу. А ты, Матфеюшка, целый месяц в постели провалялся. Не зря говорят, что в имперской армии у всех котов здоровье не очень.

– А что с учителем? Его поймали?

Петруша развел лапами.

– Слава Хозяину, нет. Говорят, миудеи гнались за ним до деревни Котовифании. А там, вроде как, учитель воскресил мертвого кота Лазарюшку. И ушел в неизвестном направлении. Прибывшее войско перетрясло всю деревню, но следов Пушка так и не нашли.

– Так чего мы ждем?! – подскочил Матфеюшка. – Надо срочно найти учителя. Без него нам не попасть в пентхаус к Хозяину. Начнем с деревни, где Пушка видели в последний раз. Заодно и на этого воскрешенного посмотрим…

Котовифания встретила путников процветающей разрухой. Деревню опоясывал жутко кривой забор. Кругом стояли покосившиеся дома, а на улицах валялись сломанные колеса и разнокалиберные деревяшки.

– Простите, – обратился Матфеюшка к местному жителю, который катил по узкой мостовой телегу. – Вы случайно не знакомы с Пушком? Может, он все еще гостит в вашей деревне?

Старый кот пристально посмотрел на чужаков.

– Нет его здесь. Натворил дел и сбежал, – буркнул седой миудей. – И правильно сделал, что сбежал. А то я бы ему лапы-то поотрывал.

– За что? – возмущенно вскрикнул Петруша.

– За то! – процедил сквозь клыки старичок. – За Лазарюшку!

– Но учитель ведь его воскресил, – не поняли ученики.

– Вот именно! А кто его просил об этом? Наш Лазарюшка был мастером на все лапы. И строитель единственный в деревне, и плотник. Все мог починить. Одним хвостом такие повозки конструировал, ух! А теперь что? Как воскрес, все из лап валится. Попросили его домишки наши худые подлатать, так этот ремонтничек их так отделал, что того и гляди совсем рухнут! Да что там – даже телегу и ту починить не в состоянии.

Будто в подтверждение этих слов телега миудея затрещала и развалилась. Вся рыба, трепыхавшаяся внутри, шмякнулась на землю.

– У-у-у-ур-р-р-р! – старика затрясло в порыве праведного гнева. – Найду Пушка, клянусь, оторву ему лапы! Такого кота испортил! Лучше бы бедный Лазарюшка лежал себе в могиле. А каково моей дочке? Она ведь невеста Лазарюшки. Нет, пока доченька, конечно, радехонькая ходит. Оно и понятно: жених воскрес. Но я-то смотрю дальше. Ну скажите, куда он ей такой никчемный? Даже гвоздь в доме прибить не может! Э-э-э-эх.

Старый миудей тяжело вздохнул, подобрал с земли несколько рыбин и поковылял прочь.

– Папаша! – остановил старика Матфеюшка. – А как нам найти Лазарюшку?

– А чего его искать? – хмыкнул старик. – Он у себя в мастерской. Пытается работать. Идите прямо по улице. Как услышите грохот и рычанье, смело заворачивайте в сарай, из которого они доносятся. Не ошибетесь…

Ошибиться действительно было невозможно. Вся округа трещала по швам от скрежета, лязга и жутких криков. Даже не верилось, что источник всех этих звуков находится в скромной мастерской.

– Я вот тут подумал, – поежился Петруша. – Он ведь мертвый. Пусть воскрешенный, но все равно покойник. Мало ли что у Лазарюшки на уме. Мы даже не знаем, чем оно, то есть он, питается…

От новой канонады душераздирающих криков шерсть на Петруше встала дыбом.

– И ч-что т-ты предлагаешь? – едва не выдал свой страх Матфеюшка.

– Ну, сам подумай, что это существо может нам рассказать?

Изнутри раздался очередной вопль и эхом пронесся по всем окрестностям.

– А вдруг все-таки что-то дельное расскажет? – нехотя произнес Матфеюшка. И ученики крадучись двинулись ко входу.

В мастерской стоял полумрак. Едва различимая фигура со всей силы лупила топором по изрядно покалеченному стволу дерева.

– Ложки им сделай! Лапами, видите ли, есть не хотят. Ага, конечно! Без проблем! Дело пяти минут! Всенепременно! Уже почти готово! А самим слабо? Сами ничего не умеют! Еще и на меня кричат!

Кот в сердцах запустил топор в стену, на которой висела внушительная коллекция самых разных молотков и пил. От столкновения инструменты посыпались на пол. Все это аукнулось такими громогласно-мерзкими звуками, что у путников уши свернулись в трубочку. Лазарюшка тем временем схватил другой топор и принялся с удвоенным остервенением терзать древесину.

– Раньше Лазарюшка лучше был! Раньше Лазарюшка ого-го каким был! Лазарюшка любое дерево в шедевр превращал! А кто им вчера шикарный забор сделал? Кто все телеги починил? А крыши кто подлатал? А кто… – кот замер и прислушался. – Кто здесь? Иоавушка, ты? Незадача с твоей баней вышла. Я тебе корыто дам. Мойся пока в нем. Оно, правда, дырявое слегка.

Уши столяра навострились. Хвост замер в воздухе. Кот резко развернулся к путникам. Петруша с Матфеюшкой в голос завопили:

– Не приближайся к нам, нежить!

– Ученики, вы чего? Какая я вам нежить? – неожиданно заявил воскресший покойник.

– Учитель?!

5

За месяц до этого

– Коты! Это тот самый блаженный, за которого обещают тридцать сребреников. Хватайте его!

– Бегите, учитель! – моментально среагировал Петруша. Вместе с Матфеюшкой они преградили путь миудеям, давая беляку время скрыться в кустах.

Пушок до сих пор прекрасно помнил свой предыдущий арест – в Мургипте. По дороге в фараоновский дворец камни и розги прошлись по беляку так основательно, что при одной мысли об этом начинало ломить кости. Поэтому кот, не теряя времени, во все лапы рванул подальше от желающих заработать на нем миудеев.

Любимец Хозяина не помнил точно, сколько бежал. Но к тому моменту, когда на горизонте замаячила Котовифания, он уже не чувствовал конечностей. Миудеи и примкнувшие к ним солдаты были на хвосте. Силы Пушка находились уже где-то в когтях задних лап и скоро должны были покинуть кота окончательно. Наконец беляк решил, что пора сдаваться: лучше уж казнь, чем сумасшедшая гонка. В это время погоня уже перенеслась на деревенские улочки. Возле дома, где стояла толпа, Пушок притормозил. Его преследователи порядком подотстали. Идея «сдаться» незамедлительно капитулировала перед вариантом «спрятаться». Толпившиеся вокруг грустные коты и кошки между тем начали перешептываться. Все они были одеты в черное. На мордах многих блестели слезы.

Беляк еще раз обернулся. Расстояние между ним и преследователями сократилось вдвое. Больше медлить было нельзя. За считаные секунды беглец добрался до входа в дом, юркнул внутрь и, к удивлению скорбящей деревни, закрыл дверь на массивный засов. Уже на следующее утро местные жители начали рассказывать всем желающим о том, как великий Пушок спешил в дом к покойнику, чтобы воскресить его. Но пока эта мысль еще не добралась до сельских голов. Возмущенные миудеи совместно с подоспевшими солдатами стали тарабанить в дверь.

Подпрыгивая от каждого удара,