Космический «Колпак» - Валерий Анисимов

ГЛАВА IX

Глухая аллея тянулась вдоль высокой каменной ограды. Начиналась она от парадного входа в небольшую суперкомфортабельную виллу. Именно отсюда вышли двое — мужчина и женщина. Он придерживал ее за локоть и вел по направлению к ограде.

— Я хочу, чтобы ты посмотрела на нее вблизи, Люси, — произнес мужчина, указывая на гладко выложенную стену. — Взгляни — ни единой зацепки. И ни одного дерева рядом. Перебраться через ограду практически невозможно.

Мужчина ухмыльнулся и продолжил:

— И всего этого хозяину показалось мало. Он приказал поставить десяток электронных «сторожей». На ночь в сад выпускаются и специально натасканные псы. А если к этому добавить отлично обученную охрану, то легко понять, что представляет из себя эта маленькая крепость.

— Для чего ты мне рассказываешь все это, Генри? — спросила Люси.

— Хочу, чтобы ты не строила никаких иллюзий относительно своего положения.

— Я не так наивна, — холодно ответила молодая женщина.

Через мгновение она спросила:

— Это все, что ты хотел мне сказать?

— Нет, не все. Есть серьезный разговор. И видит бог, как мне не хочется начинать его.

— Давай без лирических предисловий! Мы знакомы с тобой не первый день.

— Шеф говорит, что человек бывает сильнее обстоятельств лишь тогда, когда они этому сами благоприятствуют. А надо сказать, что сейчас обстоятельства сложились не в твою пользу.

— Я успела это заметить.

— Да, не в твою, Люси Форд, — упрямо повторил Генри. — И если в тебе есть хоть капелька благоразумия, ты должна сделать все, что от тебя потребуют. Только так сможешь спасти свою жизнь. Ясно я излагаю свои мысли?

— Что от меня требуется?

— Ты должна рассказать о том, что произошло между тобой и Садлером. А главное — передать нам то, что он тебе оставил на хранение.

— Что именно: пробирку с микробами или ночную вазу?

Генри досадливо отмахнулся. Сказал:

— Ты прекрасно знаешь, о чем идет речь.

И вдруг ударился в философию.

— Удивляюсь терпению хозяина. Он до странного долго выжидает. Насколько мне известно, это не в его характере. Видно, никак не может освободиться от своих воспоминаний, связанных с тобой. Именно они размягчили его сердце. Но предупреждаю, завтра магнетизм потеряет силу — время уходит, а шеф всегда ценил его дороже человеческой жизни. И, как бы ты ни упрямилась, в итоге все равно сделаешь и скажешь то, чего от тебя ожидают.

Люси резко ответила:

— Да! В этом я уверена. Теперь вы ни перед чем не остановитесь. Своего добьетесь. А затем я стану опасным свидетелем. Не так ли?

— С логикой у тебя всегда было в порядке. На твоем месте я думал бы точно так же. Но у тебя нет выхода. И ты должна об этом помнить. И верить в то, что у шефа осталось в сердце немного тепла к той, с которой он в свое время проводил такие бурные денечки. Он сказал, что сохранит тебе жизнь.

— Удостоит «Высшей чести»?

— В сложившейся ситуации это одно и то же.

— Что ж, Генри, хорошо. Я подумаю.

— У тебя одна ночь, Люси. Завтра утром скажешь то, что нас интересует, или я уступаю свое место другому. Вынужден буду уступить. Здесь свои законы, и не я их устанавливал. Но самому заклятому врагу не пожелал бы попасть в руки к нашему специалисту по вышибанию мозгов. Прости за грубые слова…

Люси повернулась и пошла, не оглядываясь, к вилле.

Войдя в отведенную ей комнату, она приблизилась к окну и отодвинула портьеру. День клонился к закату, и в саду начинали густеть сумерки. Где-то далеко пролетел самолет. Огромный пес, по-хозяйски разлегшийся на нагретой за день дорожке, насторожил чуткое ухо и повел головой, а затем неожиданно зевнул. Даже из окна Люси различила его огромные клыки. Вдали у ограды лениво возились еще два волкодава.

Форд задернула портьеру. Достала сигарету из пачки, взяла зажигалку и остановилась. У нее пропало желание курить. Она оглянулась по сторонам и, не выпуская зажигалку из руки, сняла туфли и босиком прошла к двери. Осторожно открыла ее и проскользнула вдоль стены.

С первого этажа доносились звук работающего телевизора и голоса охранников. Люси за несколько дней изучила режим их дежурства. И знала, что четверо сейчас сидят за столом и, потягивая напитки, играют в карты, а двое уставились в телевизор.

У лестницы, ведущей на первый этаж, Форд стала еще осторожнее. Войдя в ванную комнату, она подбежала к окну и приоткрыла запоры так, чтобы можно было в любой момент распахнуть створки. Затем нашла пластмассовую пробку, заткнула ею сливное отверстие, стараясь не производить ни малейшего шума, сняла с рычажка похожее на телефонную трубку устройство для подачи воды и положила его на дно. После этого осторожно повернула кран холодной воды. Убедившись, что она начала бесшумно наполнять ванну, неслышно выскользнула в коридор. Здесь прислушалась: все так же бормотал телевизор, время от времени слышались ленивые голоса охранников.

Люси не стала возвращаться к себе в комнату, а пошла дальше, туда, где была расположена «хозяйская» спальня. Проникнув в нее, остановилась, едва переведя дух. Сердце ее бешено колотилось.

Уняв дрожь, Люси щелкнула зажигалкой. В прыгающем свете огонька успела разглядеть огромную кровать, тяжелые дорогие гардины.

В это время раздался страшный треск. Пламя в дрогнувшей руке Форд погасло. Ноги ее подкосились, и она без звука опустилась на мягкий ковер. Через секунду оглушительный треск повторился. И по яркой вспышке за окном Люси поняла приближается гроза. Вспомнила, как парило с утра. Гром произвел в ней чудесную перемену: страхи внезапно исчезли, биение сердца унялось, движения стали решительными, четкими. Она быстро поднялась на ноги, подошла к высокому платяному шкафу, сгребла все белье, что попало ей под руку, затолкала его под широченную деревянную кровать, щелкнула зажигалкой и подожгла край простыни. Затем перешла к темным, тяжелым гардинам. Их поджечь было труднее, но зато, как только пламя занялось, огонь стремительно пополз вверх, к потолку, обшитому дорогими породами деревьев.

После этого оставаться в спальне стало опасно. Люси быстро вышла в коридор, тщательно прикрыла дверь и направилась к своей комнате. Придя к себе, разделась и улеглась в постель.

Минут через пятнадцать до нее дополз еле ощутимый запах гари. А еще через некоторое время виллу наполнили встревоженные голоса, крики, топот ног. Чьи-то шаги прогромыхали по коридору, дверь распахнулась. На пороге выросли два охранника с пистолетами в руках.

Один из них остался на месте, а другой стремительно бросился к кровати, рывком сорвал с Форд одеяло и скомандовал: