Космический «Колпак» - Валерий Анисимов

— Эта возможность связана с работами Садлера? — спросил Рон.

— Да, — ответила Форд. — Он работал у Мерела в фирме: занимался изучением полезных ископаемых, возможностями их обнаружения из космоса. Случайно сделал потрясающее открытие. Я не знаю, в чем там дело, но это что-то наподобие космических лучей, которые могут мгновенно уничтожать на земле людей и животных. Садлер поделился с хозяином тайной открытия, и у того родился дьявольский план. Он решил убрать с земли всех ненужных ему людей. А оставить лишь избранных. Что-то типа Ноева ковчега. Только вместо потопа — излучение, радиация. От этих людей, по замыслу Мерела, должна начаться новая земная цивилизация, в которой уже не будет места никому другому, кроме богачей. Мерел приказал Садлеру перейти на службу к военным: опять из нежелания тратить свои миллионы. Уговор был такой: профессор под прикрытием военного ведомства завершает свои исследования, а Стэнли тем временем готовит список избранных. Потом однажды все они собираются в определенном месте. Срабатывает созданное Садлером устройство… На земле никого не остается, разумеется, кроме тех, кого наметил Мерел.

— Но это абсурд, — не выдержал Рон. — Как можно жить на земле без людей?!

— А ему не нужны люди! Однажды он сказал, что на нашей планете есть только два десятка людей, с которыми ему иногда интересно встретиться. Вот и все. Что касается «технического персонала» — поваров, лакеев, шоферов, то им Мерел отвел место в обществе избранных, но в категории «обслуги». Сейчас уже кое-кто удостаивается «Высшей чести». И периодически получает специальное приглашение на «четверг», что означает причисление к касте будущих властителей мира. Такое приглашение было и у меня.

Рон и Дженни молчали. А Люси, передохнув, продолжала:

— Я случайно узнала, что Садлеру в конечном итоге не найдется места в будущем «обществе», которое решил создать Мерел. Тот вдобавок ко всему еще и честолюбив: не мог примириться с мыслью, что избранные будут благодарны за свою райскую жизнь кому-то еще, кроме него. И поэтому решил после окончания всех работ убрать Садлера. К тому времени, когда случайно узнала об этом, я уже перестала ходить в фаворитках и чувство мести душило меня. Я сумела выйти на связь с Садлером и все рассказать ему. Он мне поверил: у него давно уже закралось подозрение по отношению к Мерелу. И общая ненависть нас сблизила.

Форд помолчала, собираясь с мыслями.

— Но как бы там ни было, Садлер вел свою политику. Не добившись в самом разгаре исследований каких-то ощутимых результатов, стал блефовать. Делал вид, что только он в состоянии решить важнейшие проблемы, связанные с радиацией, сохраняя таким образом до поры до времени свою жизнь и получая приглашения на «четверги». А в принципе вопрос мог решить другой ученый, работавший у профессора.

— Вы не помните его имя? — не дав Люси договорить, перебил ее Рон.

— Имя? — повторила Люси. — Кажется, Генрих. Ну, я постараюсь потом вспомнить… Так вот, Садлер умел держать ситуацию под контролем и выходить из сложнейших положений невредимым, но, видно, ему изменила удача. Я должна была это понять, когда в нашем баре появился полковник Шеффилд. Он пришел от имени Садлера и потребовал его разработки. Сам профессор, мол, проводит контрольные испытания и отлучиться из лаборатории не может. Я знала: Шеффилд — последний человек, которому Садлер доверится. Заподозрив неладное, бумаги не отдала. Но что профессор похищен, даже представить себе не могла.

Люси сдавленно всхлипнула и резко отвернулась.

В этот момент они подъехали к дому Рона.

Втроем поднялись в его квартиру. Инспектор осмотрел комнату, кухню. Заглянул в ванную и удовлетворенно произнес:

— Так, новые гости после перестрелки еще не нагрянули. Видно, не хотят разделить судьбу своих предшественников.

Затем, пока Люси стягивала с себя мокрое платье, а Дженни помогала ей одеть привезенные брюки и теплый свитер, Рон набрал номер телефона и сказал невидимому собеседнику:

— Не задавай никаких вопросов, отвечай только «да» или «нет». Мне нужно тебя видеть. Ты помнишь, где мы встречались в прошлый раз? Отлично. В двух шагах от этого места есть одно заведение — там всегда собирается много людей и играет оркестр. — Рон подумал, что если кто-то сейчас слушает его, то ему и в голову не придет, что речь идет о кладбище. — Там и встретимся. Как и в прошлый раз, только к тому часу прибавь еще два. Отлично. Договорились.

Повернувшись к девушкам, он произнес:

— Я сделал все, что было нужно!

— Мы тоже, — ответила Дженни.

— Тогда нам пора идти.

Когда они подошли к выходу из дома, Рон остановил подруг и сказал:

— Я сейчас сяду в машину, проеду по площади, заверну за угол, — потом сразу же вернусь и встану у подъезда. Выходите, когда я открою дверцу. Раньше этого не появляйтесь на улице.

И Рон вышел. Через некоторое время послышался шум подъехавшей машины, скрипнули тормоза. Дженни выглянула в узкую полосочку, оставшуюся в просвете от неплотно прикрытой двери. И, хоть дверца машины была закрыта, не выдержала, шагнула вперед. За ней сделала шаг и Люси.

В этот момент из-за угла неожиданно показался автомобиль и на высокой скорости промчался мимо дома. От испуга Форд, как показалось Дженни, споткнулась. Девушка постаралась помочь ей удержать равновесие. С удивлением почувствовала, что рука Люси безвольна и слаба, а сама она медленно оседает на тротуар.

Когда Рон подбежал к девушкам, Дженни, поддерживая руками голову Форд, с ужасом глядела на то, как на светлом свитере расплывается красное пятно крови.

— Люси! — сквозь слезы позвала Дженни, пытаясь поднять подругу и уже с необратимой ясностью понимая, что проклятый автомобиль не случайно пронесся мимо.

Форд на мгновение подняла голову. Увидела лицо Дженни, улыбнулась одними глазами. И, встретившись взглядом с Роном, прошептала еле слышно:

— Я вспомнила… Его имя — Герберт. Макклоски…

И закрыла глаза.

ГЛАВА Х

Красавица-яхта медленно покачивалась на морских волнах. Ярко сиявшее солнце играло причудливыми бликами на воде, «зайчиками» бегало по палубе, на которой, уютно расположившись в легких шезлонгах, полулежали двое мужчин. Они были удивительно похожи друг на друга: сытостью и уверенностью. И в то же время резко отличались внешне. Один из них, Стэнли Мерел, напоминал быка, только что отработавшего свой номер в корриде. Его багрово-отечное лицо с мясистым носом и обвисшими щеками свидетельствовало о том, что он готов в любой момент сорваться с цепи. Собеседник Мерела отличался куда более привлекательной наружностью: утонченные черты, изысканность в движениях, мягкая и в то же время победоносная улыбка, означавшая, что ее обладатель, хоть и не дотянул до миллиарда, но нескольких сотен миллионов уже стоит. «Я Гарри Хьюмен» — символизировала эта улыбка.