Камень - Борис Вячеславович Конофальский

Теперь он ещё больше хотел посидеть над бухгалтерской книгой загадочного пастыря.

- Вот мой дом, - вместо ответа и пояснений произнесла она, указывая на обычный четырёхэтажный дом.

- Я пойду с вами, - произнёс Горохов, опять удивив её.

- Зачем? – она уставилась на него с возмущением и вдруг догадалась: – Думаете, отец Марк у меня дома?

- Просто хочу убедиться, что вы мне не врали, - ответил уполномоченный, вылезая из квадроцикла.

- Мой муж не будет рад вашему визиту, - вдруг произнесла она.

- Ну, моим визитам никто не радуется, - философски заметил Андрей Николаевич, - я уже с этим смирился.

Она ничего не ответила ему и вошла в здание, он пошёл за нею, на всякий случай вытащив из-под пиджака пистолет, сняв его с предохранителя и переложив его в карман брюк. А ещё, идя за нею, он обратил внимание, что зад этой женщины вовсе не был плоским, каким бывают зады большинства старух.

«Она говорила, что у неё хорошая генетика. Или, может быть, её физическое состояние – это последствия того самого пресловутого первого шага на пути преломления? – он тут усмехнулся. – Чушь! Какое ещё преломление? Если бы какой-то отец Марк мог гарантировать такую кожу и такие задницы, то в его секте уже состояли бы все богатые бабы Агломерации, ещё и с окрестностей бы съехались!».

Дверь им открыл худощавый парень лет двадцати, может, чуть старше. Он был в одних шортах и на руках держал ребёнка. Уполномоченный не очень хорошо разбирался в детях, но ему показалось, что это годовалая девочка. Молодой человек взглянул на Айну, потом покосился на Горохова, потом снова посмотрел на женщину: «А это ещё кто?».

- Это следователь…, - начала она и остановилась, забыла, кажется, его фамилию. Женщина забрала у парня ребёнка себе.

- Сорокин, - представился Горохов, уже разглядывая квартиру через плечо молодого человека.

- Он расследует дело… Ну, помнишь, у Рябых сына подстрелили.

- А, ну да…, - вспомнил молодой человек. – Но почему у нас?

Но Горохов и не подумал ему отвечать, он аккуратно, но вполне бесцеремонно отодвинул парня в сторону и прошёл внутрь.

Да, квартирку явно нельзя было назвать роскошной. Сам Андрей Николаевич жил намного богаче. Тут же даже не было стены, отделяющей кухню от единственной комнаты. Малюсенький душ и унитаз находились в углу за пластиковой ширмой. Комод, матрасы на полу – кровать, детская низкая люлька. Стол, стулья.

Нет… Отцу Марку тут негде было спрятаться. Но было то, что Горохов хотел узнать. Он повернулся к Айне и спросил:

- А где же ваш муж? Вы мне говорили, что он будет недоволен моим неожиданным визитом.

Айна Кривонос и парень переглянулись. И только тут до Горохова вдруг дошло…

- Простите…, - он покосился на молодого человека. – Это ваш муж?

- Да, - вместо женщины на удивление спокойно ответил молодой человек, - Айна моя жена.

И тогда Горохов указал на ребёнка:

- А это…?

- Это наша дочь, - продолжал парень.

«То есть этот человек не её сын, а её муж, а этот ребёнок не её внучка, а её дочь? - всё это не сразу сложилось в голове у уполномоченного. – И сколько же ей в таком случае лет?».

А в глазах Айны Кривонос, которая теперь держала на руках свою дочь, появилась искорка этакого самодовольства: «Что? Ты и представить такого не мог?». Видно, уполномоченный имел вид ошеломлённый, и это женщине нравилось.

- Извините, - наконец выговорил Андрей Николаевич. – Просто всё это… несколько неожиданно.

- Не извиняйтесь, - вдруг вполне трезво произнёс парень. – Мы уже третий год вместе, уже всякого и наслушались, и насмотрелись.

Андрей Николаевич покивал головой: да-да, понимаю, понимаю. А потом спросил:

- А как вас зовут?

- Кривонос. Семён, – ответил молодой человек.

- Кривонос Семён. Ясно. А вы, Кривонос Семён, тоже прихожанин этого… сообщества «Светлая Обитель»?

- Конечно. Айна меня туда привела.

- И вы тоже прошли первую ступень… или как там правильно говорить… тоже сделали первый шаг к преломлению?

- О, нет…, - молодой человек явно сожалел об этом, - у меня нет такой мощной силы, как у Айны. Пока нет.

- Какой силы? – тут Горохову опять стало интересно.

- Ну, силы духа, выдержки, терпения у меня нет… А чтобы начать преломление, нужно огромное терпение.

- Ну, терпение… Это приходит с годами, - уверил его уполномоченный. – Кстати, а где вы работаете?

- Я курьер, свободный. Агломерация, ближние оазисы. Если что-то нужно отвезти… обращайтесь, – сообщил ему молодой супруг.

- Хорошо знаете окрестности? Сколько времени работаете? А лет вам сколько? – продолжал Горохов как бы между прочим.

- Работаю два года, а лет мне скоро двадцать, - почти с гордостью сообщил ему Кривонос. – Город знаю нормально.

- Ну ясно, - Горохов достал из кармана «Макаров» Айны и протянул его её мужу. – Это её. До свидания.

Уполномоченный, вернувшись в свой квадроцикл, закурил и некоторое время сидел и переваривал всю собранную информацию, иной раз сам себя шокируя своими догадками.

«Ей точно за пятьдесят. И то, что у неё нет морщин, нет проказы и задница, как у молодой, ничего не меняет. Она молодится из-за мужа, стрижётся коротко, чтобы выглядеть помоложе. Но… почему-то не красится. Ему двадцать… Ей пятьдесят… Ну, может ему деться некуда было, вот бабулька его и пригрела. И завели они ребёнка… Так сколько ей лет? Во сколько бабы перестают рожать? – он не знал точных цифр, поэтому курил и продолжал думать. – Надо насчёт этого у Наташи спросить, – и тут новая неожиданная мысль родилась у него в мозгу, наверное благодаря никотину. – А может, это был никакой не Сёма Кривонос, а был это не кто иной, как Гриша Величко, он же отец Марк? – и тут же пришло отрезвляющее осмысление этой гипотезы. – Да ну… Бред, не может этот доходяга оприходовать целую секту в сто человек. Нет, конечно, там нужен кто-то как минимум посолиднее. И тем не менее, эта странная бабёнка мне так и не объяснила, чего бы это Марта-Мария вдруг кинулась к Валере спасать мальчишке руку и причём делать это за свои кровные? -