Камень - Борис Вячеславович Конофальский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Я не принимаю этот препарат, - отвечает женщина. Она косится на него. Да, она продолжает его бояться, и это Андрею Николаевичу на руку.
- А что тогда принимаете? – не отстаёт Андрей Николаевич. – Ну, поделитесь, поделитесь, интересно же, может, мне самому лет через десять придётся пить что-то этакое.
- Я ничего не принимаю… У меня генетика хорошая, - наконец сообщает женщина. Косится на Горохова, ждёт от него реакции.
Глава 11
- Ах вот как… Генетика, значит, – уполномоченный тут же меняет тему. Он снова берёт тетрадь и сует её Айне под нос. – А что тут? Говорите. Только не думайте, говорите быстро.
- Там просто…
- Ну? Что там просто? Говорите, Айна, говорите…
- Там простая бухгалтерия, – выдавливает она. – Я же вам это уже говорила.
- Такая простая, что отец Марк попросил вас её забрать, и это при том, что вы не бухгалтер, а, как вы сами выразились, простая прихожанка. Простая помощница. Уборщица. Зачем простой уборщице бухгалтерия отца Марка?
- Он попросил меня забрать её к себе. И всё… И всё… Вот я приехала и забрала.
- Просил её куда-то отправить?
- Нет, – Айна отрицательно качает головой. – Просто подержать у себя, пока его не будет.
- Я что-то не пойму, - притворно недоумевает Горохов, - обычная книга с бухгалтерскими записями… Кому она вообще может понадобиться? Тем не менее отец Марк, неожиданно куда-то уезжая, вдруг почему-то просит одну свою прихожанку, которой он очень доверяет, забрать книгу и подержать её у себя? Так и хочется полюбопытствовать: он всегда так делал?
- Что делал? – она явно тянет время.
- Он всегда просил вас забирать на хранение свою бухгалтерскую книгу, когда уезжал? – разъясняет ей уполномоченный.
Женщина медлит, она не знает, как правильно ответить на этот вопрос, но этот мерзкий, въедливый мужик ждёт от неё ответа, и она наконец произносит:
- Нет. Не всегда.
А Горохов снова неожиданно меняет тему разговора:
- А как его настоящее имя? Его зовут Марк? Или это, как говорят у людей ретивых, погоняло?
- Его зовут Григорий, - отвечает Айна.
- О, значит, не Марк. А фамилия у Григория была? Ну, до того, как он стал отцом вашей церкви, – и так как она снова тянет с ответом, он наседает: – Ну, давайте, давайте, гражданка Кривонос, вы же с ним работали, должны знать фамилию.
И, поняв, что ей не отмолчаться, женщина говорит:
- Величко.
Горохов несколько секунд смотрит на женщину, а она к нему и головы не повернёт, и тогда он спрашивает у неё:
- Кто стрелял в мальчишку?
И вот только теперь она поворачивается к нему, смотрит на уполномоченного испуганно и почти сразу отвечает:
- Я не знаю!
«Она сразу поняла, о каком мальчике идёт речь. Если бы не знала, о чём я спрашиваю, так спросила бы: «В какого мальчишку?». Или ещё что-нибудь в этом роде. Впрочем, она, конечно же, знала о том случае с Колей Рябых, но могла и знать, кто это сделал».
Этот его вопрос и её ответ ничего Горохову не дали, хотя, несомненно, сама встреча была ему полезна, но, как ни крути, женщина всё-таки была второстепенным носителем информации, и ему был нужен отец Марк, или выражаясь не так помпезно, крановщик Гриша Величко.
- Покажите мне дом отца Марка, - в приказной форме произнёс он и провернул ключ зажигания. – Куда ехать?
Женщина вздохнула и ответила:
- У него дом на Яйве.
- На Яйве? – уполномоченный, признаться, был удивлён: южный въезд в Агломерацию, райончик, мягко говоря, так себе. «Неужели руководитель секты не смог приобрести себе что-то получше? Наверно, все деньги вкладывал в общий дом, дом собраний».
Опять пошёл сильный дождь. И ему не захотелось выезжать с небольших улиц на круглосуточно забитые транспортом магистрали, так и поехал по узким улочкам, по длинным лужам. Андрей Николаевич закурил и, бросив короткий взгляд на женщину, спросил:
- А о чём ваше учение?
- Так сразу и не скажешь, - кажется, ей не очень хотелось говорить с ним, даже на эту тему. – Это сложно…
- А я усидчивый и внимательный… Попытайтесь. Может, пойму.
- Ну, у нас нет ничего особенного… просто… мы готовим себя к перевоплощению. Себя и своих детей.
- А, ну да… Кажется, мне Рябых говорили, что всякий сможет себя изменить, чтобы приспособиться к наступающему миру.
- Да, но… изменить нас может только Отшельник. У него есть знания для этого, а мы можем только подготовить себя к грядущим изменениям и ко всем возможным последствиям этих изменений.
- Подготовить? Как? Может, для этого нужно принимать какие-то вещества? – интересуется Андрей Николаевич.
Она взглянула на него, может быть, даже с презрением и только после этого ответила:
- Мы должны измениться духовно. И научиться принимать себя новыми. Мы должны смириться с тем, что мир неуклонно меняется, наш мир заканчивается, новый мир приходит, и если мы хотим выжить в этом новом мире, мы должны принять всё новое, а для этого каждый должен пройти через свой собственный катарсис.
- Через что? – не понял уполномоченный и усмехнулся.
Она снова смотрит на него с презрением, теперь он буквально чувствует его. Тем не менее, Айна снисходит до пояснений и продолжает:
- Тот, кто хочет найти себя в новом мире, должен пройти через очищение, через избавление себя от страха, от жадности… От всего, что некогда было твоей личностью. И даже пройти через жертву. Из всего сказанного уполномоченный выявил для себя лишь слово «жадность». «Должен освободиться от жадности?». Вот теперь ситуация начинала проясняться.
- А сколько вы жертвовали… Ну, на этот катарсис?
После этого вопроса, судя по всему, она ещё больше стала его презирать. Но всё равно продолжала объяснять:
- На катарсис не жертвуют, катарсис переживают, а на общину мы все отдавали две десятины.
«Две десятины! Ну, к примеру, если среди прихожан нет особо зажиточных, то каждый отдаёт отцу Марку рубль. Один рубль. А стульев в их доме было больше
