Клятва верности Книга 2 (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка"

— Смотря вам зачем, — усмехнулся Ход, поглядывая на встревоженную ларну. Боялась она за свою бесстрашную родственницу, которой, казалось бы, всё нипочём.

— Понимаешь ли, нюх у меня на мужиков, — ворчливо начала жаловаться Мара Захаровна. — Нюх. Тебя я сразу раскусила, иначе бы не видать тебе моей Фимочки как собственных ушей. А тут как подвело. Нутром чую, есть у него деньги, а ни одного подарка.

— Может, он скупец? — уточнил Дантэн, за что был опалён сердитым взглядом серых глаз.

— Мой хороший, посмотри на меня, да разве хоть один устоит, если я попрошу? Не устоит. Не сможет устоять, так почему не дарит? На очередной букет деньги есть, на кино и театр тоже, а на украшения нет? Не смеши меня. Есть у него деньги…

— Может, он недалёкий? — подкинул новую идею атландиец, улыбаясь тому, как расстроенно шипит Мара Захаровна.

— Ты меня за кого принимаешь, ласковый мой? Я что, тупого от нормального мужика не отличу? Ты лучше оперативку мне дай, сдаётся мне, что не всё тут так просто. Как бы ни засланный казачок у меня тут под боком образовался. Ведь не было же его, пока ты на горизонте жизненных планов моей внучки не нарисовался.

— Бабуля, — рассерженно шепнула Серафима, которая внимательно слушала, но не вмешивалась. Она так сильно расстроилась, ведь Елизар Платонович ей нравился. Да и Фима к нему привыкла за эту пару месяцев.

— Да, Фимка, да. Не знаю как у вас, а у нас мужики те ещё, прости, душу сама знаешь кого. Ради дела в любую койку лягут. Некоторые, знаешь ли, и полом не брезгуют. Так что давай, родимый, выручай. Не то что-то с этим рыжим. После такой ночи, что я ему организовала, он меня осыпать бриллиантами должен.

— Обязательно проверю. А вы, сиара Заречина, любого мужчину видите насквозь.

Мара Захаровна хмыкнула и растеклась в самодовольной ухмылке.

— Помощь нужна, не стесняйся, чай не чужие друг другу, — промурлыкала она, а Сима обеспокоенно взглянула на Дантэна, который развернул комфон так, что бы Мара Захаровна увидела Богдана. Тот как раз стоял в профиль и указывал куда-то в кромешную тьму на улицу.

— Брюнет носатый, — тихо шепнул атландиец.

— О, — обрадовалась баба Мара, — брюнетик, высокий. Постой, а это случайно не тот хмырь, что мою Фимку окучивал?

— Бабуля, не окучивал, а вербовал, — шёпотом поправила Фима, заглядывая в экран своего комфона.

— Да кто ж так вербует? — возмутилась баба Мара. — Вербуют с вином да деньгами, а этот шантажом и наскоком. В общем, слушай, — перевела взгляд на Дантэна баба Мара. — О нём узнать удалось мало. Начальником его назначили не так давно, около полугода. Знаменит своим жёстким нравом и принципиальностью. Повёрнут на патриотизме и считает, что все такие же, как он. Фимке он не по зубам. Она слишком мягкая. А этого хоть посылай, хоть в морду бей — один результат, как баран прёт и всё.

— Тупой, — уточнил Ход, а баба Мара, широко улыбаясь, подмигнула.

— Быстро учишься. Наш человек, — похвалила старшая Заречина Сильнейшего. — Так вот, Фима моя ему как кость в горле, проглотить легко, да поперёк встанет. Ещё момент. Разведён, — сально усмехнулась баба Мара, а затем зло прошипела: — А значит, женоненавистник. Так что держи Фимку от него подальше.

Ход собранно кивнул, поглядывая на Ахметова, Фима тоже на него смотрела, удивляясь, как бабуля это всё узнала про него. Да и откуда у неё эта оперативная информация? Это же не библиотеку сходить за нужной книгой, это же секретно как-никак. А бабуля так легко её не просто добыла, но легкомысленно делится с представителем другого государства. Сглотнув, Фима ещё больше забеспокоилась о старшей родственнице, и лишь поглаживания Дантэна не давали сорваться на крик, чтобы приказать бабуле замолчать.

— Я заметил, что у вас, на Земле, ненавидеть и унижать женщин — это тенденция среди мужчин, — с толикой превосходства заявил Ход

— Чего? — удивилась Мара Захаровна и вылупилась на атландийца.

Вопрос её прозвучал слишком громко, привлекая ненужное внимание оперативников. Фима чуть не застонала. Только бы никто из спецагентов не услышал, о чём они разговаривали. Вот надо было бабуле так визгливо выкрикнуть! Девушка постаралась сгладить острые углы, так как если эти двое зацепятся языками, то тут беседа затянется ни на один час, а хотелось уже оказаться в снятом домике, в уютной кровати и полной тишине. Поэтому она перехватила комфон и шёпотом затараторила:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Бабуля, это он по своим меркам о наших земных отношениях между мужчиной и женщиной судит.

Баба Мара хмурилась, точнее, попробовала нахмуриться, но доведённая пластическими хирургами до совершенства безупречная кожа лица даже не сморщилась, оставаясь гладкой между бровями.

— Хотя знаешь, наверное, ты прав. Вот смотрю я на тебя, как ты обходишься с моей Фимкой и диву даюсь: хамишь ей в лицо, не скрываешь своих тёмных сторон, чтобы сразу привыкала. А наши наоборот всё скрытничают, за дур нас принимают. А я тут повелась, расселась, жду у моря погоды. Тоже мне Джеймс Бонд доморощенный. Ну я ему покажу кто из нас дурак, и это уж точно не я. Давай, касатик, жду от тебя оперативку, а я пока тут покумекаю, как на чистую воду рыжего засланца вывести. А этого носатого добить проще своим патриотизмом. Как говорится, против лома нет приёма, если нет другого лома. Вот это про него.

Засим Мара Захаровна отключила связь, а Ахметов, недовольно хмурясь, подошёл и сурово отчитал:

— Вы долго.

Дантэн усмехнулся, притянул к себе Заречину и нагло заявил:

— Да у нас вообще-то свидание. Так что мы планировали долго гулять, а вас мы не звали, сами пришли.

— Но… — Богдан окинул рукой пустой ресторанчик, собираясь напомнить, что он и его отряд спасли гостя от мордобоя, да только Сильнейший был быстрее.

— Но вы нам мешаете, вы правы.

— Всё же смею вам напомнить, что если бы не мы…

— То я бы быстро всё уладил и такой переполох в курортном городе не устраивал. Вы бы сюда ещё эсминец приземлили, чтобы всем была видна мощь вашего семнадцатого отдела ФСБ. Служба-то тайная, а славы хочется.

Заречина слушала Хода и не верила своим ушам. Она внимательно смотрела, как потемнело лицо Ахметова, как его глаза презрительно сощурились.

— Господин Ход, напоминаю, что вы находитесь на территории Земной Федерации и обязаны…

— А вы обязаны создать максимально безопасные условия для моего пребывания на территории Земной Федерации. Так прописано в соглашении, которое заключили наши государства. И вы, как я понимаю, исполняете роль моего телохранителя, а телохранители следуют тенью и не мешают объекту жить и наслаждаться гостеприимством этого воистину прекрасного местечка.

Фима спрятала лицо, уткнувшись в предплечье Дантэна. Он поставил спецагента на место лучше, чем она. Теперь Богдан побагровел и, видимо, это будет его постоянный цвет при общении с Сильнейшим.

— Я прилетел сюда не ради вас! — прошипел Ахметов.

Поза его была весьма красноречивая, угрожающая. Ноги на ширине плеч, руки стиснуты в кулаках, в глазах злость, губы кривятся от злобного оскала. И ведь не понимает, что в таких делах нужно быть мягким, хитрым и языкастым, ему лишь бы приказы раздавать. Подозрительность бабули очевидно передалась и Фиме, так как она недоумевала: как, кто и зачем назначил именно Ахметова на такую ответственную должность. Странно всё это.

— Но из всех представителей власти здесь только у вас самый высокий чин, значит, обязанность за мою безопасность ложится на ваши погоны.

— Плечи, — тихо подсказала Фима.

— А я что, не так сказал? — удивился атландиец. — Погоны же на плечах крепятся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Прав, — согласилась с ним Заречина, умиляясь тому, как ловко Ходу удавалось вывести из себя Ахметова, и почему ей было не страшно, совершенно не страшно дразнить мужчину в погонах. Хотя Богдана было немного жалко. Бабуля права — туповат. И как такого вообще назначили руководить целым отделом? Наломает дров со своей несгибаемостью.

— Мне говорили, что вы наглый, — насмешливо отозвался Богдан. — Честно не верил. Значит по-хорошему с вами надо сотрудничать.