Творения - Кирилл Александрийский

П. Но каким образом это седьмое лето означает пришествие нашего Спасителя, в которое возвещено время или совершился образ отпущения для всех людей?

К. Разве ты не помнишь того, что мы сказали уже выше, именно, что Божественному Писанию обычно все продолжение настоящего века уподоблять седмице, по причине кругового возвращения дней к началу? Конец седмицы есть суббота, и следующий за нею тотчас восьмой день приносит нам с Воскресением Христовым как бы новое начало века.

П. Помню.

К. Итак, Христос пришел, по Писаниям, при кончине настоящего века и как бы в субботу, когда и разрешил всех, связанных узами своих грехов и должных Ему отчетом в преступлении. Поэтому и в Евангелиях Он уподобляет нас должникам, говоря: «у одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят, но как они не имели чем заплатить, он простил обоим» (Лк. 7, 41–42). И к тому еще, начертывая нам образ молитвы, говорит: «Молитесь же так: да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим» (Мф.6, 9–12). Итак, косвенно и гадательно открывал нам закон Божественную тайну, повелевая делать отпущение чрез семь лет; и на стези благости вводит Он, научая любовь к братиям считать лучшею богатства и убеждая «были щедры и общительны» (1 Тим. 6, 18), человеколюбие к брату и ближнему поставляя как бы некоторым упражнением в более высоком чувстве сострадательности ко всем.

П. Так. Я соглашаюсь с тобой, потому что ты говоришь превосходно.

К. Но если ты узнаешь еще большее, Палладий, то удивишься.

П. Что такое?

К. Закон желает, чтобы мы достигали такой благости и любви друг к другу, чтобы ничего не считать равносильным любви к братиям; — так уступали им и столь мужественно переносили их нерасположение, чтобы преодолевать и гнев хотя бы они в отношении к нам и не были такими, какими им должно быть и казаться, и решились огорчать нас отсутствием нежной любви. И этого образ ты имеешь в книге Чисел. «И послал, — сказано, — Моисей из Кадеса послов к Царю Едомскому [сказать]: так говорит брат твой Израиль: ты знаешь все трудности, которые постигли нас; отцы наши перешли в Египет, и мы жили в Египте много времени, и худо поступали Египтяне с нами и отцами нашими; и воззвали мы к Господу, и услышал Он голос наш, и послал Ангела, и вывел нас из Египта; и вот, мы в Кадесе, городе у самого предела твоего; позволь нам пройти землею твоею: мы не пойдем по полям и по виноградникам и не будем пить воды из колодезей [твоих]; но пойдем дорогою царскою, не своротим ни направо ни налево, доколе не перейдем пределов твоих. Но Едом сказал ему: не проходи через меня, иначе я с мечом выступлю против тебя. И сказали ему сыны Израилевы: мы пойдем большою дорогою, и если будем пить твою воду, я и скот мой, то буду платить за нее; только ногами моими пройду, что ничего не стоит. Но он сказал: не проходи. И выступил против него Едом с многочисленным народом и с сильною рукою. Итак не согласился Едом позволить Израилю пройти чрез его пределы, и Израиль пошел в сторону от него» (Чис.20, 14–21). Слышишь, как происходившие от племени Израиля, весьма кстати исчисливши перенесенные в Египте бедствия и подробно упомянувши о видах оного гордого влыдычества, скромно просили ничего невыгодного не заключавшей в себе милости, едва не стараясь о том, чтобы сделать своим союзником родственный народ (ибо он происходил от Исава, брата Иакова). Но те, которые должны были бы быть милосердыми и дозволить им делать то, что они признавали для себя полезным и выгодным, на самих делах изобличены были как жестокие, бесчувственные и не знающие сострадания: ибо преградили им путь, хотя народ (Израильский) ясно говорил, что он не только не причинит вреда ни виноградникам, ни плодоносию полей их, но и воду будет черпать не бесплатно; а тот (т. е. Едом), если бы израильтяне не пожелали отступиться от своего требования, не только угрожал нападением, но уже и вооружился и стал в строй со всем войском. Но что на это Израиль? Он был выше малодушия. Ибо «уклонись, — сказано, — от него», избегая ссоры с братьями и чрезвычайною терпеливостью воздавши честь закону близкого родства. Или ты думаешь, что это не так?

П. Совершенно так.

К. Итак, мы должны думать, что подавлять негодование, и обуздывать гнев, и соразмерять наказание с прегрешениями каждого, и кроме того давать суждения о каждом правильные и вполне безукоризненные есть плод и дело любви к братьям.

П. И весьма справедливо.

К. Итак, тебе представляется случай, если ты хочешь, снова послушать говорящего в одном месте: «не имей злобы на сынов народа твоего» (Лев. 19, 18); в другом же месте опять: «Если будет тяжба между людьми, то пусть приведут их в суд и рассудят их, правого пусть оправдают, а виновного осудят; и если виновный достоин будет побоев, то судья пусть прикажет положить его и бить при себе, смотря по вине его, по счету; сорок ударов можно дать ему, а не более, чтобы от многих ударов брат твой не был обезображен пред глазами твоими» (Втор. 25, 1–3).

П. Но какое является нам основание к тому, чтобы осужденным давать ударов числом только сорок? И каким образом, объясни мне, большее сего число посрамляет некоторых?

К. Многими способами прекрасно сеннописуется пред нами чрез древнюю заповедь таинство Христа и как бы изображается для нас спасительная страсть, в которой и чрез которую мы освобождены от всего, имевшего силу причинять зло и ввергавшего нас в неисцельные бедствия. И, как я говорил недавно, бывающее чрез семь лет прощение должников таинственно указывает на время прощения всех, ибо мы оправданы во Христе и научены говорить в молитвах к сущему на небесах Отцу и Богу: «остави нам долги наша»; — так и здесь достижение сорока ударов в наказании бичами для биющих или биемых указывает на вожделеннейшее для нас время домостроительства Единородного с плотью, в каковое время «ранами Его мы исцелились» (Ис.53, 5; сн. 1 Пет. 2, 24) «Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши» (Ис.53, 5), когда дерзко поносили Его израильтяне и Пилат наносил удары по хребту Его, мы же изъяты от кары и наказания: ибо древле были «многи раны грешному», по написанному (Пс.31, 10); но за нас бичуем был Христос: потому что как за всех умер Он, так за всех и бичуем был, будучи один равноценен всем. Рассекши же сорокадневное число на пятью восемь, число и пять и восемь найдешь полезным для означения этого времени, ибо пришел Единородный в пятую часть времени, по евангельской притче (Мф.20, 1–16): некто нанимал делателей в виноградник, вышедши около часа первого, третьего и шестого, девятого и одиннадцатого; воскрес же Он в осмой день, разрушивши державу смерти и погубивши вместе с нею мать приведенного отвне тления, то есть грех, с уничтожением которого необходимо упраздняются и бичевания, равно как и кары за него и наказания. Поэтому закон не дозволяет, чтобы удары переходили за число сорок, тем самым и установляя как бы меру наказания до пришествия Христа, и указывая на время отпущения: ибо образы содержат в себе красоту истины. Должно знать также, что Израиль, оскорбивши Бога, сорок лет блуждал по пустыне: потому что Бог клятвою клялся не вводить их в землю обетования. И это было пределом гнева для них; когда же прошло это время, то и гнев престал, и потомки их перешли Иордан, и вошли в землю, причем негодование не перешло за сороковой год. Так и этого события ясным образом служит нанесение некоторым до сорока ударов, потому что следовавшее за тем время было временем отпущения, принося нам таинственный переход чрез Иордан и каменные ножи, то есть обрезание в духе и воеводство Иисусово: ибо руководителем нашим, после Моисея и закона, стал Христос.

П. Согласен.

К. Итак, дабы правильно и неподкупно были решаемы судебные дела и уничтожаемы виды корыстолюбия, «судей и надзирателей, — сказано, — чтоб они судили народ судом праведным; не извращай закона, не смотри на лица и не бери даров, ибо дары ослепляют глаза мудрых и превращают дело правых» (Втор. 16, 18–19): ибо закон считал нужным, и вполне справедливо, чтобы поставленные судить являлись выше страсти корыстолюбия и из–за любви к кому бы то ни было не допускали нарушения обязанности поступать правильно и безукоризненно; но чтобы, отвергая уклонение в иную сторону, как дело нечестивое, и взвешивая каждое дело сообразно с законом, подражали Судии всяческих, то есть Христу, о Котором и сам закон ясно предвозвестил, признавая Его как Бога и Судией. Сказал же еще таким образом: «Когда ты придешь в землю, которую Господь, Бог твой, дает тебе, и овладеешь ею, и поселишься на ней, и скажешь: `поставлю я над собою царя, подобно прочим народам, которые вокруг меня', то поставь над собою царя, которого изберет Господь, Бог твой; из среды братьев твоих поставь над собою царя; не можешь поставить над собою [царем] иноземца, который не брат тебе» (Втор. 17, 14–15): ибо нам должно как можно дальше убегать служения твари помимо Творца Бога, склоняться к словам истины и взывать как бы к святой земле, то есть к обетованию Божию чрез веру во Христе; и таким образом поставить над самими собою князя и судию рожденного от Бога Сына, хотя Он представляется и с плотью, говорит же о нас: «`Я помазал Царя Моего над Сионом, святою горою Моею; возвещу определение» (Пс.2, 6–7). Иного же кого–либо, кроме Него, мы, конечно, не примем и игу чужеземных не подставим выи: «один у вас Учитель — Христос» (Мф.23, 8). Несчастные же иудеи вне пребывают по причине неверия и вовсе не приняли князем и судиею Христа, хотя и сошедшего с небес хотением и благоволением Бога и Отца, но сверх того даже и избрали начальником над собою человека чуждого, сына погибели, то есть антихриста, иноплеменного и инородного и не от крови Израиля происшедшего, хотя закон ясно высказал: «не можешь поставить над собою [царем] иноземца, который не брат тебе» (Втор. 17, 15). Слышали же они и Самого Христа, говорящего: «пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если иной придет во имя свое, его примете» (Ин. 5, 43): ибо пришел Христос в славу Бога Отца. Придет же в свое время сын беззакония не в славу Бога Отца, ибо это, я думаю, и значит: «во имя Отца», — но возложивши на свою главу, несчастный, имя Божества: ибо он сядет в доме Божием, «выдавая себя за Бога» (2 Сол. 2, 4). Но иудеи никогда не стали бы поклоняться ему и не приняли бы его, как Христа, если бы соблюдали закон, ибо он ясно предвозвестил, что Христос произойдет из рода Израиля. Они же, и это отвергши, как обветшавшее, примут человека чуждого и иноплеменного.