Необычный подозреваемый. Удивительная реальная история современного Робин Гуда - Мачелл Бен

В больших городах и крупных населенных пунктах дело обстояло еще хуже. Контраст между роскошью и нищетой был столь же ярким, сколь и резким. В Сиемреапе, стоявшем на въезде в храмовый комплекс Ангкор-Ват, располагалась дюжина роскошных отелей, предназначенных для богатых путешественников. Пребывание на курорте Амансара, как выяснил Стивен, стоило шестьсот пятьдесят долларов за ночь. Некоторые отели взимали более полутора тысяч долларов за свои самые роскошные люксы. Посетители платили тысячу триста семьдесят пять долларов в час за вертолетные экскурсии по комплексу Ангкор-Ват. Но на соседствующих с этими оазисами улицах Стивену попадались слепые, безрукие или безногие камбоджийцы, копающиеся в кучах мусора или просящие милостыню у прохожих. Поначалу Стивен не знал, что делать, – он чувствовал себя точно так же, как в день, когда прошел мимо того бездомного в Эксетере, – но на этот раз не стал опускать голову и не проигнорировал протянутые руки. Он прошел по улицам и раздал часть своих денег беспризорным детям и нищим. Стивен рассматривал возможность стать волонтером в неправительственной организации, которая занималась уничтожением наземных мин, но его собственный скудный запас денег на поездки был почти израсходован, и он понял, что не сможет позволить себе бесплатно трудиться в Камбодже в течение года.

Он вернулся в Бангкок, чтобы успеть на регулярный рейс в Сингапур, который затем доставит его в Австралию. Путешествуя, Стивен оставался угрюмым и раз за разом прокручивал в голове увиденное. Его запланированный обратный маршрут пролегал через национальный парк Као Яй, полный лесов, озер, водопадов и пешеходных троп. Стивен остановился в удобной бревенчатой хижине, и примерно сутки нетронутая красота окружающей природы успокаивала его. Однажды днем он взял напрокат горный велосипед и отправился исследовать местные тропы. Велосипедная цепь порвалась, поэтому Стивен спешился и продолжил путь по джунглям пешком, огибая большие поваленные деревья и перелезая через валуны. В какой-то момент он наткнулся на небольшую деревушку, и в тот же миг вид нищеты выбил его из мечтательного настроения, вызванного прогулкой. Босоногие дети. Куры, расхаживающие с важным видом по грязной улице. Обветшалые, полуразвалившиеся дома. Горячий гнев и смущение охватили Стивена, и он отвернулся, ощущая себя бестолковым зевакой.

Тяжело дыша, он быстро зашагал обратно в джунгли, а примерно через час начал понимать, что заблудился. В какую бы сторону он ни шел, тропинка просто… растворялась в зарослях. Карта, которую Стивен взял с собой, совершенно не помогала. Солнце уже садилось, температура начала падать, и черными тучами налетели москиты. Изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, он попытался найти дорогу обратно в деревню, но не смог. Стивен позвал на помощь, но, когда эхо его криков стихло, в ответ раздалось лишь низкое гудение насекомых и голоса животных в джунглях. Постепенно Стивен смирился с неизбежным. Он окончательно заблудился, и ему придется провести ночь в темноте джунглей. В одних шортах и футболке, Стивен свернулся калачиком на большом плоском камне у какого-то ручейка и попытался заснуть. Но не мог. Голоса животных, которые бродили где-то рядом, в джунглях, оставаясь невидимыми, не давали уснуть. Как и холод. Равно как и ощущение полного одиночества в этой глуши, ощущение того, что он – единственный человек на многие километры в любом направлении. Стивен посмотрел на звезды и в очередной раз подумал о том, какое это чудо, что человечество вообще существует. Но он также вспомнил и свои страхи. Будут ли существовать эти джунгли через двадцать лет? Всего в нескольких часах езды от этого места находился Бангкок с его бетонными зданиями и оживленным уличным движением.

– Это заставило меня осознать, как сильно меняется мир, – признается Стивен. – Подобных глухих мест осталось не так много, и я задумался: «Что человечество делает с миром?»

Наступил рассвет, и дрожащий и измученный Стивен сумел найти дорогу обратно. Он пошел по ней и вернулся в деревню, на которую наткнулся накануне. Несмотря на его неловкость и смущение, некоторые жители деревни подошли к нему. Они видели, что он замерз и устал, и пригласили отдохнуть. Ему дали миску с рисом, вручили небольшие подарки. У одного мужчины был дешевый мобильный телефон, он позвонил в офис смотрителя парка и сообщил, что у них в деревне ждет помощи заблудившийся турист. Вскоре после этого прибыл джип и отвез Стивена обратно в его уютный домик.

Ночь, проведенная в джунглях, изменила Стивена. Он привел в порядок свои мысли и приобрел твердую убежденность. Все его подозрения о несправедливости мира и изначальном неравенстве современного мирового общества подтвердились. Стивен видел это собственными глазами. Он подумал о детях, роющихся в кучах мусора в поисках чего-нибудь съестного, а затем вспомнил тот факт, что основную часть бытовых отходов Америки составляет еда. Еда! Фактически Америка сожгла так много несъеденной пищи, что в 2006 году на это пришлось бы почти птнадцать процентов выбросов углекислого газа в стране. Из-за человеческой жадности Земля сталкивается не только с экологической, но и с гуманитарной катастрофой в рамках системы, которая вынуждает более половины населения мира выживать в нищете, в то время как остальные самодовольно и эгоистично наслаждаются изобилием. Когда Стивен встречал путешествующих с рюкзаком неформалов, которые выступали против капитализма, но при этом пользовались платиновыми картами своих родителей, или видел богатые пары, которые хвастались тем, что сбили цену у местных торговцев, это приводило его в ярость. Но они всего лишь повторяли в пределах своего мирка то, что их социумы десятилетиями делали с развивающимися странами.

Успев на свой рейс в Сингапур, а затем в Перт, Стивен снова и снова прокручивал в голове эти мысли. Он хотел что-то изменить. Но проблема упиралась в деньги. Целая система международных финансов, банковского дела и взаимных корпоративных интересов связала его по рукам и ногам. Как он мог ей противостоять? Он уставился в иллюминатор самолета и задумался.

Почти в то же самое время, когда Стивен потерялся и дрожал ночью в джунглях, в Америке произошло событие, повлиявшее на жизни миллиардов людей. Федеральная резервная система повысила процентные ставки до 5,35 процента. Это стало последним в серии повышений, в результате чего процентные ставки выросли на 4 процента за два года в постоянной попытке замедлить инфляцию. Окончательный рост привел к тому, что существующий спад на рынке жилья США перешел точку невозврата. Люди, которые смогли позволить себе ипотеку, когда процентные ставки были низкими, теперь начали объявлять себя банкротами. И миллионы американцев, имеющих субстандартные ипотечные кредиты – кредиты под высокие проценты, которые банки продавали людям с низкими доходами и небольшой кредитной историей или вообще без нее, – начали массовое банкротство.

Такого банки не планировали. Логика широкого распространения субстандартных кредитов была простой. Сделав покупку домовладения более доступной, банки надеялись увеличить спрос на жилье. Это увеличение спроса, в свою очередь, привело бы к росту цен на недвижимость. По мере роста цен это обеспечило бы банкам-кредиторам бо`льшую безопасность, поскольку стоимость недвижимости в их бухгалтерских книгах соответственно возросла бы.

Какое-то время именно это и происходило, пока банки поощряли миллионы американцев с низкими доходами к получению субстандартного кредита в обмен на их собственный небольшой кусочек недвижимости. Но когда процентные ставки начали расти, стоимость погашения этих кредитов для многих стала невозможной, и начались банкротства. Дома хлынули обратно на американский рынок, увеличивая предложение и снижая цены. Пузырь рынка жилья в США, бесконечно раздуваемый банками, наконец лопнул.

Это стало трагедией для семей, которые разорились и остались без крыши над головой, но также имело огромные последствия для мировой финансовой системы. Банки покупают и продают долги. Существует международный внутрибанковский рынок долговых обязательств стоимостью в триллионы долларов. В процессе, известном как «секьюритизация», банк, продавший вам ипотеку, может решить взять крошечный кусочек вашего долга и объединить его со многими другими кусочками долгов многих других клиентов, пока не соберет целый пакет этих мелких кусочков. Затем банк может продать такие пакеты другим банкам в качестве сложного финансового продукта, называемого Обеспеченным долговым обязательством (ОДО). Продажа ОДО в обмен на наличные деньги позволяет банку списать эти долги со своих счетов и привлечь капитал. Покупка ОДО позволяет терпеливым инвесторам получать огромную медленно растущую прибыль по мере погашения долгов с процентами.