Двойной без сахара (СИ) - Горышина Ольга

Пока я собиралась с ответом, Лиззи успела достать из холодильника коробку.

— Наверное, ты просто проголодалась, — решила она за меня. — Шоколадный торт с виски самое лучшее начало ирландского дня, не находишь?

Я взглянула в окно. Рассвета не наблюдалось. Надо все же выставить на микроволновке часы…

— Можно я возьму только торт?

Подавив зевок, я опустилась на стул и стиснула пальцами подостывшую керамическую кружку. Тепло от тлеющего камина, кофта и плед не дали замерзнуть, и сейчас я грела руки скорее машинально.

— Увы, виски в креме, — едва приметно улыбнулась Лиззи. — Этот сумасшедший купил торт, не спросив разрешения.

Я опустилась к кружке и сделала глоток, не отрывая ее от стола.

— Сумасшедший — это кто?

Лиззи подтолкнула ко мне коробку с ложкой. Сколько же я спала и сколько отсутствовала Лиззи? И неужели Шону оказалось мало шоколадок?

— Конечно же, Бреннон О'Диа, — усмехнулась Лиззи моим мыслям и присела на тот самый стул, который вечером облюбовал наш дорогой хозяин. — Шон Мур решил попробовать себя в новой ипостаси — нынче он цепной пес. Он просидел у дверей коттеджа Бог знает сколько времени, дожидаясь нашего возвращения, чтобы мы ненароком не потревожили твой сон.

Она выдержала паузу, будто изучала выражение моего лица, но я даже не улыбнулась. Я пыталась восстановить события вечера, но память отказывалась идти дальше просьбы Шона развлечь его племянницу.

— Он еще не знает, что вокруг тебя можно перевернуть дом, но ты и бровью не поведешь, — продолжила Лиззи, отчаявшись услышать от меня хотя бы междометие. — Чем только я не пыталась шуметь вокруг тебя, хоть бы пошевелилась! Так и знала, что вскочишь посреди ночи, и очередной день будет насмарку.

Лиззи провела рукой по деревянной поверхности, смахивая невидимые крошки. Кто укрыл меня пледом? Явно не она, раз желала моего пробуждения. Ох, слишком уж заботливый у нас хозяин…

Я уткнулась носом в кружку — чай обжигал, каждый глоток давался через силу.

— Шон настолько плохо себя вел, что ты испугалась лечь при нем в кровать?

Рука Лиззи замерла на невидимой крошке, но глаз она не подняла. Слова обожгли грудь сильнее чая. Знала же, что не стоило ей встречаться с нашим милым хозяином. Кто же мог подумать, что я усну в обнимку с кружкой! Теперь лишь бы суметь придать голосу достаточно спокойствия, а словам небрежности.

— Я не собиралась спать, — Ложка отломила уголок у треугольника торта, но до рта я ее так и не донесла. — Я вырубилась сидя, слушая очень интересный рассказ про его племянников. Я даже не знаю, как он сумел подсунуть мне под голову подушку… И укрыть одеялом.

— Может, ты еще чего-нибудь не помнишь? — В голосе Лиззи не было смеха и на йоту. — Или не желаешь говорить?

И лицо стало слишком серьезным, не оставляя никаких шансов принять ремарку за шутку. Лиззи смотрела на меня прищуренными глазами, но даже в этих щелках мне виделся портрет Шона.

— Лиззи, — произнесла я четко, почувствовав в груди неприятное жжение уже совсем не от чая. — Я не спала с Шоном, если это то, о чем ты меня спрашиваешь, и не планировала с ним встречу. Я действительно была в деревне, сначала в пабе, а потом, будешь смеяться, на кладбище.

Лицо Лиззи не дрогнуло, у меня же дрожал каждый мускул, и я даже несколько раз нервно зажмурилась: взгляд Лиззи напоминал пыточную лампу следователя из Большого Дома.

— Я догадываюсь, что сказал тебе Бреннон О'Диа, но теперь послушай, что скажу я, — Голос, к счастью, не дрожал. — Падди, владелец паба, позвонил Шону, когда тот чинил этот гребаный кран, и попросил отвезти меня домой, потому что решил, будто я не в состоянии вернуться на велосипеде. Я ничего не знала про звонок, пока Шон не объявился в пабе и не поставил меня перед фактом, что уже убрал велосипед в багажник.

Лиззи молчала и сверлила меня алмазным сверлом прищуренных глаз.

— Не смотри на меня так, будто я лгу. Показать альбом? И вообще у меня месячные! — уже почти что закричала я, чувствуя, как к глазам подступили непрошенные слезы.

Как только она могла подумать, что я способна на предательство! Да еще с пьяным ирландским водопроводчиком!

На этот раз Лиззи улыбнулась и даже хихикнула.

— И только месячные тебя остановили?

Я зажмурилась, вдруг почувствовав, что слезы победили меня, и, поднеся кружку к самому лицу, спрятала влажные глаза.

— Бреннон ничего не сказал мне о Шоне и о том, что тот поспешил на свидание с тобой. Он вообще о нем ничего не сказал. Ну кроме того, что собаку Шона зовут Джеймс Джойс, а она сука.

Я подняла глаза над кружкой, Лиззи улыбалась.

— И что? — промычала я, продолжая сжимать губами край кружки.

— Ничего. Каждый волен называть своего питомца, как ему вздумается. Я думаю, эта сука не читала «Улисса». И я не просила от тебя отчета о Шоне. И он будет последним самцом, к которому я тебя приревную.

— Отчего же? — Кружка громко опустилась на стол, и я схватила ложку. — Он мне прямым текстом сказал, что хочет со мной переспать.

Лиззи вновь тихо растянула губы.

— К чему слова, когда у него на лице написано, что ему от тебя надо. Надеюсь, ты ответила: подумаю, верно?

— Лиззи!

— То есть ты согласилась? Когда месячные закончатся…

Голос Лиззи был странным — не показывал истинных эмоций, а глаза продолжали буравить меня, будто подключили к ее внутреннему детектору лжи.

— Ты издеваешься? — Я не могла больше серьезно относиться к диалогу. — Знаешь же, что я ответила ему — нет.

— Зря…

Лиззи резко поднялась со стула и принялась у раковины расправлять для просушки кисти, которые она, видимо, домыла, пока я спала. Я же потеряла дар речи и стала тупо следила за ее быстрыми движениями.

— Have you ever had one-night stands?

Какой еще пересып на одну ночь?! Но Лиззи продолжала стоять ко мне спиной, лишая возможности просто помотать головой, потому что даже простых два звука я не могла сейчас сложить в один. Однако Лиззи верно расценила мое молчание и, медленно повернувшись к столу, произнесла:

— Выходит, ты действительно два года жила в моем доме без секса? — Она глядела поверх моей головы в окутавшую дом темноту. — Получается, если прибавить три года твоего никудышного брака, пять лет у тебя не было нормального мужика?

— Больше, — я опрокинула в себя оставшийся чай будто водку и громче прежнего опустила кружку на стол. — Только я об этом нисколечко не жалею, потому что теперь у меня есть ты.

Лиззи вновь сощурила глаза, и я наконец поняла, что просто сижу от нее слишком далеко, и она не может четко видеть меня без очков.

— Устоять перед Шоном нелегко, — протянула Лиззи драматически, присаживаясь обратно к столу. — У него есть дьявольский шарм, свойственный всем самоуверенным деревенским парням.

— О. да! — Теперь я опустила на стол руки и отбарабанила марш. — Принц Уэльский, прямо! Лиззи, он водопроводчик, алкоголик и… У него собаку зовут мужским именем, — как-то совсем дико расхохоталась я, но быстро замолчала, взглянув в совершенно серьезное лицо Лиззи.

— Какое значение все это имеет в постели? — и тут она чуть улыбнулась. — Тебе что приносит сексуальное удовлетворение обсуждение того, каким пальцем рисовал Тернер?

— Представь себе — да!

Я протянула руку, чтобы встретиться с пальцами Лиззи, но вместо того, чтобы сжать их, она принялась очерчивать по столу контур моей ладони, будто нарочно избегая контакта.

— И будь Пол не экономистом, а водопроводчиком, то ни за какой паспорт я не легла бы к нему в постель, — зачем-то упомянула я бывшего мужа.

И тут Лиззи наконец пропустила свои пальцы сквозь мои, и принялась вычерчивать на моей ладони круг, согревший меня намного лучше растопленного камина.

— Наверное, тебя удовлетворяла мысль, что неподнятие его дика компенсируется ростом индекса Доу Джонса!

И она расхохоталась, даже не прикрыв ладонью рот хотя бы из вежливости. Я высвободила пальцы и схватила ложку.